Рыбалка у медной горы - Дельвиг Полина Александровна. Страница 4

— А лыжи? — Мама сложила губы ехидным бантиком.

Но Даша пребывала в таком ужасе от количества багажа, что ей уже и лыжи были не нужны. Она вступила в отчаянную перепалку с матерью, предоставив, таким образом, свободу действий отцу. В результате не успела привести и половину аргументов, когда заметила, что отец забивает в разбухший джип последнюю сумку.

— Ну, все, с богом! — Довольная мать оборвала спор на полуслове — сразу, как только убедилась, что машина полностью загружена.

Поцеловав стенающую Дашу и повизгивавшую Ксюшку, Татьяна Леонидовна промокнула слезу платочком.

— Давайте, девочки… Счастливого вам полета, ведите себя хорошо…

И еще одна слеза скатилась по заплаканному лицу.

— Приедете, вещи повесьте на вешалки…

— Мама! Хватит меня учить! Как-то я все-таки жила все эти годы.

Раздосадованная Даша поспешила сесть в машину.

— Вот именно, что «как-то», — всхлипнула мать и прижалась к отцовскому плечу.

В воздухе носились вихревые облачка снежинок. Попадая на стекло, снежинки тут же таяли, превращаясь в тонкие струйки дождя. Дворники лениво смахивали воду с лобового стекла, оставляя дугообразные влажные полосы. Прилепившись носом к окну, Ксюшка с интересом разглядывала пролетающие вдоль кольцевой дороги магазины, автосервисы, рынки… Все казалось одинаково серым и мокрым. Даша, полуприкрыв глаза, время от времени поглядывала на часы и дорожные указатели — мама так запугала ее всяческими невзгодами, что она тоже начала волноваться. Однако, несмотря на рабочий день и отвратительную погоду, они продвигались без особых проблем и пробок, а значит, и прибыть во Внуково должны были с существенной форой.

«Да найдем что делать…» — думала она под монотонное шуршание широких шин.

Аэропорт Внуково выглянул из-за сосен неожиданно. Даша чуть приподнялась.

— А я слышала, его вроде как реконструировали… — разочарованно протянула она.

— «Вроде как» реконструировали. — Водитель засмеялся. — Не переживайте, внутри еще хуже.

— Утешили. — Даша вздохнула. — С другой стороны, нам же не ночевать здесь.

— Ну, это как получится, — снова засмеялся водитель, аккуратно втискиваясь между двумя маршрутами. — Вам помочь выгрузиться?

— Если можно. Боюсь, одной мне не справиться. Тяжело отдуваясь, шофер выставил последнюю сумку на асфальт и окинул багаж скептическим взором:

— Вас хотя бы там встречают?

— К счастью — да. Мама предусмотрительно заказала трансфер. Там ведь от аэропорта еще километров сорок.

— Ну что ж, тогда желаю счастливого пути.

— Спасибо, — кисло ответила Даша, — и вам не болеть…

Сестры принялись перетаскивать вещи в аэровокзал. Тяжелее всего дались чемоданы — они хоть и были на колесиках, но все равно весили, как два слона, а слона хоть так тащи, хоть на колесах — легче не будет. На переход, который обычно занимает минут пять, им понадобилось не меньше двадцати.

— Ксюха, — разминая затекшие пальцы, пробормотала Даша, — ты пока стой здесь, вещи охраняй, а я схожу, узнаю, где наша стойка.

Пробегав минут пятнадцать и не найдя никакого сообщения об их рейсе, Даша переполошилась — неужели посадку уже закончили — в кои-то веки мать оказалась права, говоря, что приезжать надо за четыре часа. Однако кое-какие сомнения все же оставались: закончить посадку за три с половиной часа — это все-таки жестоко. Без особой надежды она подошла к справочной.

— Простите, а на Магнитогорск рейс… Уже все?

— В каком смысле «все?» — Девушка в униформе смотрела строго.

— Улетел?

— Как же он мог улететь, если еще даже посадку не объявляли?

— Не объявляли! — Даша выдохнула с облегчением. — А когда объявят?

Девушка посмотрела еще строже:

— Откуда я знаю? Ждите.

Обескураженная Даша отошла от информационной стойки.

— Зачем просить приезжать за четыре часа, если даже за три не знают, когда посадка? — бормотала она.

