Глубоководье - Деннинг Трой. Страница 76

Эльминстер пустил было в ход заклинание ледяной бури, но аватара подняла руку и произнесла заготовленное заклинание тишины. Все, что находилось в радиусе пяти футов от древнего старца, внезапно застыло. Сам маг тоже замолчал. Лишенный возможности говорить, Эльминстер не мог произнести речевых составляющих заклинания, и оно не возымело действия.

Заметив, что Эльминстер умолк, Миднайт переключила внимание на Миркула.

– Иди же, драгоценная моя, – сказал Властелин Праха дребезжащим голосом. – Верни мне Камень. И я пощажу твоих друзей.

У Миднайт не было времени на то, чтобы обмениваться с богом взаимными обещаниями. Она мысленно вызвала одно из простейших заклинаний, бросила табличку и исполнила нужный обряд. Десяток золотистых стрел-молний вылетели из пальцев чародейки и попали в Миркула, впрочем не причинив ему никакого вреда, они быстро растворились в воздухе, окружив разлагающуюся аватару Властелина Праха золотистой аурой.

Миркул поднял руку и, исследовав золотистое свечение, рассмеялся.

– А ты меня развеселила, женщина!

Миднайт дрожала. Заклинание волшебных стрел, несмотря на его простоту, усилилось благодаря огромным запасам энергии чародейки, в итоге такое ничтожное заклятие отразилось на Миднайт намного болезненнее, чем она того ожидала.

Миркул протянул руку:

– Ну же, отдай мне Камень. – Бог подал знак змею, и тот еще сильнее сдавил шею воина. Лицо Келемвара побагровело. – Видишь, у тебя осталось совсем немного времени, или твой друг умрет.

Чародейка ни секунды не сомневалась в том, что Миркул не сдержит обещания пощадить ее возлюбленного. Она вовсе не собиралась делать то, о чем ее просил бог, но не могла спокойно смотреть на умирающего Келемвара. Надеясь, что видимость нерешительности даст ей время подумать, Миднайт перевела взгляд на город.

Громадные столбы черного дыма поднимались над северным районом. До ушей Миднайт долетали отдаленные крики и приглушенный лязг стали. В небе десятки грифонов сражались с крошечными фигурками. Несколько грифонов-разведчиков кружили над другими районами города, выслеживая отряды врагов, прорвавшиеся за линию обороны. Еще один грифон, с двумя всадниками на спине, летел в сторону башни Черного Посоха.

Всадники находились слишком далеко, чтобы Миднайт могла разглядеть их, да и об их намерениях она могла только догадываться. Но как бы там ни было, чародейка вряд ли могла рассчитывать на то, что всадники подоспеют вовремя и спасут ее и друзей или хотя бы помешают Миркулу завладеть обоими Камнями Судьбы.

– Так что ты решила? – спросил Миркул.

– Ты победил, – ответила Миднайт, опускаясь на колени, чтобы поднять табличку.

Одновременно чародейка вызвала в своем сознании заклинание, превосходящее своей мощью все прочие заклятия магии. Заклинание остановившегося времени было таким сложным, что могло совершенно обессилить чародейку, возможно, даже спалить ее, не оставив и пепла, но у Миднайт не было выбора. Если заклинание сработает, Миркула охватит оцепенение и тогда герои смогут расправиться с ним. Если же нет, то победа Миркула будет полной и бесповоротной.

Миднайт отбросила все посторонние мысли и произнесла заклинание. Огненная волна прокатилась по ее телу, и чародейка рухнула на каменные плиты. Все мышцы застонали от боли, а тело закололо так, будто она упала на постель из игл. Чародейка попыталась вздохнуть, но сил не хватило даже на то, чтобы открыть рот. Черная штора опустилась перед ее глазами.

Изо всех сил Миднайт боролась за жизнь, стараясь не потерять сознание и наполнить легкие воздухом. Постепенно зрение вернулось к ней, и чародейка снова могла видеть. Миркул с седельными сумками на плече застыл, где стоял.

Лишившись поддержки своего создателя, змей, обвившийся вокруг Келемвара, растерялся. Уставившись на неподвижную фигуру Властелина Праха, рептилия уже не так сильно сжимала свои объятия. Воин, воспользовавшись замешательством змея, успел просунуть руку под кольцо, сдавливающее его шею.

