Дух Татуина - Деннинг Трой. Страница 32

Нет… не видела, поняла Лея. Узнала. Трудно увидеть черты характера за две секунды записи на миниатюрном экране, но Лея откуда-то знала, что эта женщина обладала такими качествами. Она чувствовала это так же, как чувствовала, что Мос Эспа становится ей родным, когда вошла в дом, где мог жить ее отец.

Снова Великая сила, ведущая ее в прошлое Скайвокеров.

— Хорошо. Кто ты? — Лея наклонилась, разглядывая изображение. — Тетя Люка, Беру?

Загадочная женщина осталась на экране, наморщив лоб, о чем-то задумавшись. Ее губы задвигались, но звука не было. Лея выкрутила громкость на максимум… и чуть не уронила дневник, услышав мягкий женский голос из миниатюрного динамика.

08:31:01

… он все еще не записывает.

Негромкий скрипучий голос где-то за камерой:

— Что ты делаешь, женщина? Я тебе сказал убрать в лавке. Кристаллы памяти будешь чистить дома.

Лицо женщины загородила лысая синяя голова с самодовольным взглядом и носоподобным хоботком — и большим ртом с парой коротеньких клыков. На заднем плане шелестели крылья — так быстро, что на экране они казались просто размытой синевой.

— Ты где это достала? — спросило существо. — Он твой?

— Я скопила на него, чистила кристаллы, — отозвалась женщина. — Я думала. ..

— Может, мне его забрать за твое непослушание, а? — изображение на экране расплылось, дневник кому-то передавали. — Да… хотя он ничего не стоит, помоему. Принимайся за работу, а то заберу.

Экран погас — окончилась первая запись. Лея глотнула хубба-чая и посмотрела на ревущую за полем бурю. Несмотря на дневник, Лея не могла отвлечь свои мысли от Хэна. Перед глазами вновь и вновь вставала картина — его свуп, наполовину зарытый в песке, и она размышляла, было ли это видение истинным, что оно значило, и — больше всего — о том, где Хэн. С ней контактировала Сила; после слов Люка у нее не было никаких сомнений в этом. Но что ей было надо?

Ответ, разумеется, — ничего. У Великой силы не было ни желаний, ни цели. Она просто существовала, по крайней мере, так сказал ей Люк.

И от этого знания Лее не становилось лучше. Она не могла отрицать, что образ пришел к ней через Силу. Но то, что она не могла его никак истолковать — найти ясное указание, что ей надо делать, — превращало ожидание в невыносимую пытку. Ее голова трещала от мыслей о том, по каким причинам Хэн мог выжить и по каким он не мог выжить, и она чувствовала себя все больше и больше виноватой, одинокой, и ее все больше мучило то, что она разрешила ему лететь за картиной. Лея взглянула на дневник и обнаружила, что там мигает вопрос «ЗАПИСЬ ДВА?» Она дала команду продолжить, и на экране появилось улыбающееся лицо женщины.

19:47:02

Может, тебе хотелось бы оставить какое-то воспоминание об Уотто, и поэтому я не стерла ту запись с ним. Он не такой уж плохой хозяин, и мне кажется, порой очень скучает по твоим проказам. Ани, этот дневник я веду для тебя. Я знаю, что ты улетаешь надолго и что порой тебе будет очень одиноко. Как и мне. Этот дневник напомнит тебе, когда ты однажды вернешься домой, что ты всегда был и будешь в моем сердце. Но твоя судьба среди звезд. Ты совершишь много великих дел в Галактике, Анакин. Я знала это с того самого дня, как ты родился. Так что ты не должен сомневаться, что это было правильно — покинуть Татуин. Куда бы ты не направился, моя любовь всегда с тобой. Никогда не забывай об этом.

Лея чуть не уронила дневник. «Ани» и «Анакин» — Анакин Скайвокер, когдато бывший рабом Уотто. Эта женщина, должно быть, его мать… и бабушка Леи.

Лея глубоко вздохнула и дала команду переходить к следующей записи. Лицо ее бабушки вновь возникло на дисплее и обратилось к ней.

19:12:03

Сегодня Уотто вернулся из Мос Айсли с плохими новостями. Он сказал мне, что Куай-Гон Джинн погиб в бою на планете Набу. Неизвестно, был ли с ним мальчик… но я в ужасе, Ани. Может, уже бессмысленно вести этот дневник?

