Заветное желание - Митчелл Фрида. Страница 3

Вопрос был наводящий, в сложившихся обстоятельствах ответ на него мог быть только один – утвердительный.

– Да, мистер Бедфорд, работа для меня очень важна, – быстро сказала Трейси и мысленно добавила: но вовсе не по тем причинам, по каким вы думаете.

– Вижу, вы окончили колледж с отличием. Это означает, что вы не только трудолюбивы, но и обладаете определенными способностями, – продолжал он задумчиво, словно рассуждая вслух. Его лицо оставалось непроницаемым, голос звучал ровно, почти бесстрастно, но что-то подсказывало Трейси, что собеседование приближается к своему кульминационному моменту. Она насторожилась.

– Да, наверное.

Четко очерченный рот Бедфорда едва заметно дрогнул, словно он мысленно улыбнулся какой-то своей шутке.

– В таком случае, если вы собирались посвятить себя карьере, то почему вы сразу после окончания колледжа вышли замуж, более того, в первый же год завели ребенка? Одно с другим не сходится, миссис Вудс.

Каков наглец! Как он смеет задавать такие бестактные вопросы! Можно было ответить резкостью, но, к сожалению, Бедфорд затронул ее больное место, Трейси и сама не раз горько пожалела о своем поспешном замужестве, поэтому она лишь, холодно сказала:

– Сходится или нет, но так оно и было, мистер Бедфорд.

Можно считать, что я упустила эту работу, обреченно подумала Трейси, ну и пусть, не больно-то и хотелось! Сейчас он поставит ее на место… Она напряженно выпрямилась, готовясь услышать резкую отповедь, но Бедфорд снова склонился над бумагами и спросил самым обычным, деловым тоном:

– Вы познакомились с мужем в период учебы?

– Да.

– А менее чем через три года после замужества овдовели? Должно быть, вам пришлось нелегко. – Не зная, что на это сказать, Трейси промолчала, но Бедфорд, по-видимому, и не ждал от нее ответа. – Из этого следует, что вы стали матерью-одиночкой, когда вашей дочери было примерно два года?

– Да.

– Тяжелое испытание.

Трейси неожиданно уловила в его глубоком голосе теплоту, и боевой дух ее внезапно покинул, она не знала, что с ней случилось, но почему-то вдруг обостренно почувствовала пугающую ширину его плеч, недюжинную силу мускулов, скрытых под дорогой одеждой. Она растеряла все слова. Бедфорд расценил ее молчание по-своему. Подняв голову, он прищурился, посмотрел в ее растерянное лицо и тихо спросил:

– Миссис Вудс, вам больно об этом говорить? – Трейси молча, кивнула – это был самый безопасный ответ, какой ей только пришел в голову. – Надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к моему следующему вопросу. Как потенциальный работодатель я обязан поинтересоваться, есть ли у вас с кем оставить ребенка, если возникнет необходимость задержаться на работе или уехать на несколько дней. – Он выдержал небольшую паузу. – Такие ситуации возникают нередко.

– Да, есть. – От внимательного взгляда Бедфорда не укрылось, что женщина снова почувствовала себя увереннее, хотя она не сознавала, что он это заметил. – Санни два года ходила в ясли, теперь пошла в детский сад. Детей можно забирать в половине шестого, а если я задержусь на работе или уеду в командировку, Санни заберет моя хорошая подруга, она может оставить девочку у себя на столько времени, сколько потребуется.

– Очень удобно.

Казалось бы, просто вежливое замечание, не более того, но Трейси почему-то казалось, что за ним скрывается осуждение. Она, прищурившись, посмотрела в суровое мужское лицо, но вместо того, чтобы спросить напрямик, что ему не нравится в том, как она организовала свою жизнь, Трейси лишь холодно сказала:

– Да, удобно. Мне очень повезло, что у меня есть такая подруга, как Хэзел.

– У вас нет родственников, живущих поблизости?

– Нет… Мой покойный муж был единственным ребенком у родителей, причем поздним, его родители уже далеко не молоды и живут в Уэльсе, им тяжело нас навещать, мы сами иногда ездим к ним в гости.

Ее ответ не удовлетворил Бедфорда.

– А ваши родные?

– У меня их нет! – отрезала Трейси.

Возможно, ее ответ прозвучал чуть резче, чем следовало, но она не могла понять, какое отношение имеет семья или отсутствие таковой к будущей ее работе.

