Эта песня мне знакома - Кларк Мэри Хиггинс. Страница 35

— На прошлой неделе у него был еще один приступ, — подала голос я. — Это случилось в тот день, когда Питер вернулся домой после того, как ему было предъявлено первое обвинение.

Я рассказала им, как он прилег отдохнуть, а когда я заглянула к нему в спальню, то обнаружила его стоящим над раскрытым чемоданом, который он успел уже наполовину собрать.

Я не стала упоминать о приступе, который случился с Питером в первую ночь после того, как мы вернулись из свадебного путешествия. Не смогла заставить себя произнести вслух, что мой муж водил рукой в бассейне, как будто не то заталкивал, не то вытаскивал что-то оттуда. Конечно, адвокаты получали за защиту Питера немалые деньги, однако мой рассказ мог заставить их поверить, что он в самом деле причастен к гибели Грейс.

Я боялась, что, даже если они станут изо всех сил добиваться его оправдания, в глубине души все равно будут считать, что он виновен по всем пунктам.

— Адвокаты остаются на обед, — сообщила Джейн Барр мужу, когда тот вернулся с покупками. — Уже три часа сидят, и все им мало. На миссис Кэррингтон прямо смотреть страшно. Как бы она не слегла, бедняжка.

— Да, ей сейчас нелегко приходится, — согласился Гэри, убирая пальто в стенной шкаф у входа в кухню.

— Я сварила куриный суп, — сказала Джейн, хотя сообщать об этом не было совершенно никакой необходимости: кухню наполнял упоительный запах вареной курятины, лука и свежей зелени. — Сейчас испеку бисквиты, приготовлю салат и нарежу сыр. К счастью, среди них нет вегетарианцев.

Гэри Барр знал свою жену как облупленную. На протяжении последних двух недель, с тех самых пор, как обнаружили тело Сьюзен Олторп, Джейн места себе не находила. Она подошла к раковине и принялась мыть листья салата. Он остановился у нее за спиной.

— Тебе нехорошо? — спросил он нерешительно.

Джейн обернулась; на лице у нее боролись мука и ярость.

— На всем белом свете нет человека прекраснее Питера Кэррингтона, и теперь он в тюрьме, потому что…

— Молчи, Джейн, — приказал Гэри Барр, и лицо у него от гнева пошло пятнами. — Не смей так говорить, и даже думать об этом не смей. Это неправда. Клянусь тебе своей бессмертной душой, это неправда. Ты ведь поверила мне двадцать два года назад, вот и продолжай верить, а не то мы оба снова окажемся под одной крышей с Питером Кэррингтоном, и это будет не крыша этого особняка.

— Я не нашел в деле упоминания о журнале, который Грейс Кэррингтон читала перед смертью, — сказал Николас Греко Барбаре Краузе; они оба сидели у нее в кабинете.

— Насколько я поняла, его выбросили, — пояснила Краузе. — Грейс вырвала из него страницу, чтобы не забыть заказать билеты на постановку, которая только что начала идти на Бродвее.

— Да, я тоже так думаю. Я встречался с Хаммондами, семейной парой, которая присутствовала на том ужине, и поговорил с ними об этом.

— Мы допрашивали их сразу после гибели Грейс, — отозвалась Краузе. — Оба подтвердили, что Грейс весь вечер пила и что Питер вернулся домой и устроил скандал. Хаммонды сразу же ушли. Нам просто не повезло, что Филип Мередит тогда не сообщил нам, что у Грейс был роман с другим мужчиной, пусть даже она и не открыла ему имени своего любовника.

Барбара Краузе определенно не разделяла подозрений Греко, что Джеффри Хаммонд и был тем самым «другим мужчиной», к которому Грейс собиралась уйти, и он не собирался делиться с ней своими соображениями. Втягивать в это дело еще и Хаммонда было совершенно излишне. По крайней мере, пока. Ему, наверное, и так хватало угрызений совести, если он считал, что Питер Кэррингтон узнал об их романе и это открытие могло подтолкнуть его к убийству жены.

— Миссис Хаммонд твердо уверена, что, когда они уходили, журнал лежал на кофейном столике, — сказал Греко. — Я взял на себя смелость позвонить миссис Барр, экономке Кэррингтонов. Она отчетливо помнит, что не выбрасывала журнал, и утверждает, что они с мужем отправились к себе в сторожку еще до того, как Хаммонды ушли домой. Это миссис Барр утром обнаружила тело Грейс в бассейне. Она сразу же позвонила в полицию и только потом разбудила Питера Кэррингтона.