Уотто говорит, что не нужно было тебя отпускать, что лучше тебе было остаться рабом на Татуине. Я не могу позволить себе поверить в это… Куай-Гон обещал, что позаботится о тебе, что сделает тебя джедаем, так что мне надо верить, что ты все еще в порядке. Но кто теперь позаботится о тебе? Кто будет тебя обучать? Ани, я так волнуюсь.

Записи в течение нескольких следующих месяцев были примерно в том же духе. Многие из них были стерты, как и говорила Силия. Мать Анакина вела себя очень храбро, оставляя эти ежедневные записи и веря в то, что ее сын выжил и однажды сможет их увидеть. Но она и не оставляла попыток узнать о его судьбе. Один космонавт рассказал, что в бою участвовал мальчик, другой — нелепую байку, будто мальчишка и нанес противнику критический удар.

Мать Анакина потратила все остатки своих скудных сбережений на поиск новостей в ГолоСети, но он лишь принес беспокойство — там говорилось, что мальчика видели в начале боя вместе с «убитым рыцарем — джедаем». Других деталей почти не было — Совет джедаев был намного более скрытен, чем обычно.

Просматривая дневник, Лея ощутила дрожь от наплыва чувств. Она намного острее ощущала страх и беспокойство, которые испытывала ее бабушка, из-за собственного беспокойства о Хэне. Каждый глухой раскат грома, каждая вспышка молнии лишь усиливали это беспокойство. У Хэна закончилась вода не позже двенадцати часов назад. Ни один человек не мог прожить целый день без воды в испепеляюще жарком воздухе Татуина. Лея считала минуты, часы, ожидая, когда же кончится буря, — и все думала о своей бабушке, о том, как она выдержала ожидание, тянувшееся куда дольше.

Лея не хотела бы оказаться той, кто рассказал бы этой доброй женщине о том, что стало с ее сыном.

Ветер не сдул Хэна к той укромной маленькой пещере, в которую он надеялся попасть, но и та расщелина, где спрятался Хэн, была вполне глубокой, укрытой от непогоды. На дне ее были камни и песок. Пока он стоял спиной к выходу, с поднятым капюшоном, он даже не чувствовал легкого ветерка, залетавшего в пещеру с Великой Месы, и он даже подумал, что сумеет переждать бурю, если только заставит свой язык прекратить пухнуть и забивать горло.

Хэн зачерпнул новую пригоршню песка из ямы, которую рыл, и положил небольшой кучкой на свой «кухонный» камень. Песок был серым и грязным, и на вид трудно было понять, была ли в нем вообще влага. Но он был прохладным на ощупь, а на Татуине все прохладное означало воду. Хэн положил свою защитную маску над кучей и использовал свой бластер — в оглушающем режиме, — чтобы накалить камень.

Пар, поднявшийся из песка, нельзя было даже увидеть, но он сконденсировался на внутренней стороне маски Хэна — три капли размером с ноготь его мизинца.

Прежде чем вода испарилась в сухом воздухе, Хэн вытер маску обрывком одежды, а затем положил малюсенький лоскуток в рот и высосал эти несколько капель воды.

Хэн уже не думал о шансах, даже не думал, увидит ли он Лею вновь. В глазах темнело, думал он с огромным трудом, и у него была лишь одна цель. Он убрал маску и сбросил горячий песок с камня, затем зачерпнул еще горсть холодного песка из ямы и слепил из него плотную горку. Снова положил маску наверх и направил бластер на камень.

Затем Хэн нажал на курок. Дважды пропищал сигнал, свидетельствовавший об истощении батарей.

17:30:04

Сегодня тебе исполняется одиннадцать, Анакин. Пара твоих друзей заскочили, чтобы проведать меня. Они не знают, что случилось на Набу, так что не обижайся, если он… что я говорю. Ты в порядке. Разве я не почувствовала бы, случись что с тобой?

Вот твой приятель Вальд. Я дала ему пару твоих инструментов — но твоего дроида я не отдала, как и обещала.

Зеленое лицо малыша — родианца появилось на экране, его черные глаза, казалось, горели от восторга, а хоботок радостно подергивался.

— Как там у вас, в школе джедаев? Учись хорошо, чтоб ты мог вернуться сюда и освободить нас. Кстати, я собираю тот реактивный свуп, о котором мы мечтали. Китстер мне помогает. Надеюсь, ты не против.