Не убояться зла - Иващенко Валерий В.. Страница 28

Окровавленное тряпье зашевелилось, и на молодого мага уставились два горящих глаза.

— Ближе… — прошептали бескровные губы.

Хмурый, как этот короткий зимний день, барон склонился у умирающей, силясь разобрать задыхающийся голос.

— Купи моего сынишку… — расслышал он и в недоумении поднял взгляд. Действительно, целитель придерживал за плечи худенького мальчонку лет десяти, что в оцепенении, с перекошенным от ужаса белым лицом смотрел на мать.

— А взамен… возьми мою жизнь… ты ведь можешь… отомсти этим…

Глаза живущей только силой ненависти женщины и усталого некроманта встретились. Два взгляда, словно клинки неведомых сил, соприкоснулись жаркой волной и Valle вдруг поймал себя на мысли, что он сегодня опять наплюет на все запреты на черную магию. И пусть потом будет, что будет…

Принц, отдав необходимые распоряжения другим сотням, плотно прикрывшим редкую толпу крестьян от возможных атак, тоже подошел сюда. Он протер свои саднящие от дыма, пепла и недосыпания глаза, и поинтересовался.

— Барон, ты уверен, что стоит это делать?

Valle распрямился. Несколько долгих мигов смотрел в чумазое от копоти лицо друга, затем проворчал негромко — так, чтобы слышал только друг.

— Это ее желание, Ян. Да и нет у нас сейчас другого способа. Уводи полк… я вас потом догоню.

Перестроившись в каре, полк закованных в вороненые доспехи копейщиков медленно отступал. В середине, по мере возможности защищенные от вражеских атак, шли уцелевшие крестьяне, а также те раненые, кто мог идти сам. Те, кому досталось сверх меры, а также убитые — всех погрузили на телеги, что волокли выбивающиеся из сил деревенские клячи. Легион своих не оставляет.

Стоя под прикрытием прогоревшей, но еще не обрушившейся бревенчатой стены, Valle наблюдал за отходом своих. Вот эскадрон Всадников попробовал на прочность бок, но тут же отпрянул, напоровшись на густой частокол копий и оставив на изрытом снегу несколько дергающихся в агонии тел.

А у ног его женщина упрямо цеплялась за утекающую словно вода меж пальцев жизнь. Чернокнижник посмотрел на нее, стараясь отстранится от странно притягивающего взгляда и настроиться на рабочий лад. С трудом он заставил себя относиться к ней как всего лишь к безликой жертве, а не как к человеку, с которым беседовал всего лишь квадранс назад.

— Пора!.. — на усыпанном головешками подворье, где справа едва угадывались останки то ли сарая, то ли хлева, закрывая до поры до времени от взглядов подъезжающих всадников.

Кто б ни были те, кто командовали этим отрядом и еще двумя подоспевшими сотнями конных кирасир в щеголеватой блестящей броне с флажком, изображающим ярко-золотистую ящерку на лазурном фоне, эти парни все-таки сунулись в деревню. Хоть какое-то, но укрытие. Да и, если пошарить, тут можно было найти изрядно пропитания в небедных крестьянских погребах, к тому же остатки строений дали бы дерево для костров.

Трое передовых разведчиков заехали на улочку, мерзко хрустя копытами коней по головешкам. Едва они скрылись из виду основных сил, как какая-то еле заметная призрачная тень метнулась к ним из-за угла. Двое полегли сразу. А вот третий… третий только вздрогнул и замер, попав под загодя заготовленное заклинание. Деревянно поводя конечностями, всадник поворотил коня, выехал на околицу и медленно подал знак копьем — чисто!

С трудом сдерживая запаленное дыхание, Valle сквозь щели в прогоревшей и еще чадящей стене следил, как с обеих сторон к деревне стекаются два ощетинившихся копьями стальных потока. Еще чуть…

А теперь — идите сюда, и сейчас вы узнаете, почему нас называют — смертные!..

Глава 14

— Надоело, все надоело! Эта сумасшедшая война, постоянная гонка наперегонки с собой, вечная грязь, суматоха и бестолковость. — принц раздраженно ронял слова, расхаживая из угла в угол полутемной комнаты.

