Прощаясь навсегда - Кларк Мэри Хиггинс. Страница 14

— В нашем деле законные комиссионные часто принимают за взятки… — говорил Уолтерс.

— Мой клиент хотел сказать… — перебил адвокат.

Наконец речь зашла о том, ради чего и пришли сюда Джордж Бреннан и Джек Склафани.

— Мистер Уолтерс, Эдам Колифф работал у вас в фирме?

Ему неприятно слышать это имя, подумал Склафани, заметив, как напрягся Роберт Уолтерс.

— Он проработал у нас примерно два с половиной года.

— В какой должности работал мистер Колифф?

— Он начал как рядовой архитектор. Позднее отвечал за реконструкцию и реставрацию среднего уровня.

— Что вы называете средним уровнем?

— Проекты стоимостью меньше ста миллионов долларов.

— Работа приносила ему удовлетворение?

— По-моему, да.

— Вы сказали, что Колифф проработал с вами более двух лет. Почему он от вас ушел?

— Решил открыть собственную фирму. — Роберт Уолтерс холодно улыбнулся. — Эдам Колифф был весьма практичным человеком. Ему удалось приобрести участок земли по соседству с усадьбой Вандермееров, которая впоследствии была исключена из списка памятников архитектуры.

— Усадьба сгорела, не так ли?

— Да. И таким образом перестала быть памятником. Питер Ланг купил этот участок и задумал выстроить на нем офисно-жилой комплекс. И тогда Эдам Колифф решил, что Ланг согласится на его проект, поскольку ему позарез нужен соседний участок. Но он просчитался. Инвесторы сочли его проект неинтересным и подражательным и отказались вкладывать в него деньги. Колифф оказался в тупике. Ему пришлось бы продать участок Капланов Лангу по той цене, которую ему предложат. В противном случае Ланг мог бы построить на своей земле менее амбициозное здание и без Колиффа. И тогда участок Каплана оказался бы зажатым между многоэтажными строениями и потому абсолютно бесполезным. Как видите, Колифф попал в трудное положение.

Дверь в кабинет отворилась, и вошел Джо Мейз, помощник окружного прокурора. По его лицу Бреннан и Склафани поняли, что случилось что-то серьезное.

— Мистер Уолтерс, — спросил Мейз, — это ваша фирма реставрировала офисное здание на углу Лексингтон-авеню и Сорок седьмой улицы?

— Да. Сегодня утром нам сообщили, что несколько кирпичей на фасаде плохо держатся. Мы вышлем туда экспертов.

— Боюсь, кирпичи не просто плохо держались, мистер Уолтерс. Весь фасад обрушился на улицу. Трое пешеходов получили ранения, один — весьма тяжелые.

Через несколько часов после визита Лайзы Райан и ее шокирующего разоблачения Нелл позвонила в дверь квартиры Бонни Уилсон. Она прислушивалась к звуку приближавшихся шагов, и ее подмывало, пока не поздно, кинуться назад к лифту.

Что я здесь делаю? — спросила она себя. Мак был прав. Все эти разговоры о медиумах и посланиях — сплошное надувательство, и я могу оказаться в глупейшем положении.

Дверь открылась.

— Входите, Нелл. — Бонни Уилсон провела Нелл в маленький кабинет и жестом указала на стул. — Прошу вас, присаживайтесь. Если вы вдруг захотите уйти, я не обижусь. Ваша тетушка говорила, что вы с недоверием относитесь к контакту с теми, кто перешел в другую реальность.

— Бонни, скажу вам напрямик, — решительно заявила Нелл, — я не верю, что с умершими можно общаться способом, подозрительно напоминающим разговор по телефону.

— Ценю вашу прямоту. Тем не менее мне суждено служить посредником между теми, кто перешел в мир иной, и теми, кого они любили здесь. Обычно ко мне приходят убитые горем люди, которые хотят связаться с человеком, ушедшим из жизни раньше их. Но иногда бывает по-другому. Однажды, когда я помогала ушедшему в иной мир мужу передать послание своей жене, со мной связался молодой человек по имени Джеки, погибший в автомобильной катастрофе. В тот момент я не поняла, как могу ему помочь. Потом, неделей позже, мне позвонила незнакомая женщина. — Глаза Бонни Уилсон потемнели. — Ее сын Джеки погиб в автомобильной катастрофе.

— Но мой приход к вам вполне объясним. Начать с того, что вы знакомы с Герт. О взрыве яхты много писали в газетах. — Нелл поднялась со стула. — Бонни, боюсь, я зря потратила ваше время. Мне нужно идти.

