Экзамен по социализации (СИ) - Алексеева Оксана. Страница 41

Все замерли и уставились на него. Но я свое возмущение скрывать не собиралась:

— Вот так просто, да? — даже повысила голос. — Ничего не держит?! То есть для тебя ничего не значат друзья? Уедешь и даже не вспомнишь про нас?!

— А чего мне про вас вспоминать? — он ответил настолько серьезно, что холодом обдало.

Тут уже вмешалась и Мира:

— Знаешь, брат, ты что-то перегибаешь. Дашка легко заставляет тебя улыбнуться, а Костик вообще выбил из тебя смех! Если я куда-то и поеду, то только с этими двумя в багажнике! Разве ты не видишь, что они тебе тоже стали близкими? Это твой выход, кроме меня, идиот!

Белов просто выкрикнул возмущенное:

— Да! — и тут же умолк, не находя дополнительных доводов.

Я почувствовала, как слегка дрогнула рука Макса. Думаю, это означало, что он злится или очень взволнован. При этом лицо и голос оставались предельно спокойными:

— Сестра, это не мой выход, а твой. Может, тогда пора меня отпустить, раз ты наконец-то полностью социализировалась? С Костей у вас… не знаю, что там у вас намечается. А Даша — твой первый настоящий друг…

— Макс! — я задохнулась. — Да, я друг Миры! Но я и твой друг, если что! Прекрати уже быть таким гадом!

Он повернулся ко мне, а в радужках блеснуло нечто серое, как стальная молния:

— Друг? Серьезно? Ты правда думаешь, что с друзьями так целуются? Ничего не смущает? — он зачем-то хотел поддеть меня. Не знаю, что на него нашло. Видимо, он хотел использовать этот шанс, чтобы вернуться в Москву, а сестру оставить на нас. Или разругаться со всеми, считая, что представляет для нас угрозу.

Но Мира анализировала не причины его неожиданного цинизма, а переключилась на другое. Она вскочила на ноги, закладывая уши воплем:

— Что?! Целуются?!

Макс уже тоже поднялся, и поскольку мою руку он так и не отпустил, я вынуждена была последовать за ним.

— Ты с Дашей?!! — она орала, даже не пытаясь сдерживаться. — У тебя вообще никаких границ не осталось, да?! Я же просила тебя не трахать одного-единственного человека! Никак не мог удержаться?!

— Э… — кажется, даже он опешил. — Я не тра…

Мира схватила с журнального столика фужер и запустила ему в лицо. Он чуть развернулся, пропустив летящий предмет мимо.

— Мира! — я испуганно пыталась восстановить справедливость. — Мира, успокойся! Мы только целовались! Ничего тако…

Фурия металась в поисках чего-то потяжелее. Она схватила деревянную табуретку и запустила туда же, но Макс перехватил ее прямо на лету за ножку свободной левой рукой и кинул обратно с еще большей силой. Мира увернулась, и табуретка с грохотом ударилась в стену, разлетаясь в щепки. Я охнула, не в силах что-то сказать, даже Белов отшатнулся назад. Хорошо, что сам Макс наконец-то соизволил объясниться:

— Сестра! Успокойся, я тебе говорю. Не трахал я твою Дашу!

Фантастичность ситуации зашкаливала еще и от того факта, что при этом руку мою он так и не выпустил, а я вообще боялась пошевелиться.

Мира сузила глаза:

— Ты лапшу на уши кому-нибудь другому вешай! А то я не знаю, как у тебя это работает! Поцеловал и в койку не потащил?!

— Честно, Мира, честно! — собралась и я.

Она словно только что заметила, что я находилась в шаге от летающих предметов:

— Даша, скажи мне правду! — угрожающе.

— Мира, я правду говорю! Только поцеловались! Причем я сама и начала! Макс не виноват, честно!

Она как-то быстро успокоилась, видимо, поверив в сказанное, но все же пробурчала:

— Ага, невиноватый такой Макс… Бедненький наивный мальчик, попавший в руки роковой женщины… Ну ладно, раз так.

Мы переглядывались, не в силах поверить, что такое цунами так быстро улеглось. И не ошиблись:

— Так, ну-ка отойди от нее! Костик, иди к своей девушке, вы встречаетесь или где?! — она толкнула Белова ко мне. Сама же оторвала меня от Макса, швырнула его обратно на диван и плюхнулась рядом. — Ну, чего стоите? Обнимитесь хоть!

Это она нам, недоуменно пытающимся осознать, что вообще происходит.

— А если мы не хотим обниматься? — вежливо поинтересовался Белов.

Мира посмотрела на него с ненавистью:

— Для такого умного мальчика, Костя, ты слишком тупой! И у нас с тобой ничего не намечается, понял?!

Белов уже отошел от шока настолько, что мог разозлиться:

— Понял! Я домой! У меня сейчас даже дома обстановка получше, чем тут.

И пошел в прихожую, чтобы натянуть куртку. Я поспешила за ним. Сейчас не лучшее время, чтобы оставаться здесь без него.

— Подождите, я отвезу вас, — предложил единственный хладнокровный тут человек.

Я повернулась:

— Не надо. Мы на такси. Поговорите спокойно друг с другом лучше. Созвонимся, Мира?

Она подошла и обняла меня:

— Давай. Извини меня, Дашуль, за эту вспышку. Напридумывала себе черт знает что и вспылила. Но это от страха, что могу тебя потерять, понимаешь? Потому что я вас обоих считаю своими друзьями. И Макс считает… ему просто сложнее это принять.

— Понимаю, — я похлопала ее по спине, не испытывая ни малейшей обиды, лишь какой-то дискомфорт от осознания того, что в случае чего, ей не слабо будет запустить в меня и табуреткой. — Пока, Макс.

— Пока.

И я решила добавить:

— Ты ведь не собираешься уезжать? А то мы с Беловым будем по тебе скучать!

Он снова улыбнулся. Уверена, что он и сам этого за собой не замечал. Он улыбался всегда, когда чувствовал чужое тепло, даже выраженное простыми словами, не отдавая себе в этом отчета.

— Если сестра хочет, чтобы мы остались в гимназии, мы останемся. Не вопрос.

В воскресное сладостное утро меня разбудило неуместное завывание сотового. Незнакомый номер.

— Да?

— Николаева! Привет, любовь моя!

— Откуда у тебя мой номер, Белов?

Он замялся. У нас очень романтическая парочка, между прочим, не удосужившаяся даже обменяться номерами телефонов.

— У Макса спросил.

— А у Макса откуда? — я до сих пор не могла проснуться.

— У Миры спросил.