Война ненависти - Первухина Александра Викторовна. Страница 40

— Что здесь, черт возьми, происходит?!! — в палату ввалился усталый взъерошенный капитан Решетников, увидев, что Яна уже на ногах, он на мгновение остановился, а затем ринулся вперед, не обращая внимания на соскользнувший с плеч медицинский халат.

Вячеслав успел в последний момент схватить медсестру за руку и не дать ей коснуться обнаженного плеча загонщицы. — Вас что не инструктировали? К ней нельзя прикасаться голыми руками ни при каких обстоятельствах! На тот свет захотели?!

— Так она еще и заразная?!! — Девица в модном халате снова забилась в истерике, пытаясь накрыться одеялом с головой. — Уберите ее отсюда!! Я всех вас засужу!!!

— Вы что не знаете, что в палату к роженицам можно входить только медперсоналу! — медсестра вырвалась из хватки оперативника и яростно продолжала. — Мало того, что вы заставили поместить какую-то бродяжку в платную палату, подвергая женщин угрозе инфекции, и потребовали, чтобы с ней обращались как с королевой, так еще и нарушаете больничный режим! Так и знайте, о ваших действиях станет известно вашему начальству, я об этом позабочусь!!!

Яна несколько секунд понаблюдала за окружающим ее бедламом, прикидывая наиболее действенный способ привлечения внимания к своей персоне, а затем, придя к выводу, что воспитание и вежливость

'бродяжки' должного эффекта не произведут, просто стукнула ладонью по прикраватной тумбочке. В следующее мгновение девушка поняла, что перестаралась. Дерево жалобно треснуло, и тумбочка свалилась на пол кучей обломков. Н-да, кажется, она переоценила степень собственной слабости и беспомощности… В палате мгновенно установилась мертвая тишина. Девушка удовлетворенно констатировала, что насилие — это самый действенный способ решения любой проблемы, если приходится иметь дело с людьми и рявкнула:

— Никаких обследований! Мой ребенок должен быть со мной в палате, немедленно! — капитан Решетников моргнул и в тихом бешенстве повернулся к бледной как мел медсестре:

— Это еще что за идиотизм?! Вам же русским языком сказали! Как только она придет в себя принести ей ребенка и оставить его вместе с матерью в палате! Кто вам позволил проводить обследование?! Под следствие захотели?!!

— Доктор Скалдин, решил, что у мальчика серьезные генетические нарушения… — медсестра еще пыталась сохранить остатки собственного достоинства, но чувствовалось, что ей это удается с трудом.

— Меня не волнует, что там решил ваш доктор Скалдин. Немедленно принесите ребенка матери, а с этим доктором я сам разберусь!

Женщина стремительно вылетела из палаты, а Яна довольно усмехнулась и аккуратно улеглась обратно на свою постель, сил стоять у нее уже не осталось.

— Спасибо. — Девушка чувствовала, что обязана поблагодарить оперативника за помощь, она меньше всего ожидала таких действий от практически чужого ей человека.

— Не за что. — Капитан Решетников улыбнулся. — Вы нас здорово напугали, Яна. Врачи боялись за вашу жизнь и жизнь вашего ребенка.

Особенно, после того как замерили ему температуру.

— Глупости. Бывало и хуже. — Яна беспечно отмахнулась от тревоги, застывшей в глазах оперативника. — Если не умерла сразу, значит выживу. Вы же знаете, насколько я вынослива. Только, Вячеслав

Николаевич, пожалуйста, задерните шторы а, жарко сил нет. — В глазах капитана мелькнуло беспокойство.

— Вас не устраивает температура? Мы переведем вас в отдельную палату, как только сможем, но пока все места заняты…

— Не нужно. Просто закройте окно. Завтра я все равно уеду домой. -

Оперативник ничего не сказал, только покачал головой и, подойдя к окну, плотно задвинул шторы.

— Так лучше?

— Да, спасибо. — Яна почувствовала, как расслабляются напряженные мышцы, и позволила себе улыбнуться. Кажется, опасения оказались ложными… Внезапно ее соседка слева снова вскочила с кровати и визгливо крикнула:

— Немедленно уберите ее из нашей палаты, вы подвергаете наше здоровье угрозе, мой муж — друг губернатора, и если вы будете продолжать в том же духе, я позабочусь о том, чтобы вас уволили! -

Вячеслав Николаевич попробовал успокоить разбушевавшуюся женщину, а

Яна с любопытством наблюдала за его попытками. В конце концов, этот оперативник умудрился договориться с охотником, кто его знает, а вдруг у него и сейчас получится?

