Заложница. Сделка - Чиркова Вера Андреевна. Страница 14

— Лишь те сведения, в которых найду угрозу для твоей жизни, — невозмутимо сообщила лаэйра.

— А для герцогства?

— В некоторых случаях это одно и то же, — подсластила пилюлю Таэль.

— Спасибо, дорогая, — заслышав стук в дверь, едко пробормотал герцог и позволил пришедшему войти.

Причудник явился в покои лаэйры, одетый в костюм для выступления, изготовленный из черного струящегося шелка, богато расшитого на плечах и груди серебряными змеями и древними знаками, однако в руках у него ничего не было.

— Покажите моей жене свое искусство, — сухо приказал герцог, проходя мимо фокусника, — если чего-то не прихватили, слуги принесут.

Таэльмина тайком усмехнулась, да такого просто быть не может, чтобы Бенфрах пришел в покои герцогской лаэйры с пустыми карманами. И фокусник тотчас подтвердил ее уверенность, с застенчивой улыбкой достав как будто из ниоткуда дышавшую свежестью алую розу с алмазными росинками на лепестках.

— Ваша милость не желает подарить этот цветок своей лаэйре?

Таэльмина тотчас напряглась, готовая выбить цветок из рук мужа, если Хатгерн попадется на эту примитивную приманку, но тот не клюнул.

— Моей жене я и сам в состоянии купить лучшие цветы и лучших лицедеев, — сухо усмехнулся герцог и решительно вышел прочь.

— Какие замечательные слова! — восхитился Бенфрах и, ослепительно улыбаясь, швырнул розу герцогине. — Но и бедные фокусники мечтают почтить своими дарами прекрасную новобрачную.

Тень мигом отбила подарок тарелкой, полюбовалась, как летевший к потолку цветок превратился в пучок алых ледяных игл и упал на ковер тихо таявшими каплями.

— Можешь не стараться, я из ремесла не ухожу.

— Неужели? — насмешливо глянул на нее лицедей, доставая из потайных карманов кучу самых разнообразных предметов — колец, звезд, лент, платочков и прочих вещиц, числящихся в арсенале фокусников.

— Герцог знал, кто я, — так же бесстрастно произнесла Таэль, бдительно наблюдая за его руками.

Бенфраху ничего не стоит устроить ей экзамен прямо здесь и сейчас.

— И?..

— И сделал мне предложение, от какого здравомыслящие люди не отказываются.

— А прежние обязательства? — испытующе смотрел на ученицу Бен.

— Сгорели. В тот миг, как меня напоили зельем повиновения и оставили в приемном зале этого дворца.

— Некоторые считают по-другому, — так же загадочно сообщил фокусник и широким движением разбросал цветочки и ленточки по ковру, создавая впечатление усердной работы.

— Некоторые совершенно не умеют считать, — с неожиданной для самой себя горечью усмехнулась лаэйра и, мигом взяв себя в руки, жестко добавила: — Впрочем, здраво рассуждать, как показали последние события, тоже. И потому я взяла заказ. Если можешь что-то сказать, говори, если нет — я не обижусь.

— Ты могла бы сказать про заказ после того, как я передам тебе приказ бывшего подопечного, — сообщил фокусник, лениво подбрасывая в воздух сразу шесть колец.

— Я не могла, — твердо отказалось Таэль, — пусть другие пользуются такими способами получения информации.

— Ну, тогда попытайся хотя бы догадаться, — лукаво усмехнулся Бен, и лаэйра мысленно похвалила себя за неукоснительное следование тайному кодексу теней.

Не так уж их много, людей, изучивших трудное и тайное ремесло, и постепенно становится все меньше. А первыми гибнут или попадают в ловушки те, в ком жадность или гордыня пересилили чувство солидарности и взаимопомощи.

— Могу попробовать. — Девушка чуть прищурилась и начала загибать пальцы левой руки. — Тот, кто не умеет считать, решил, будто имеет право мне приказывать. И пожелал моими руками расправиться со своими врагами. Думаю, он передал мне какое-то оружие либо яд. Ну и последнее… Выбор способа спасения моей шкуры он заботливо предоставил мне самой.

— Почти верно, — резко посерьезнев, кивнул Бенфрах, — кроме одной детали. Помочь тебе должны были люди Юверсано, давно притворяющиеся преданными слугами твоего подопечного.

