Тайны острова Плам - Демилль Нельсон. Страница 9

– Ты хочешь сказать, что слух о чуме может вызвать массовую панику?

– Да что угодно может вызвать панику.

– Послушай, у меня есть хороший дом, и ты можешь жить в нем когда захочешь.

– Спасибо.

– Это большой викторианский особняк у моря.

– Мне все равно, где жить.

– Тебе там будет удобнее. Я не в счет, меня можно не опасаться. Только представь себе, в департаменте полиции Нью-Йорка поговаривают, что мне разрешено пользоваться дамским туалетом.

– Перестань.

– Серьезно, Бет. Тут у меня компьютерные распечатки – финансовые дела за два года. Мы можем поработать над ними вместе.

– Кто тебе разрешил забрать их?

– Ты. Разве не так?

Немного поколебавшись, она кивнула и заявила:

– Завтра утром вернешь мне прямо в руки.

– Что ж, придется сидеть всю ночь. Помоги мне.

Она, казалось, о чем-то задумалась.

– Оставь мне номер телефона и адрес.

Я стал рыться в карманах в поисках ручки и бумаги, но она уже достала свою маленькую записную книжку.

Я записал свои координаты, объяснив, как меня лучше найти.

– Я позвоню, если надумаю приехать, – сказала она.

– Хорошо.

Я опустился на скамью, она села на прежнее место, распечатки лежали между нами. Мы сидели молча и, мне казалось, думали, как продолжить разговор.

Наконец Бет заметила:

– Надеюсь, ты не так глуп, как выглядишь или говоришь.

– Лучше сформулируем так: начальник Максвелл совершил самый умный поступок за всю свою карьеру, когда пригласил меня принять участие в этом деле.

– Скромно.

– Скромность тут ни при чем. Я самый лучший. Недаром "Коламбиа бродкастинг корпорейшн" сейчас работает над телевизионной программой "Документы Кори".

– Не может быть!

– Могу подыскать тебе роль.

– Спасибо. Когда придумаешь, как мне отблагодарить тебя, дай знать.

– Нет лучше благодарности, чем твое участие в программе.

– Конечно. Послушай... Можно я буду обращаться к тебе по имени?

– Обязательно.

– Джон, что здесь происходит? Я говорю об этом деле. Ты что-то скрываешь.

– Каково твое нынешнее положение?

– Не поняла.

– Обручена, разведена, с мужем не живешь, увлечена кем-нибудь?

– Разведена. Что ты знаешь об этом деле? Кого подозреваешь? Что скрываешь?

– У тебя есть дружок?

– Нет ни дружка, ни детей, зато есть одиннадцать ухажеров, пятеро из них женаты, трое стоят на учете как извращенцы, двое ими скоро станут, один идиот.

– Я лезу в твою личную жизнь?

– Да.

– Окажись моим напарником мужчина и задай я ему те же вопросы, все было бы в порядке вещей.

– Ну... я не твой напарник.

– Хочешь сохранить свое нынешнее положение. Понятно.

– Послушай... Ладно, расскажи мне о себе. Только кратко.

– Хорошо. Разведен, детей нет, десятки поклонниц, но все так себе. – Я добавил: – Половых болезней нет.

– И половых органов тоже.

– Верно.

– Ладно, Джон, так что же с этим делом?

Я откинулся на спинку скамьи и ответил:

– Понимаешь, Бет, вся загвоздка в том, что лежащие на поверхности факты приводят к невероятным выводам, и все пытаются привести последние в согласие с первыми. Но из этого ничего не выходит, напарник.

Она кивнула, затем сказала:

– Ты намекаешь, что это дело никак не связано с тем, что мы думаем о нем.

– Мне начинает казаться, что здесь происходит нечто другое.

– Почему тебе так кажется?

– Ну... некоторые улики, похоже, трудно увязать.

– Может быть, все станет на свои места, когда получим результаты лабораторных анализов и допросов. Мы еще не говорили с работающими на острове Плам.

– Давай спустимся к пристани, – предложил я и поднялся.

Она надела туфли, и мы направились к пристани. Я сказал:

– В нескольких сотнях метров отсюда Альберт Эйнштейн ломал голову над трудной задачей – нравственно ли производить атомную бомбу или нет? И решил дать свое добро. У хороших ребят не было иного выбора, потому что плохие ребята, отбросив всякие моральные соображения, уже решили этот вопрос. – Я добавил: – Я знал Гордонов.

