Обсидиановый оракул - Деннинг Трой. Страница 13

— Это должно задержать их, — сказал Нимус, показывая Агису следовать за ним. Волшебник привел его на другую сторону крыши, где в стену было вделано костяное кольцо, через которую был продет конец свернутоого каната.. Нимус бросил веревку вниз, а в это время серия глухих ударов донеслась от поверхности лесса, закрывавшей вход на крышу.

— Всегда знал, что придется бежать отсюда, — сказал джозхал, пряча свою трость подмышку. — У нас мало времени, скоро они пробьются через мой блок.

Агис схватил руку Нимуса и не дал тому спуститься по веревке. — Секунду, —прошептал он, вглядываясь в узкий переулок внизу.

Веревка волшебника казалась лишней, так как мостовая была наполовину погребена под грудами ила, которые могли смягчить любое падение. Единственный твердо-утрамбованный проход вел на улицу, извилистый путь между горами грязи и залежами мусора, и было еще немного задних входов в лавки, которые владельцы содержали в чистоте. В другом направлении тропинка вела вглубь района порта, лабиринт узких переулков, похожих на тот, что внизу.

Тропинка проходила около пятидесяти ярдов, прежде, чем открывалась на припортовую улицу, где неклюжая фигура великаныша преграждала путь. Гигант был почти так же высок, как и крыши, окружающие его, и шлем из костей канка-альбиноса покрывал его голову. Из доспехов он был одет в кожаный панцырь, оставлявший его ягодицы покрытыми только выцветшей серой юбкой. Вооружен он был костяной булавой с шипами из обломков обсидана.

— Куда мы идем? — спросил Агис.

Волшебник заколебался, прежде чем ответить. — Я не очень-то уверен, — сказал он. — Прошли годы с того времени, когда я последний раз спускался с крыши.

— Тогда каким образом мы найдем наш корабль? — спросил Агис, разглядывая великаныша, закрывашего выход из переулка.

— Я слышал, что он пришвартовался перед Красным Мекилотом.

— А это где?

— Вниз по улице от Голубого Облака, которое находится за углом Серого Короля, который стоит в в двух кварталах от —.

— Вперед, но не к припортовой улице, — сказал Агис, отпуская руку джозхала. — Оттуда пришли стражники.

Нимус кивнул, потом начал спускаться по веревке. Агис бросил взгляд назад, в центр крыши. Бкок из лесса все еще стоял, но крики темпларов, пробивающихся через него, стали отчетливее. Он призвал духовную силу, чтобы использовать Путь. Как и тогда, на пирсе, энергия шла к нему медленно, и аристократ заволновался, что его преследователи проломят преграду раньше, чем он будет готов атаковать.

Голос великаныша вернул внимание Агиса к переулку. — Именем к’роля, стой!

Приказ прокатился по узкой алле как гром, стряхнул грязь со стен, а огромный кусок хлама скатился с груды мусора. Великаныш бросился в переулок, из-под его ног взлетали в воздух фонтаны серебристой грязи пока он пробивался через кучи ила.

Ноги Нимуса коснулись земли, джозхал повернулся и бросился бежать по аллее со скоростью канка, размахивая своей тростью вперед и назад, чтобы не наткнуться на неожиданное препятствие. Если бы Агис не знал лучше, он бы поклялся, что рептилия может видеть.

Стой! — еще раз прогрохотал великаныш, врезав своей шипастой дубиной в заднюю стену лавки, тогующей такелажем. Удар пробил в стене из лессовых кирпичей дыру, размером с арбуз.

Агис в последний раз взглянул в центр крыши и увидел кусок иловой перегородки, взлетевший в воздух, и спрыгнул в переулок. Он приземлился на куче ила, погрузившись в нее по грудь и послав волну грязи по всей аллее. Потом аристократ выбрался из кучи, его ноги горели от усилия, а легкие задыхались от облака лесса. Освободившись, он не побежал догонять Нимуса, а встал лицом к лицу с преследователем волшебника. Великаныш перевел свои пустые глаза с удирающего волшебника на Тирянина, потом изо всех сил рванул вперед. Агис решил, что он больше всего напоминает ему разъяренного духа пыли. Огромный стражник был по грудь заляпан мутным илом, каждый его шаг сопровождался серебристыми колоннами лесса, достающими ему до головы.