– Совсем никого? – изумился Бедфорд.

– Своих родителей я не помню, я осиротела в раннем детстве. Сначала меня растила пожилая тетушка, сестра моей бабушки по отцу, но, когда она умерла, завещав свой дом ближайшим родственникам, те не захотели со мной возиться и отдали в детский дом. – В серебристых глазах что-то промелькнуло. – Возможно, – бесстрастно продолжала Трейси, – у меня и есть где-то дальние родственники, но я не пыталась с ними связаться и, конечно, я бы не назвала их своей семьей. У меня своя жизнь, и она мне нравится.

Кайл Бедфорд снова откинулся на спинку кресла, ни на секунду не сводя глаз с лица Трейси.

– Ясно. – Трейси понятия не имела, что именно ему «ясно», но догадывалась, что у нее не больше шансов получить эту работу, чем у снеговика – дожить до июля. – После смерти мужа вы поступили на работу в адвокатскую контору «Янг и сыновья» и работали там вплоть до ликвидации фирмы, верно?

Трейси испытала огромное облегчение от того, что Бедфорд снова переключил внимание на ее резюме и его острый, как шпага, взгляд хотя бы на время перестал буравить ее лицо.

– Да, – подтвердила Трейси, – вскоре после этого я прочла в газете объявление о вакансии в вашей фирме.

– Похоже, мистер Янг был о вас очень высокого мнения, он дал вам блестящие рекомендации.

Что ж, я это заслужила, подумала Трейси. Алан Янг, не колеблясь, мог вызвать ее на работу в выходные, когда считал нужным, а уж сколько раз ей приходилось задерживаться по вечерам в будними не сосчитать. Но Трейси безропотно мирилась со всем этим – ей нужно было зарабатывать на жизнь себе и дочери, к тому же фирма находилась буквально в двух шагах от детского сада Санни. И платил Янг ей довольно неплохо. Да и работа секретарши в небольшой юридической фирме была не очень трудной, в последние месяцы Трейси порой даже бывало скучновато. Но Кайл Бедфорд ждал ответа. Спохватившись, Трейси сказала:

– Это была небольшая семейная фирма, мне нравилось там работать.

В ответ она услышала сухое замечание:

– «Бедфорд Констракшнс» – не семейная фирма, у нас другие масштабы. – Кайл Бедфорд снова посмотрел ей в глаза. – Как вы думаете, вы справитесь с этой переменой?

Уже во второй раз за время беседы его слова задели Трейси за живое, даже не столько сами слова, сколько тон, каким они были сказаны, и она ответила с несвойственной ей резкостью:

– Если бы я так не считала, то не стала бы тратить свое и ваше время, подавая заявление на эту должность.

Бедфорд нахмурился, его губы снова сжались, но, к счастью, именно в эту минуту в кабинет вошла Морин с подносом. Трейси обрадовалась ее появлению так, как, наверное, никогда в жизни никому не радовалась. Она сознавала, что у нее горят щеки, и прекрасно понимала, что таким тоном не говорят с потенциальным работодателем, но ничего не могла с собой поделать. Во всем виноват он, Кайл Бедфорд. Никогда в жизни она не встречала такого высокомерного, надменного человека, как он.

– Миссис Вудс, у вас есть машина?

– Ч-что?

Трейси как раз взяла в руки чашку с кофе и едва успела поднести ее ко рту, когда Бедфорд не просто задал, а буквально рявкнул очередной вопрос. Трейси вздрогнула, дымящийся кофе перелился через край чашки на блюдце.

– Машина у вас есть? – повторил он, утрированно четко выговаривая каждый слог.

Ну вот, теперь он обращается с ней, как с умственно неполноценной.

– Нет, мистер Бедфорд, у меня нет машины.

Нет – с тех пор, как Пол на огромной скорости врезался в телеграфный столб, когда вдребезги пьяный ехал на их общей машине.

– Но в резюме вы указали, что у вас есть водительские права. Вы уверенный водитель? – Он прищурился так, что глаза превратились в две серебристые щелочки. – Или мне следует сформулировать вопрос по-другому: вы умеете водить?

– Я умею водить машину и чувствую себя за рулем уверенно. Хэзел, о которой я уже упоминала, оформила на меня доверенность, так что иногда я езжу на ее машине.