— Ну что? — Ксюшка приплясывала от нетерпения. — Когда пойдем?

— Пока не известно, — вздохнула Даша и с ненавистью посмотрела на чемоданы.

С таким барахлом даже кофе не сходишь попить: кафе находилось на втором этаже, а они на первом. Лифт, разумеется, не работал.

Прошло еще полчаса. Никаких изменений. Мучаясь от безделья и неизвестности, Даша решила сходить наверх, купить две чашки кофе.

Улыбчивая буфетчица быстро разлила по пластмассовым стаканчикам что-то темное, дымящееся.

— Триста рублей, — сказала она.

— Что, простите?

Даша рассеянно шарила в сумке в поисках кошелька.

— Триста рублей.

— За… кофе? — Даша подняла голову.

— За два.

Даша еще раз посмотрела на чашку, на кофе, все было более чем скромным — чашка пластмассовая, кофе даже не пахло.

— Как у вас, однако…

Она достала деньги.

— Почти как в Швейцарии.

— Стараемся, — улыбнулась буфетчица. — Поднимаем уровень.

Они успели выпить кофе, сжевать пару бутербродов и даже, в глубине души, заподозрить, что такого рейса в природе вообще не существует, когда диктор наконец-то объявил долгожданную посадку на Магнитогорск. Пиная ненавистные чемоданы, сестры заспешили к стойке.

Народу на удивление было немного. А с лыжами так и вовсе человека два-три. Даше это показалось подозрительным — обычно горнолыжные курорты собирают более многочисленные компании. Но в этот момент ее наконец-то избавили от проклятого багажа, и, почувствовав себя свободной и счастливой, путешественница отбросила темные мысли. В голове промелькнуло — умеют все-таки в родной стране создать радость из ничего!

Процедура досмотра тоже нисколько не покоробила, напротив, Даша с интересом отметила, что носки у всех пассажиров были чистыми и без дырок. Еще больший интерес вызвали люди, показывающие проверяющим какие-то таинственные документы и в результате проходящие без досмотра. Поначалу она даже разволновалась — а вдруг это преступники, но потом успокоилась, уж коли уготовила ей судьба отправиться в лучший из миров именно сегодня, то так тому и быть. Возможно, Господь, вслед за Полетаевым, посчитал, что лучше ее убить, чем позволить обзавестись потомством.

— Даш, а долго нам еще ждать? — припрыгивая от избытка эмоций, вопрошала Ксюша.

— Боюсь, что да. — Старшая сестра озабоченно посмотрела на часы. — Еще часа полтора.

— Ой, — младшая тут же принялась хныкать, — а что я буду делать?

— Не знаю. — Даша огляделась по сторонам. — Судя по всему, ничего.

Поразительно, но в зале ожидания действительно нечем было заняться. Небольшое, довольно унылое помещение в стиле семидесятых могло предложить лишь полупустой кафетерий, буфет и книжную лавку.

Есть они вроде как уже ели, оставалась культура.

— А сходи вон книжки посмотри. Может, найдешь что-нибудь интересное…

Дважды повторять не пришлось, Ксюшка помчалась выбирать книгу.

Где-то с час Даша пребывала в относительном покое: сестра с головой погрузилась в чтение. Есть не хотелось, пить тоже, было скучно и холодно. Даша с тоской поглядывала на информационные экраны. Там писали о чем угодно, только не об их рейсе. Даже за полчаса до вылета табло по-прежнему ничего не сообщало о том, к каким воротам идти. Стали появляться нехорошие предчувствия.

Даша попробовала смотреть на экран не отрываясь — может, информацию так быстро прокручивают, что она не просто не замечает? Но, увы, ни десять, ни пятнадцать минут самого пристального вглядывания ситуацию ни на йоту не изменили.

Ровно в семь, то есть через пять минут после их предполагаемого отлета, вдруг неожиданно сообщили, что рейс откладывается. На сорок минут. Чертыхнувшись, Даша подошла к большим, никогда не мытым окнам. Видимость была плохая, но все же достаточная, чтобы понять — снегопад усилился. Чертыхнувшись еще раз, она достала телефон.

— Мам, привет…

— Что случилось, вы же должны были уже лететь? — заволновалась мать.

— Должны… Рейс задержали.

— Слава богу! — выдохнула Татьяна Леонидовна. — А я уж решила, что ты передумала.