Valle сидел в углу, угрюмо глядя в угасающий камин. Его промокшие сапоги едва не касались раскаленных углей, отчего из них потихоньку шел пар. Волшебник притащил в столицу своего друга и командира, пользуясь тайной тропой — едва по хрустальному шару пришел вызов Императора. Правда, переход оказался на редкость трудным…

Погода была дрянь — мелкий, унылый, выматывающий душу и тело дождь усилился и теперь вовсю полоскал уныло месящих грязь людей во все свое удовольствие. По доспехам и одежде стекала холодная сырость, пропитавшая унынием даже самых бодрых. Полк — вернее, остатки его — был вымотан до полного безразличия. Случись сейчас встреча с неприятелем, и едва ли десяток уж совсем отчаянных парней смогут дать отпор. Остальные, даже не имеющие ни единой царапины, переставляли ноги и шли вперед лишь потому, что — а какая разница? Тут хоть стой, хоть падай, а все едино.

И все же, командующий полком принц безжалостно гнал людей вперед. Ибо между собой и тем местом, где молодой чернокнижник собрался устроить сюрприз наседающим Всадникам — сытым, отдохнувшим и воодушевленным недавними победами — следовало оставить как можно большее расстояние.

Разумеется, выверт погоды не был капризом природы — принц явственно ощущал в свихнувшихся магических потоках чью-то злую волю. Но противодействовать ей не было никакой возможности — Император согнал всех Мастеров Погоды в Керслунд и столицу. Концентрация сил, видите ли! Да, принцип, конечно, здравый и мудрый, но вот отчего-то в остальных местах от этого было отнюдь не легче.

Надо идти — идти во что бы то ни стало. Все бы ничего — но едва ли не треть людей идти попросту не способна…

Принц, безуспешно вытирая мокрое лицо, въехал на придорожный холм и попытался оглядеться. Струи дождя сильно ограничивали видимость, но все же отсюда стало хоть что-то видно.

Три пары деревенских кляч, что где-то нашли хваткие ребята из лазутчиков, выбивались из сил, рвали последние жилы, натужно таща по тому раскисшему недоразумению, что называлось дорогой, телеги с ранеными. Несколько десятков крестьян, что удалось вырвать из оставленной деревни, увязая в грязи едва не по колени, подталкивали их, переругиваясь сорванными от усталости и сырости голосами. Однако, мало-помалу, поля и невысокие, поросшие кустарником бугры уплывали назад.

Ян пошарил под плащом — однако кисет превратился в мокрую, отвратительно воняющую тряпку. Надо будет придумать чего-нибудь против сырости. А еще лучше — морячков порастрясти — у них-то наверняка есть — принц вышвырнул подальше остатки табака. Вздохнув, спрятал так и не пригодившуюся трубку и вновь окинул взглядом унылое и мокрое скопище, в которое превратился недавно еще вполне боеспособный полк.

Из колонны пехоты выделился широкоплечий коротышка и, бодро чавкая по поросшему редкими травинками склону, поднялся на холм. Прищурившись, по мокрой и слипшейся бороде Ян признал гнома-десятника.

— Ваше высочество, прикройте чуток, — неунывающий рубака подошел поближе, и принц вновь использовал заклинание, закрывающее от дождя.

Надо же — какая малость, а сил уже не хватает даже на это… Но оказалось, не зря августейший маг напряг последние силы — гном снял шлем и из-под высокого купола добыл совершенно сухой, ароматно и дразняще пахнущий кисет. Хитро подморгнув глазом, смекалистый солдат оделил табачком принца, набил свою трубку. И вот уже, окутавшись душистым дымком, они оба с высоты холма смотрят на проползающую у подножия вереницу людей.

Настроение, как ни странно, сразу поднялось. И даже вроде бы как потеплело чуток. И только тут бородач поинтересовался:

— А что дальше, командир? От конницы все одно не убежим — где-то надо бой принимать. Одна радость только, что и им, злодеям, по такой грязище особо не развернуться.

Принц молча кивнул, соглашаясь. Да — вроде бы все верно. Если только не принимать во внимание того факта, что своим молчаливым согласием он разрешил другу применить любые — любые меры, но остановить напирающую сзади конницу. А зная, что Valle удержу не знает, да и сам не прочь хотя бы разок попробовать — какова же она, истинная мощь черного мага, следовало ожидать, что войскам Королевства Всадников сегодня сильно не поздоровится…