— То есть если они поймут, что я не намерена выполнять приказ бывшего подопечного, то немедленно устроят на меня охоту? — вслух перевела для себя его сообщение Таэльмина и еле слышно попросила: — А ты не можешь хоть приблизительно намекнуть… какого у них цвета глаза?

— Я не знаю, — одними губами выдохнул Бенфрах, — все подробности в письме. А оно защищено тайными знаками алхимиков.

— Понятно, — мрачно кивнула герцогиня.

А чего тут не понять? Если она согласится и откроет письмо, то шпионы Юверсано будут считать ее сообщницей, а едва заподозрив правду, постараются убить. Ну а если не согласится — Бен должен немедленно вернуть нераспечатанное письмо, и скорее всего, к нему для этой цели приставлен особый надсмотрщик.

— Нет, не понимаешь! — сердито фыркнул фокусник и выхватил откуда-то пучок ярких лент, привязанных к серебряному обручу. Плавно и ловко замахал ими над головой, на краткие мгновения создавая различные фигуры. — Никто из них тебе такого не простит. Никогда не слышали эти люди слов «честь тени», и не дано им понять истинный смысл твоего поступка. Но для тебя теперь недоступен лучший выход из этой ловушки — спрятаться на время у своих. Герцогам и их женам вообще не положено убегать, хотя иногда это самый правильный выбор. И раз это невозможно, постарайся все время держаться рядом с ним, а кто-то из наших будет неподалеку. Если очень понадобится помощь — подашь сигнал. И последнее. Я дам тебе на время древний защитный амулет, вот он. Носи тайно… сама знаешь. А на листке адреса надежных людей, выучи и верни. Но это лишь на самый крайний случай.

Слова Бена перемежались коротким, ритмичным постукиванием его каблуков и звоном колокольчиков, подвешенных к обручу, но тень расслышала все до последнего слова. И амулет приняла в ладони ловко и незаметно, точно зная: раз учитель расщедрился на подробные объяснения и драгоценный артефакт, дело не просто плохо, а очень плохо. И лишь теперь сумела по-новому оценить все произошедшее за последние луны.

И теперь внезапное охлаждение герцога Юверсано к военным планам Рингольда, Люфрена и ее братца и открытое расторжение им всяких договоров с агрессивными соседями виделось ей хитроумной ложью, временным отступлением с целью устроить врагу особо подлую ловушку. А равнодушие Зарвеса к ее доводам и просочившаяся к людям Хатгерна информация о ее особом ремесле только подтверждали выводы о грандиозном заговоре, нацеленном на бескровную победу. То-то ей показалось странным появление у шпионов Крисдано информации, в курсе которой кроме самого графа дэй Азбенда были лишь трое его людей из числа самых преданных и многократно проверенных. Все прочие друзья ее отца считали его одним из тех чудаков, которым просто деньги девать некуда, вот они и вкладывают их в капризы дочери, пожелавшей обучаться алхимии и охотничьему делу, позабыв, насколько это неблагодарный труд.

— Спасибо, — от души поблагодарила уходящего фокусника герцогиня через полчаса, когда наизусть выучила все написанное на небольшом листке и вернула его Бену.

— Всегда рад услужить, ваша милость, — учтиво раскланялся он, предупреждая тем самым коллегу о приближении чужих, — как только буду снова в Тангре, обязательно покажу вам новые фокусы.

— Ваша милость, — встретившиеся Бенфраху в дверях служанки держали в руках сундучки и шкатулки, — мы пришли разложить ваши вещи и принесли благовония, духи и мыло, чтобы знать, какие запахи вы любите.

— Я не люблю никаких благовоний и духов! — резко заявила Таэль, и это было чистой правдой, хотя она нарочно не уточнила одной тонкости. Тени никогда не пользуются духами для собственного удовольствия, лишь по делу. Ведь для хорошей ищейки духи лучший путеводный знак, чем цвет платья. — И видеть сейчас никого не желаю. Вот отдохну часа два-три, тогда и приходите.

Бесцеремонно выставив девиц и нарочно резко щелкнув дверным засовом, Таэль поспешила в гардеробную, но вовсе не к потайной двери, а к шкафу. Слова служанок напомнили герцогине о важном деле, которым до сих пор у нее не было возможности заняться.