Синдром синей бороды - Витич Райдо. Страница 59

Этот брак будет без брака.

На этот раз Вадим заключит союз по законам и канонам церкви, и тем самым лишит сомнений Лику, себя — соперника. И будет считать, что женится первый раз. Единственный и последний. Ведь узы церковного союза не расторжимы. Кому, как не Лике это знать?

И Егор не сможет воспрепятствовать, противодействовать.

`Я заберу у тебя Лику и мы будем квиты, брат. А твои деньги станут козырем. Посмотрим, продашь ли ты свою любовь за пятьсот тысяч?

— Ты чего это прогуливаешь? — спросила Катерина, скидывая плащ. — Ой, Маш, вы, что мамонта в шкаф запихивали? А он не входил, да? — кивнула на сломанную дверцу прихожей.

Маша хмуро смотрела на подругу, которая как обычно пришла некстати, и молчала, борясь с желанием отправить её в обратный путь.

— А что у вас тихо, как в склепе? — озадачилась блондинка. — Поссорились? Маш, ты, что такая кислая — кактус что ли, съела?

Девушка развернулась и пошла к себе в комнату: не до шуток, прибауток.

— Что надо? — села на диван.

— Здрас-сте! Сегодня суббота, дядька твой развлечения обещал, — протянула Катерина.

— Опоздала. Шоу утром было. А сейчас штиль — все спят, нервы восстанавливают.

— А что случилось? — осела в кресло, соображая, что клубы и казино отменяются. С таким видом, как у Маши в церковь, заупокойную служить, самое то.

Грекова долго молчала, глядя на Катерину испытывающим взглядом, и не выдержала, рассказала все, что произошло, спеша излить тревогу и обиду.

— Я не понимаю отца, не понимаю мать. Она не верит, не допускает мысли об измене? Но это глупо! Как глупо держать Лику у нас! Зачем она нужна, зачем? Она только вносит разлад в нашу жизнь! — возмущенно выдала в заключение.

Катерина погладила пальчиком свои губы в раздумьях и спросила:

— А ты уверена, что Вероника Львовна не понимает? Может наоборот — очень даже понимает? Может все проще, хоть и неприятнее?

— О чем ты?

— Да не любит она твоего отца, вот ей и фиолетово: изменяет он — не изменяет. Семье его связь угождает? Он собрался уходить?

— Нет, не слышала, — нахмурилась Маша.

— Вот! И что тогда беспокоится? И он, и его любовница на виду — очень мудро.

— Мать так же говорила, а я верила… Да глупо это! Как можно терпеть присутствие этой в нашем доме!

— Слушай, что ты на неё взъелась? — озадачилась Катерина. — Ну, трахается с твоим отцом — дальше что? Спасибо скажи — помогает ему утвердится, поднимает… хм… статус, дарит веру в то, что он еще может. И вообще, дело, по-моему, не стоит и грамма волнений. Отец у вас все в дом несет? В дом. Не шубки норковые любовнице, а вам на расходы. Уходить не собирается, о вас заботится, а не о любовнице. Ну, пристроил её сюда, чтоб деньги официально платить, и периодически пользует, тихо, заметь, афиши не рассклеивая. И что в итоге? Рядовой случай! Вот беда-то! Давай поплачем еще.

— Ничего ты не понимаешь, Катя, — сморщилась Маша и правда готовая заплакать.

— Да уж куда мне! Ну, давай реветь, ага! В этом деле главное повод найти, а это легко.

— Я запуталась, я ничего не понимаю, — всхлипнула девушка.

— Давай разбираться, и если уж тебя эта история сильно беспокоит, искать выход, решение проблемы, а что выть-то? Ну, поплачешь, легче станет? Не-а, толку ноль для дела, а для лица одни убытки. Глаза опять же красные будут, веки отечные. Оно тебе надо, красоту свою портить?

— Какая красота, Катя?! — возмутилась Маша. — У нас в семье кошмар творится, а я о веках и глазах думать буду?!

— Не думай. Но и не реви! Просчитай варианты, разрули ситуацию, узнай все, а потом на здоровье плач хоть день и ночь.

Маша вздохнула: её коробила циничность Катерины, но и в здравом уме она не могла ей отказать. Подруга говорила правильно — глупо сидеть и ныть, нужно действовать. Вот только — как?

— Чтобы ты на моем месте сделала?