— Успокойтесь, пожалуйста. Эта девушка для вас совершенно не опасна! Никакой болезнью она не страдает…

— Ничего не хочу слышать!!! Уберите ее от меня! — оперативник устало вздохнул.

— В роддоме нет подходящих свободных палат!

— Ничего не хочу слышать! Рядом со мной она лежать не будет!!!

— Да передвиньте вы кровать и поставьте ее с моей стороны. — Сухо бросила женщина, еще раньше привлекшая внимание Яны своими повадками бойца, ее койка стояла от двери первой, и возле нее оставалось достаточно места для того, чтобы установить еще одну кровать с детской кроваткой. Девушка внимательно глянула на свою неожиданную заступницу и встретилась с глазами, в которых стыла какая-то запредельная усталость. Загонщица вдруг ощутила странное родство с этой суровой немногословной женщиной и, перекрывая истерические выкрики своей соседки, спокойно произнесла:

— Благодарю, с удовольствием воспользуюсь вашим предложением. — И обращаясь к оперативнику. — Вячеслав Николаевич, вы мне не поможете?

— человек как-то странно глянул на нее, но все-таки помог ей подняться с кровати и в несколько движений передвинул легкую конструкцию на новое место. Яна устало свернулась клубочком прямо на одеяле и внезапно подумала, что это самый длинный день в ее жизни.

Капитан Решетников посмотрел на нее так, словно хотел что-то сказать, но промолчал и торопливо вышел из комнаты. Яна проводила его удивленным взглядом и снова сосредоточилась на своих соседках по палате. Двое из них глядели на нее со страхом и отвращением как на внезапно оживший экспонат кунсткамеры, и особо ее не интересовали, а вот третья, та самая, что предложила ей место рядом с собой заслуживала внимания. Девушка рассматривала ее из-под полуопущенных век, отмечая, что высокая брюнетка с короткой стрижкой и атлетической фигурой, слегка подпорченной недавней беременностью была бы привлекательна, если бы впечатление не портило выражение жесткой решимости и непреклонности в холодных зеленых глазах. Н-да, такой невольно хочется уступить дорогу. Но вот что тревожило загонщицу больше всего, так это едва заметный аромат высшей божественной силы, исходящий от этой странной женщины, и это при том, что она сама была стопроцентным человеком, как минимум, в пятнадцатом поколении. И эта божественная сила казалась Яне очень знакомой, словно она уже где-то с ней сталкивалась. Но где? Ощущение от присутствия Нилитена загонщица узнала бы мгновенно, а больше среди ее знакомых высших богов вроде бы не было… Яна уже собиралась более внимательно изучить это странное явление и выяснить источник, когда перепуганная медсестра проскользнула в палату с ее сыном на руках.

Девушка, тут же забыв обо всем, взяла мальчика из рук женщины и в первый раз взглянула в алые глаза без зрачков и белков, так похожие на глаза Адрина. Загонщица осторожно прикоснулась к нежной щечке и улыбнулась. У нее на руках был ее ребенок, ее сын! Яна медленно осторожно позволила своему первозданному холоду выбраться за пределы ее тела и окутать маленький живой комочек. Мальчик, несмотря на все произошедшее, родился крепким, и загонщица очень надеялась — здоровым. Однако она понимала, что сможет в этом удостовериться не раньше, чем вернется Адрин с Мади. Ребенок, почувствовав рядом родной первозданный холод, завозился в пеленках, недовольно шипя.

Яна осторожно прижала сына к себе, не позволяя ему превратиться в туман, Адрин утверждал, что дети лет до семи-восьми редко на такое способны, но характерное мерцание вокруг маленького тельца явно свидетельствовало о том, что мальчик такой способностью обладает. И загонщица категорически не хотела, чтобы об этом узнали. Хватит и того, что врачи ломают голову над тем, как ребенок выживает при температуре тела, соответствующей температуре замерзания воды.