Миднайт поднялась и, держа табличку в руке, зашагала к застывшему богу. Угольки, служившие Миркулу глазами, ярко пылали.

– Ты… ты еще не прикончила меня, – прокаркал Властелин Праха сквозь дрожащие губы. Все его тело тряслось, пытаясь противостоять заклинанию.

Когда Миднайт посмотрела Миркулу в глаза, сердце ее упало. Похоже, ничто не могло остановить бога. Но вдруг чародейка заметила серую полосу, стрелой летевшую с неба. Тот самый грифон, которого Миднайт заметила пару минут назад, пикировал на спину Миркула. Чтобы злой бог ничего не заподозрил, чародейка быстро опустила глаза. Она понимала, что внезапный удар только оглушит Миркула, но не уничтожит его. Поэтому Миднайт следовало придумать нечто такое, что позволит в полной мере использовать преимущество неожиданности.

Пока Миднайт с Эльминстером, все еще находившимся под действием заклинания тишины, готовились воспользоваться благоприятным моментом, Келемвар сделал несколько глубоких вдохов – частично силы вернулись к нему. Просунув вторую руку под змеиное кольцо, он схватил рептилию за голову. Вцепившись обеими руками в змеиные челюсти, воин изо всех сил потянул их в разные стороны. Кости хрустнули, и змеиная пасть разорвалась на две половинки. Тело рептилии ослабло и забилось в судорогах. Освободившись от змеиных колец, Келемвар скинул скользкое, извивающееся тело с крыши и повернулся к Миркулу.

Заметив приближающегося Эльминстера, бог медленно повернулся ему навстречу, приготовившись к схватке. Однако древний мудрец остановился в пяти шагах от аватары, чем привел Властелина Праха в замешательство. Миркул вдруг понял, что ничего не слышит.

Еще не оправившись от разрушающего действия заклинания остановившегося времени, Миднайт снова обратилась к магии, вызвав заклинание распада и заклинание пространственной двери. Если бы чародейке удалось разрушить телесную аватару бога, тогда его сущность рассеялась бы. Затем через пространственную дверь Миднайт смогла бы перенести взрыв в небо над морем, где он причинил бы значительно меньше вреда.

Через мгновение грифон достиг своей цели. Находясь в пределах зоны безмолвия, окружавшей Эльминстера, Миркул не услышал шелеста крыльев и потому был застигнут врасплох. Божество повалилось на левый бок, и седельные сумки с табличкой соскользнули с его плеча. Крылатый зверь налетел на бога и всеми четырьмя когтистыми лапами впился в его тело. Один из наездников спрыгнул со спины грифона, и, едва ноги мужчины коснулись плит, огромный зверь взмахнул крыльями, чтобы снова подняться в воздух.

Скорчившийся Миркул схватился за сумки, подцепив их еле двигающимися пальцами.

Увидев, что происходит, Келемвар бросился за табличкой. Грифон поднимал бога все выше, и воин в прыжке едва успел поймать край седельных сумок. Ухватившись за добычу обеими руками, он сильно дернул и вырвал табличку из рук бога. Упав на крышу, Келемвар быстро откатился в сторону.

Страдая от острой боли, пронизывающей его аватару, Миркул почувствовал, что отрывается от крыши. Он попытался дотянуться до сумок, но грифон поднял его уже слишком высоко.

– Вы заплатите за это! – потрясая костлявым кулаком, закричал Миркул.

Видя, как грифон уносит Миркула в небо, Миднайт приготовилась произнести заклинание, но тут же остановилась. Если она разрушит аватару, грифон тоже неминуемо погибнет в последующем за смертью бога взрыве. Чародейка подошла к краю башни и посмотрела вслед волшебному зверю, уносившему в своих когтях сопротивляющегося Миркула. Огромный грифон продолжал полет, невзирая на трепыхающееся в его лапах тело.

Вскоре Властелин Праха перестал сопротивляться и ткнул пальцем в наездника. Солдат вдруг выскользнул из седла и полетел вниз, на каменную мостовую.

Миднайт произнесла заклинание распада. Зеленый луч выстрелил из ее руки и коснулся Миркула. Его аватара тут же засветилась, и ярко-золотое пламя вспыхнуло над городом. Быстро произнеся заклинание пространственной двери, Миднайт перенесла умирающую аватару далеко за пределы Глубоководья, подняв его над Морем Мечей.