Агис сфокусировал свое внимание на грязи, колыхающейся вокруг его собственных ног.

Великаныш остановился, дойдя до Агиса и протянул руку вниз, к аристократу. — Я взять тебя , — прорычал он, держа свою свою дубину наготове в руке.

— Нет, я тебя, — ответил Агис, легко уклоняясь от неуклюжего выпада.

Используя Путь он ввел свою духовную энергию в крутящее облако пыли у своих ног, потом мысленно закрутил ее. Небольшой смерч увеличился в десятеро, поглотив внутри своих серых струй великаныша и наполнив аллею пронзительным свистом штормогого ветра. Страж зарычал в гневе, когда шторм накинулся на него. Он взмахнул своей палицей, и сломал стену Свернутого Паруса, осыпав Агиса осколками кирпичей и наполнив воздух еще большим количеством ила.

Аристократ повернулся и помчался по аллее вслед за Нимусом, кашляя и отплевываясь. За его спиной гигант бесновался как сумашедший, пробивая дыры в стенах и стараясь избавиться от удушающего смерча, который засосал его. Напрасные усилия, шторм следовал за ним, куда бы он ни шел.

Агис оглянулся через плечо, беспокоясь, как бы темплары не бросились за ним. С облечением он увидел, что это не так-то просто. Его смерч поглотил всю таверну, скрыв его от их взглядов, да и он сам не мог видеть здание.

Теперь аристократ сосредоточился на том, чтобы догнать Нимуса. Как он и надеялся, было достаточно просто идти по следам волшебника. Было только раннее утро, и не слишком много ног протопало по аллее. Вскоре Агис заметил характерные следы трехпалой ноги джозхала, которые повели его через путаницу разваливающихся хибар, из которых и состоял портовый район.

Быстро стало ясно, что Нимус не слишком хорошо знал, куда идти. Следы джозхала частенько накладывались друг на друга, как если бы Нимус топтался на месте, или трижды обходил одно и то же здание, прежде чем двигаться по тому самому переулку, в котором уже был. Временами след становился настолько запутанным, что Агис просто не мог распутать его, так что приходилось давать монетку замызганному мальчишке или его мрачной мамаше, чтобы выяснить, куда подалась рептилия. Были даже случаи, когда он спрашивал у того, кто говорил Нимусу как достичь какой-нибудь гостиницы или таверны.

Наконец Агис вырвался из лабиринта хижин на припортовую дорогу. Прямо через дорогу находился длинный причал, вдоль которого были пришвартованы шесть шлюпов с высокими мачтами и огромными парусами, свернутыми на вершинах нок рей <оконечность всякого горизонтального или наклонного рангоутного дерева> . На каждом судне деловито суетились рабы, выгружая строительный камень, дерево, шерсть и даже стаю эрд-лус-толлов, нелетающих птиц с острыми клювами и могучими ногами.

На самом конце дока на поверхности залива покачивалась двух-мачтовая каравелла. Ее квадратные паруса были распущены и хлопали под утренним бризом, готовые нести судно вперед. Фигуры более чем дюжины моряков висели на мачтах, так что корабль был готов отплыть в любой момент. Рулевой глядел на набережную, как если бы ждал сигнала для отплытия.

Нимуса было нигде не видно, его следы исчезли под сотнями других, перекресивших дорогу

— Ставлю сто против одного, что ты ищешь к’рабль, — сказал хриплый голос рям с Агисом.

Аристократ повернулся на голос и оказалось, что он смотрит прямо в дикие глаза женщины-тарика, крепко-сложенной, как мул и с руками такой длины, что ее костяшки пальцев достовали до земли. У тарика была квадраная, больше-костная голова с массивным гребнем и скошенный лоб. Острые клыки наполняли выдающуюся вперед пасть, а плоский нос заканчивался парой ярко-красных ноздрей. С мочек волосатых ушей свисали три медные кольца, доказательство немалого богатства в этой части города — а также знак, что эта женщина способна перерезать любую глотку, покусившуюся украсть драгоценный металл. На ней была непристойно маленькая кожанная набедренная повязка с широким поясом вокруг талии, а ее четыре груди был прикрыты только кожанной перевязью, поддерживаемой несколькими костяными кинжалами.