Возвращение весны - Митчелл Фрида. Страница 26

— Разумеется. Такси уже ждет. На все его попытки заговорить в такси Эми отвечала намеренно холодно и односложно, надеясь умерить его любопытство.

Появление Анджелы в ресторане мгновенно разрушило интимное настроение, возникшее в начале вечера, и сейчас, осадив его в третий раз за несколько минут, Эми наконец почувствовала, что он сдался. Откинувшись на сиденье, Лука замкнулся в угрюмом молчании, длившемся до самого их возвращения на виллу. — Спокойной ночи, спасибо за приятный вечер.

Войдя в дом, Эми направилась было на свою половину, надеясь избежать внимательного, изучающего взгляда, проникавшего, казалось, в самую душу, но ей это не удалось.

— Так не пойдет, Эми. — Голос Луки был зловеще тих, что обеспокоило ее больше, чем проявление ярости. — На этот раз я не намерен уходить без объяснений.

— Что? — Она обернулась к нему, и он, быстро шагнув вперед, крепко схватил ее за руки и потащил по холлу. — Отпусти меня! — беспомощно воскликнула она. — Лука…

— Сегодня ты поговоришь со мной, по-настоящему поговоришь, — сквозь зубы процедил Лука. — С меня хватит, понимаешь? Довольно церемоний, к черту психологию! Я тоже человек и не позволю тебе захлопнуть эту дверь перед моим носом!

— Ты делаешь мне больно! — Эми попыталась разжать его пальцы, но он уже втащил ее за собой в их половину дома, запер дверь и положил ключ в карман.

— Я хотел бы сделать тебе больно, Эми. — Говоря это, Лука снял пиджак и ослабил узел галстука. — Сегодня мне действительно хочется сделать тебе больно, чтобы ты поняла, что я существую, что я тоже живой человек из плоти и крови. Ты меня понимаешь?

— Не смей прикасаться ко мне!

— Думаешь, я позволю тебе делать вид, что нашего брака вообще не существовало? — возбужденно спросил он. — Позволю уйти, позволю другому мужчине касаться тебя, любить тебя…

— Я тебе не принадлежу! — Теперь она сама кипела негодованием. Так, значит, он может по настроению взять себе любовницу, а когда понадобится, призвать к себе Эми, словно верноподданного вассала? Чтобы присмотреть за братом и заодно занять место в его постели, освобожденное женщиной, которая решила наконец покончить с их связью? — Заруби это себе на носу!

— Зарубил. — Глаза его пылали гневом, но голос оставался холодным. — Только ты ошибаешься, моя маленькая бледная английская роза. Ты принадлежишь мне! Принадлежишь с самого первого дня нашей встречи. Я чувствовал, как трепещет под моими ласками твое тело, слышал, как в экстазе ты произносила мое имя, видел рождение нашего сына. Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь дам тебе уйти?

— Ты не можешь удерживать меня против моего желания, — пылко возразила она. — Даже ты не осмелишься сделать это!

— Но это отнюдь не противоречит твоим желаниям. — Лука подошел ближе, и она, помимо своей воли, почувствовала возбуждение. — Мы оба знаем, что стоит мне коснуться тебя — и наши желания совпадут, малыш, не так ли?

— Я улечу сразу же, как только смогу купить билет!

На мгновение глаза Луки расширились, он медленно покачал головой.

— Тогда ты не оставляешь мне альтернативы. Чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных мер. А обстоятельства чрезвычайны, Эми. У меня осталась последняя возможность доказать тебе, что ты принадлежишь мне так же, как я принадлежу тебе, что мы обречены быть вместе. Доменико был благословением, посланным нам на короткое время, но я не позволю, чтобы память о сыне стала клином, разъединившим нас.

— Но вовсе не Доменико…

Последовавший поцелуй выдал всю степень его желания. Лука сжал ее в объятиях так крепко, что она не в состоянии была шевельнуться. Эми почувствовала буйное, бесстыдное возбуждение, кровь в венах словно превратилась в огонь. Она по-прежнему была полна решимости не поддаваться чувственной притягательности этого человека, но желание все росло, и время как будто остановилось.