— Да наплевала, пускай родители сами разбираются, — пожала плечами. И скривилась, встретив осуждающий взгляд Маши. — Да, шучу я, шучу. Разведку бы провела, чтоб самолично убедится, а не полагаться на гипотезу. Масса вариантов, между прочим. Смотри: Ярослав застукал отца. А как? Зашел в квартиру, увидел его портфель, куртку, услышал какие-то подозрительные звуки, а потом еще позвонил и убедился… В чем? В том, что телефон отца дома? А самого он видел? Нет. А отец в чем домой вернулся? В джемпере, да?

— В другой куртке, — начала соображать Маша, к чему клонит Катерина.

— Во-от. В другой. А на фига? Мог бы и эту же одеть. И дипломат…

— Был с ним, когда он вернулся.

— Ну, приехал да забрал.

— Ты его оправдываешь?

— А зачем мне это? — удивилась блондинка. — Я реально смотрю на вещи и просчитываю возможные варианты. У тебя есть факты против?

— Нет.

— А за?

— Нет.

— Ага. Значит у нас на данный момент две версии: первая — Егор Аркадьевич говорит правду — он действительно опоздал, забыл и документы, и телефон дома. Вывод — изменить он не мог. Проверить легко — позвони кому-нибудь из его коллег и выясни где был босс с десяти утра до… положит двенадцати. Второй вариант — твой папаня гений и виртуоз — прокрался, трахнулся, умчался и если б не случайность, что привела Ярослава домой, вы век ничего не узнали. Вывод: ну и не знайте дальше, спокойней спать будите. Он делает вид, что все хорошо и вы, делаете вид что ни сном не духом о его шашнях за вашими спиной. А ты, для дополнительного успокоения, и чисто — себя, потихоньку узнаешь у Лики где, почему, как. То есть планы на будущее, её отношение к происходящему…

— Да мне легче прибить полоумную, чем унижаться расспросами. Я вообще её знать не хочу!

— А что так? Подумай: ревнуешь, видишь в ней угрозу своему благополучию? Маминому? Боишься возможных перемен? Думаешь, она может увести отца?

— Лика? — презрительно поморщилась девушка, и сникла. — Не знаю. Она ущербная. Еще неделю назад я была уверена, что такая никому в принципе не нужна, а сейчас не знаю. Говорят подобное к подобному тянется… А ты знаешь, кто мужчинам нравится? Почему, например, отца к ней тянет? Не к нормальным, каких вон — море, а к этой убогой. Значит, ущербный? Или что-то в ней есть? А что? Может, мне тоже головой стукнутся, тогда пойму?.. И Вадим? То, что он защищает отца — понятно, но мне показалось, что он защищает и её. Лику! И если предположить, что отец действительно был на работе и просто забыл вещи, что не удивительно, учитывая что мы все проспали, значит… значит, Лика была не с ним, а?…

— Ага, — кивнула блондинка. — Третий вариант: она была с твоим заморским родственником.

Маша замотала головой — бред! Убогая и респектабельный мужчина… Вздор!

— Да Вадим рядом с ней не сядет!

— А зачем садиться, если можно лечь? Сама сказала — у вас он не ночевал, а где?

— У него квартира на Невском…

— Нифига! А планировка?

— Да откуда я знаю? Ни разу не была, к дому подъезжали… Причем тут планировка?! Папа звонил Вадиму по городскому и трубку не брали. Позвонил на сотовый — ответил.

— Оч-чень интересно, — хихикнула Катя.

— Что ты хочешь сказать?

— Ничего. У нас три версии. Звони коллегам отца — одна версия отпадет. С двумя разобраться проще.

Маша покосилась на подругу, подумала с минуту, взяла сотовый и узнала, что вчера почти до десяти отец гонял служащих, а потом отбыл в неизвестном направлении.

— Это что, получается? — спросила Маша, пересказав услышанное.

— Остаются все версии.

— И Лика. Она — главная проблема. Факт её участия бесспорен.

— Ну?

— Гну! Я тебе сразу сказала — она во всем виновата! Убрать её, значит, избавится от проблем.

— От соперницы, — уточнила Катерина и получила презрительный взгляд в ответ:

— Соперничать может лишь равная, а она никто! Тупое насекомое!

— Которое благополучно ловит мужчин на свою `тупость'. Ты её недооцениваешь — это твоя главная, стратегическая ошибка. Скажи честно — за что ты её ненавидишь?