Отблески Тьмы - Иващенко Валерий В.. Страница 53

Рыцарь брёл уже из последних сил, и его затруднённая, ковыляющая походка едва несла его вперёд. Из обрубленной почти по локоть левой руки, кое-как перетянутой кожаным ремешком, на дымящуюся и обугленную землю капала кровь. Но меч всё так же блистал в руке, а воля или долг неуклонно вели его на подгибающихся ногах к своей цели.

За поворотом подземного хода тоннель озарился впереди чем-то жёлтым, отчего истосковавшееся по солнцу сердце едва не выпрыгнуло из груди. В большой пещере не оказалось ни единого демона - однако, не от этого грязные губы искривились в усмешке.

Над растущим прямо по центру каменным столбом сам собою парил в душном горячем воздуше небольшой шар. Размером с голову, если приглядеться - чуть неправильной, напоминающей яйцо формы - именно он и служил источником столь неуместного в подземных недрах сияния. Рыцарь пошатнулся и едва не упал, переставляя гудящие от усталости ноги, потому не стал мешкать. Ещё разгорячённый рубкой клинок покорно прислонился к камню, а единственная отныне рука рыцаря подхватила шар необжигающего огня и завернула в изорванный плащ.

Спустя несколько минут в пещере стало темно и пусто. Исчез свет, уковылял пошатывающийся рыцарь, и даже завывающие от страха во тьме невидимые демоны притихли в своих тайных подземных норах…

Арриол подхватился с постели, жадно захватывая воздух. Ладонь так и искала рукоять оружия, а по спине от не досмотренного до конца видения струилось что-то холодное - уж лучше б это был пот, нежели страх…

Ноздри ещё раздирала едкая вонь сожжённых разгневанным клинком демонов, грудь ходила ходуном, словно меха дорвавшихся до работы гномьих кузнецов. Зато левая рука ныла чуть выше запястья, словно её и в самом деле отгрыз тот… Арриол вспомнил жуткую оскаленную морду, состоявшую, казалось, из одних клыков и рогов - и содрогнулся. Чтоб вас Падший в аду миловал, папенька и маменька! Надо же было такую смесь света и тьмы в наследство оставить!

За окном неуверенно что-то замерцало. И хотя до рассвета оставалось ещё далеко, парень уже ничему не удивлялся. Привычно вполз в штаны, привесил на пояс неразлучный нож. Бесшумно и неспешно, словно слегка сытый тигр, он скользнул по коридорам и галереям древесного замка.

А в ворота кто-то уже стучал кулаком (слава всем богам, хоть догадались латную рукавицу снять - а то Кленовый Лист спросонья мог бы обидеться да вовсе не легонько цапнуть за задницу), и молодой, исполненный скрытой силы голос провозгласил:

- Именем Императора!

Перевесившись с верха привратной башни, Арриол поёжился от так и кусающегося в ночи мороза, и у него сразу отлегло от сердца. Почти под самыми створками на снегу неярко мерцал портал, и в его тусклом свете глаза безошибочно вычленили среди прочих Императора в мундире полковника Железного Легона. А ещё выряженного в пух и прах засранца Терри, который озирался с испуганными глазами, и судя по физиономии, изо всех сил пытался убедить себя, что весь этот полночный бедлам ему не снится.

Полусонный Дизли уже выстроил у ворот в две шеренги малый церемониальный караул, и таращился на господина рыцаря с немалым почтением. Шутка ли - сам Ампаратор пожаловать изволили!

- Эльфы где? - шёпотом крикнул ему Арриол, одновременно делая сразу три дела.

Первое - это облачался в надеваемый ему на плечи бархатный, полувоенного покроя прадный камзол. Во-вторых, влезал в натягиваемые солдатом сапоги. А третье - отчаянно пытался не шипеть от того, что эльфийский целитель счёл своей обязанностью расчесать сбившиеся во сне волосы рыцаря во что-то, хотя бы в первом приближении отличающееся от стога сена.

- Мы здесь, ваша милость - и четверо лучников неслышно заняли свои места.

Алый с золотом имперский флаг скользнул ввысь, ворота наконец отворились, и в них словно бог войны, шагнул озаряемый сзади мерцанием портала и светом факелов блистательный Император.

- Ладно, ладно - воевать у тебя получается куда лучше, нежели спину гнуть, - он со смехом отмахнулся от спросонья чуть не грохнувшегося с позором Арриола - эти рыцарские шпоры не раз уже доводили того до меланхолии, а боевого коня до тихой паники.

- Почему спим? Где веселье? - молодой рыцарь краем глаза заметил, как двое солдат Императора занесли в ворота корзину с вином, и некстати вспомнил - нынче же праздник Середины Зимы!

- Виноват, Ваше Величество, - но по его ухмылке даже слепой догадался бы, что никто тут вовсе и не думает раскаиваться. - Сегодня ещё один манор к рукам прибрал, устал как пёс…

Принесённый Императором ворох новостей поверг Арриола в задумчивость. Из Башни Магов примчался посыльный: получен сигнал - Эсмеральда и Фирелла достигли намеченного места, и теперь авантюра получила новый толчок. Кроме того, коронные сыскари из Тайной Палаты уже вынюхали кое-что по тому делу и готовы вложить в ухо повелителя имя - но что-то там нечисто, решили рыть глубже.

- А, ещё - подарок! - и только тут Арриол догадался, отчего же так учащённо билось сердце.

Неприкаянный Терри, как оказалось, успел накуролесить на границе с орками, куда его отправили на стажировку - да так, что обгоревшие трупы клыкастых потом штабелями складывали. Втихомолку, за закрытыми дверями оттаскав молодого волшебника за уши - без поддержки войск такие эскапады для одиночного мага весьма чреваты - лорд-канцлер в виде наказания поручил тому разбираться в архивах столичной Башни.

Чтобы всегда на виду был, так сказать, и под боком. Однако сын маркиза Рико и тут отличился. Едва-едва удалось без особого шума замять скандал, когда молодая супруга одного из членов палаты пэров пала жертвой некоего молодого и коварного обольстителя. Но и на этот раз проказник Терри нашёл совершенно неожиданный способ выкрутиться, чем удивил не только собравшийся на обсуждение Малый Совет, но заставил рассмеяться и даже обречённо махнуть рукой Его Величество.

- В общем, Арри - я сумел разыскать в том бардаке, именуемом архивами, кое-какие намёки - а по ним и меч твоего отца…

Сердце стукнуло так, что через пятки отдалось даже в пол. С тихим шорохом откинулась мягкая холстина, и клинок мягко просиял уже ничем не сдерживаемым блеском стали. Тонкий меч, более похожий на тяжёлую шпагу, он покорил сердце парня сразу. Рукоять легла в ладонь как влитая, а от вычурной гарды к острию с шипением пробежала ослепительно-белая искра.