— Эдам искал вас, Нелл. Вы не потратите мое время зря, если просто дадите мне возможность узнать, хочет ли он передать вам сообщение.

Нелл неохотно опустилась на стул.

Прошло несколько минут. Бонни сидела, закрыв глаза и подперев рукой щеку. Затем ее голова слегка откинулась назад, словно она что-то услышала. Через некоторое время она опустила руку на стол и открыла глаза.

— Эдам здесь, — тихо произнесла Бонни.

Нелл не поверила ей, однако по ее телу побежали мурашки. Не теряй голову, приказала она себе.

— Вы его видите?

— Внутренним зрением. Он смотрит на вас с огромной любовью, Нелл. Улыбается вам. Говорит, что вы, конечно, не верите, что он здесь. Вы с Миссури.

У Нелл перехватило дыхание. Когда Эдам пытался уговорить ее покататься с ним на яхте, она шутливо отвечала ему: «Я с Миссури».

— Эдам хочет попросить прощения. Он сказал, когда вы были вместе в последний раз, вы повздорили.

Я никому не говорила о нашей ссоре, подумала Нелл.

— Эдам говорит, что он препятствовал каким-то вашим желаниям. Я вижу вокруг вашей головы белые розы. Это знак его любви.

На глазах у Нелл выступили слезы.

— Скажите ему, что я тоже его люблю. Скажите, что я жалею о том, что мы поссорились, — произнесла она, не веря собственным ушам.

— Он просит вас начать новую главу своей жизни. Сделать что-то, что потребует от вас полной отдачи.

Предвыборная кампания, пронеслось в голове у Нелл.

— Да, поняла, — пробормотала Бонни. — Он говорит: «Скажите, чтобы Нелл избавилась от всей моей одежды». Я вижу комнату с вешалками и коробками…

— Я всегда отношу одежду в соседнюю церковь, — сказала Нелл. — Там есть похожая комната.

— Эдам говорит, что вы должны это сделать для него, чтобы помочь ему достичь более высокого духовного уровня. Он просит за него молиться. — Бонни глядела прямо перед собой, словно ничего не видя. — Он покидает нас.

— Остановите его! — крикнула Нелл. — Кто-то взорвал его яхту. Спросите, он знает, кто это сделал?

Некоторое время Бонни молчала.

— Навряд ли он это скажет, Нелл. Он либо не знает, либо простил своего убийцу и не хочет, чтобы вы мстили. — Бонни покачала головой. — Он ушел. Нет, погодите… Имя Питер вам что-нибудь говорит?

Питер Ланг, пронеслось в голове у Нелл.

— Да, — тихо ответила она.

— Нелл, с него капает кровь. Я не уверена, что это означает, что Питер убийца. Однако Эдам наверняка пытается вас предупредить. Он просит вас быть осторожнее с этим человеком.

Вернувшись домой днем в понедельник, Дан Майнор услышал на автоответчике голос Лили Браун: «Доктор Дан, я все время спрашивала о Куинни, но несколько месяцев ее никто не видел. До этого она иногда заходила в приют на Четвертой Восточной улице. Его обитатели говорят, что, может быть, она заболела и ее упекли куда-нибудь. Когда Куинни впадает в тяжелую депрессию, она может целыми днями ни с кем не разговаривать и ничего не есть».

Я больше не могу сидеть сложа руки и ждать, пока она сама объявится. Я должен обойти все больницы, побывать на 4-й Восточной улице. Ради нее я стал таким, какой я есть, подумал он. Господи, сделай так, чтобы я мог сказать это ей самой!

Корнелиуса Макдермота навестил Том Ши, председатель партийной организации города Нью-Йорка. Ши хотел узнать, решилась ли Нелл баллотироваться в Конгресс.

— Мне не нужно напоминать тебе, Мак, что в этом году президентские выборы, — сказал он. — Сильный кандидат в Конгресс поможет нам набрать голоса на президентских выборах и посадить нашего парня в Белый дом. Ты легендарная личность в своем округе. Если ты будешь рядом с ней, это будет напоминать избирателям о том, что ты для них сделал.

— Знаешь, какой совет дают перед свадьбой матери невесты? — огрызнулся Мак. — Оденьтесь в бежевое и помалкивайте. Вот что я собираюсь сделать, если Нелл надумает баллотироваться. Она умна, привлекательна, знакома с работой и справится с ней лучше других. Но главное — ее интересуют люди. Вот почему ей нужно выдвинуть свою кандидатуру.