Она задумалась.

– Ты хочешь сказать, что Гордоны не могли продать смертельно опасные микроорганизмы из моральных соображений?

– Нет. Подобно ученым-атомщикам, они уважали силу джинна в бутылке. Понятия не имею, чем конкретно они занимались на острове Плам, и вероятно, мы никогда этого не узнаем, но полагаю, знал их достаточно хорошо, чтобы утверждать: Гордоны не стали бы продавать джинна в бутылке.

Она ничего не ответила.

Я продолжил:

– Помню, как Том однажды сказал, что у Джуди подавленное настроение. Теленка, к которому она привязалась, умышленно инфицировали чем-то, и он умирал. Гордоны не из тех, кто равнодушно смотрит, как от чумы умирают дети. Когда будут допрашивать их коллег на острове Плам, ты в этом сама убедишься.

– Возможно. Люди обычно двойственны.

– И намека не было на то, что Гордоны торгуют смертоносными микробами.

– Иногда люди пытаются найти рациональное объяснение своим поступкам. А как быть с теми американцами, которые выдали атомные секреты русским? Они же утверждали, что поступили так по убеждению. Значит, нельзя судить о людях по тому, что они говорят о себе.

Пока мы шли, я бросил взгляд в ее сторону и заметил, что она смотрит на меня. Не без удовольствия я обнаружил, что Бет Пенроуз способна мыслить глубже. Я знал, ей стало легче, когда она поняла, что я не такой уж идиот, каким ей казался.

– Что касается ученых-атомщиков, – заметил я, – то они жили в иное время и у них были другие секреты. Отбросим случайные обстоятельства и зададим вопрос: какой смысл Гордонам продавать бактерии и вирусы, способные уничтожить их самих и их семьи в Индиане и все живое в любом другом месте?

Немного поразмыслив, Бет Пенроуз ответила:

– Может быть, за это заплатили десять миллионов, деньги уже лежат в швейцарском банке, и у Гордонов появилась вилла, где полно шампанского и закуски. Оба пригласили туда друзей и родственников. Не знаю, Джон. Почему люди совершают безумные поступки? Они находят оправдание, уговаривают себя поступить именно так. Они недовольны чем-то или кем-то. Десять миллионов зеленых. Двадцать миллионов. Двести зеленых. Все имеет свою цену.

Мы подошли к пристани, где полицейский из Саутхолда в униформе сидел на дачном кресле. Детектив Пенроуз обратилась к нему:

– Пойди перекури.

Полицейский встал и направился к дому.

Мелкие волны набегали на корпус катера Гордонов. На его борту хорошо читалась надпись: "Форму-ла-303". По мнению Тома, это означало, что длина катера 30 футов и три дюйма.

– На книжной полке Гордонов стоял атлас морских навигационных карт, на одной из которых карандашом нанесена восьмизначная цифра. Я попросил, чтобы Сэлли Хейнс выяснила, чьи отпечатки пальцев остались на нем, и доложила тебе. Надо забрать этот атлас и хранить его в надежном месте. Нам обоим следует изучить его. В нем должны быть еще какие-нибудь пометки.

Бет смотрела на меня несколько секунд и выпалила:

– Хорошо, и что, по-твоему, это означает?

– Ну, если опуститься на нижние ступени шкалы моральных ценностей, то вместо торговли чумой получим торговлю наркотиками.

– Наркотиками?

– Да. Наркотики вызывают сомнения морального свойства, зато приносят большие деньги и не связаны ни с какими угрызениями совести. Что ты думаешь? Это наркотики?

Бет уставилась на мощный катер и кивнула:

– Наверное, этот остров вызывает у нас панические настроения.

– Похоже.

– Об этом следует поговорить с Максом и другими.

– Ни в коем случае.

– Почему?

– Потому что мы строим всего лишь догадки. Пусть они разрабатывают версию о чуме. Если наша версия верна, лучше о ней не распространяться.

– Хорошо, но это же не повод для того, чтобы не доверять Максу и другим.

– Доверяй мне.

– Не могу. Убеди меня.