— Теоретически он вполне мог успеть избавиться от журнала до приезда полиции, но какой в этом был бы смысл? — спросила Краузе. — Раздобыть другой экземпляр не так уж и сложно. Не понимаю, что вы так прицепились к этому журналу.

Греко понял, что прокурор начинает терять терпение, и немедленно поднялся на ноги.

— Не смею больше отрывать вас от дел, — произнес он. — Я просто хотел удостовериться, что ничего не упустил.

— Разумеется. — Краузе тоже встала и протянула ему руку. — Мистер Греко, вы уже совершили одно маленькое чудо. Уверяю вас, мы делаем все возможное, чтобы выяснить, кто был любовником Грейс Кэррингтон. Даже если мы его найдем, его показаний будет недостаточно, чтобы признать Кэррингтона виновным в убийстве, однако это определенно дает нам весомый мотив. Чем больше мы будем знать об этой ситуации, тем выше шансы, что Питер расколется и станет сотрудничать со следствием.

«Дело не в личности ее любовника, — подумал Греко, — дело в журнале».

Он приехал сегодня в прокуратуру с одной-единственной целью: убедиться, что журнал исчез или прямо перед тем, как Грейс Кэррингтон утонула, или сразу после этого.

«Кей сейчас так нужна моя поддержка, а она все больше отдаляется от меня, — думала Мэгги, бесцельно слоняясь по дому. — Ну почему, почему она не послушала меня и вышла замуж за Питера Кэррингтона? Слава богу, он в тюрьме и ничего ей не сделает. Омерзительно было смотреть на видеозапись, которую полицейские сделали, когда он был задержан у дома Олторпов, и в особенности на то, как он набросился с кулаками на полицейского. Надеюсь, его упекут за решетку до конца жизни.

Уже девять утра. Кей ранняя пташка; позвоню-ка я ей. Вчера, когда я звонила, у нее были адвокаты, а потом она так и не перезвонила».

С болью в сердце думая о растущей между ними пропасти, Мэгги набрала номер сотового телефона Кей. Ответом ей были длинные гудки. «Наверное, у нее снова адвокаты, — решила Мэгги. — Позвоню-ка я на домашний». На этот раз трубку взяла Джейн Барр.

— Миссис Кэррингтон еще не вставала, — сообщила она Мэгги. — Я поднялась к ней, чтобы убедиться, что у нее все в порядке, и она сказала, что ей всю ночь нездоровилось. Адвокаты сегодня не приедут.

— Передайте ей, что хочет она того или нет, но я приеду к ужину, — решительно заявила Мэгги.

Едва она положила трубку, как в дверь позвонили. Сквозь стеклянное окошечко она увидела на крыльце двух мужчин. Заметив ее, оба продемонстрировали удостоверения следователей прокуратуры.

Мэгги нехотя открыла дверь и пригласила их войти.

— Миссис О'Нил, — учтиво начал тот, что был постарше, — нам известно, что после исчезновения Джонатана Лэнсинга вещи из его дома вы забрали себе. Скажите, пожалуйста, рабочую документацию из его офиса вы тоже перевезли сюда и, если да, она все еще находится у вас?

Мэгги представила свой захламленный чердак.

— Его одежду я раздала, — уклончиво ответила она, — а мебель поставила у себя. Она была лучше моей, и, потом, его дочь Кей стала жить со мной. Я хотела создать ей привычную обстановку.

«Может, они считают, что я незаконно присвоила себе его мебель?» — с испугом подумала она. Наверное, надо было заплатить какой-нибудь налог.

— Конечно-конечно, мы все понимаем, — заверил ее следователь помоложе. — А у вас, случайно, не осталось никаких рабочих или личных бумаг Джонатана Лэнсинга?

— Вот и Кей тоже меня об этом спрашивала. В комнате, которую он использовал вместо кабинета, у него стоял такой старый металлический шкафчик. Он сейчас лежит на чердаке на полу, а поверх него стоит мой старый диван. Кей все хотела подняться туда и взглянуть, что там внутри, но для этого придется просить кого-нибудь посильнее отодвинуть в сторону остальные вещи, чтобы можно было переместить диван на пол, а потом поставить шкаф вертикально.