— Эми, Эми… — тяжело дыша, пробормотал он возле самых ее губ. — Я не хочу брать тебя против желания, ты же знаешь. Я люблю тебя, малыш, и буду любить всегда. Зачем же нам жить в разлуке? Смерть Доменико была трагедией, но мы в ней не виноваты. Ты не виновата — поверь этому! Никто не любил его больше тебя, и как бы ни был Доменико мал, он понимал это. В его короткой жизни было столько любви, сколько у иных не бывает за долгую.

Это было именно то, что ей нужно было сейчас услышать; жестокие слова Анджелы до сих пор звучали в ее ушах. Последние остатки сопротивления были сломлены. Повернув голову, Эми нашла его губы и, обняв мощную шею, почувствовала, как задрожало тело Луки.

Он сказал, что любит ее, и, может быть, действительно любит на свой манер. Она долго боролась, но теперь силы ее иссякли. Так пусть вновь обретенная вера в его любовь разгонит кошмар, в котором она так долго жила, лихорадочно думала Эми. Он так нужен ей! Хотелось снова ощутить его силу, почувствовать себя в безопасности, под защитой…

— Родная моя, родная. — Подняв Эми, словно пушинку, на руки, он вновь припал к ее губам и понес вверх по лестнице, в спальню, которую они когда-то делили.

Несмотря на свое нетерпение и страсть, овладевшую им, он был очень нежен, опуская ее на кровать. Сняв с себя одежду, он с почти благоговением помог ей избавиться от своей.

Эми прильнула к нему, всей кожей ощущая возбуждающую силу его обнаженного тела. Лука ласкал ее груди, округлости бедер, шелковистую кожу рук и ног.

— Я никогда, ни на одно мгновение, не переставал желать тебя, — прерывающимся голосом пробормотал он. — Ни на одно мгновение! Видел тебя во сне, ночь за ночью, вот так распростертой передо мной. И представлял, как ты рыдаешь от желания.

Она ответила ему прикосновением, заставившим содрогнуться от наслаждения сильное мужское тело. Нагнувшись над ней, он склонил голову, и губы его нашли отвердевший сосок. Сотрясаемая неподвластной ей дрожью, Эми застонала.

Им больше не требовалось слов, достаточно было невнятного бормотания. Руки и губы Луки блуждали по принадлежавшим только ему сокровенным местам, слившиеся тела двигались в унисон, и, доведя ее почти до последней грани, он остановился, и, всхлипнув, она взмолилась:

— Пожалуйста, Лука, пожалуйста…

— Уже скоро, скоро, любовь моя. — Эми кожей ощущала его прерывистый шепот. — Мы так долго ждали этой ночи, все будет хорошо.

Ласки, прикосновения и поцелуи довели Эми до полной готовности отдать себя всю целиком. И, почувствовав, что доставляет ей непередаваемое наслаждение, увидев, как полно она подчиняется его мужской силе, Лука начал двигаться быстрее и сильнее, до тех пор пока для них не осталось ничего вокруг, кроме собственных ощущений.

В момент кульминации она повторяла его имя, сама не осознавая этого; водоворот цвета, света и ослепляющий накал страстей превосходили все, что она знала прежде, все, что можно было себе представить.

Когда биение их сердец начало успокаиваться и дыхание стало ровнее, он осторожно отстранился и заключил Эми в нежные объятия.

— А теперь спи. Ты снова дома, и все будет хорошо. Обещаю тебе.

Это было не так, она знала, но ее охватило такое физическое и эмоциональное опустошение, а вновь обретенное ощущение знакомых прикосновений и запахов было таким чудесным, что Эми мгновенно скользнула под теплое покрывало сна.

Когда Эми проснулась, было еще темно; тревожный, беспокойный сон, в сетях которого она запуталась, свидетельствовал о том ужасном беспорядке, что творился в ее усталом мозгу. И вдруг, слегка шевельнувшись и почувствовав рядом теплое тело, Эми все вспомнила.

Лука! Она сделала то, чего клялась больше не делать никогда, — пустила его в свою постель и в свое сердце. Какое теперь имеет значение то, что вчера у нее, было тяжело на душе, что жестокие слова Анджелы ослабили ее сопротивляемость, сделали беззащитной перед человеком, которого она так любит! Она занималась с ним любовью, позволила ему снова поверить, что принадлежит ему, в то время как знала — и теперь даже лучше, чем раньше, — этого не будет никогда.