Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ) - Егоров Валентин Александрович. Страница 102

   А ко мне легкой походкой подошла фантастическое создание, с точеной талией, сногсшибательной прической и хорошо ухоженным лицом, от всего этого я не мог оторвать своих глаз. Это эфирное создание подошло ко мне, проверило частоту моего пульса и слегка прокуренным голоском поинтересовалось:

   - Больной, как вы себя чувствуете? Имеете ли вы аллергию на какие-либо лекарства? Сейчас я вам сделаю укол наркоза.

   - Элла, ты, что с ума сошла?! Так близко с твоей внешностью нельзя так близко подходить даже к больному мужчине, он тоже человек и реагирует на все красивое, тем более на красивую женщину. Элла, повторяю, сейчас ты не женщина, а наш анестезиолог! Так что сделай человеку укол наркоза, и можешь дальше заниматься своим делом! Нечего нашего больного смущать своей сексапильной красотой

   Эту операцию я попросту проспал, как только в палате реанимации открыл глаза, то первым делом увидел Эльзу, которая сидела на стуле и курила Мальборо. Рядом с ней стояла бутылка виски.

   - Может быть, вы мне нальете стопочку виски? - Вдруг я услышал свой собственный голос.

   Удивленно пожав плечами, Эльза исчезла из моего поле зрения, затем у себя под носом я увидел ее руку, в которой она держала стаканчик, до краев заполненный темной жидкостью. Я с жадностью схватил этот стаканчик обеими руками и, разбрызгивая его содержимое, его поднес к своему пересохшему горлу, чтобы тут же одним глотком его заглотать. "Jack Daniels Black Label" оказалось американским пойлом, но и оно мне пошло на пользу. По крайней мере, оно на пару минут перебило боль, начавшуюся распространяться по всему моем телу. Я бы с удовольствием выпил бы еще стопочку этого американского пойла, но помещение к этому времени совсем опустело, и Эллочки нигде не было видно. Она, видимо, покинула помещение операционной, отправившись с кем-то другим выпить перед сном стопочку другую шотландского виски!

   Да и к тому же, я так и не познакомился с тем человеком, который стал моей тенью, медицинской ножовкой отпиливая ненужные мне кости! В ожидании второго этапа операции я не заметил, как задремал, а затем вообще крепко заснул. Проснулся я от боли, когда почувствовал, что ланцет начал перерезать мускулы моей правой щеки.

   В тот момент я не знал еще, снится ли мне в реальности этот кошмар, или же я спал под наркозом. Тут же надо мной послышался приятный мужской голос:

   - Смотрите, девочки, не смотря на наркоз, этот мужичок еще у нас шевелиться! Ах какой прелестный аппарат у него сейчас болтается между ног, всем вам он, наверняка понравился?! Он настоящий счастливчик, ведь не каждый из нас, мужиков, вот таким аппаратом может похвастаться! Ну, да, ладно, девчата, посмеялись, а теперь поговорим о деле! В связи с тем, что мы немного опоздали на эту операцию, едва не выбились из рамок временного графика, то не успели с этим счастливчиком переговорить о том, что именно он хотел от нас получить? Каким бы он хотел бы иметь свое новое лицо? Сейчас, разумеется, мы не будем его будить из-за такой мелочи! Просто каждая из вас поделиться со мной, и расскажет мне, каким вы видите это его новое лицо, а я уж постараюсь ваши мечты осуществить на практике. Так, кто у нас первым начнет рассказывать о мужчине своей мечты?!

   Честно говоря, мне не очень-то понравился такой подход к делу со стороны нового пластического хирурга, но я вовремя вспомнил о том, что на деле этот самый хирург является воплощением моего "альта эго". Немного подумав, я решил согласиться с его мнением, ведь мое прежнее лицо мне самому в чем-то нравилось. И сейчас я менял его не ради того, чтобы больше нравиться девушкам или женщинам, а из-за ситуации в которой так неожиданно для себя оказался.

   Сейчас мне требовалось, как можно больше времени, провести неузнанным в России. За это время я должен был успеть решить несколько важных вопросов, затрагивающие вопросы жизни и смерти во взаимоотношениях с высшими эшелонами военной и гражданской власти новой России! Словом, мне требовалось время, в течение которого я мог бы найти преступников, предавших Россию и его народ во имя собственных меркантильных интересов! Именно поэтому я пошел на изменения черт своего лица и телосложения таким образом, чтобы эти изменения мне позволили бы исполнить задачи, поставленные самой жизнью!

   Видимо, наркоз все же подействовал, так как я уже ничего не помнил из того, как проходила и чем закончилась операция по пластике моего лица. Очнулся я опять поздно ночью, вокруг меня стояла чернушная темнота, в которой ничего не было видно. По крайне мере, сколько бы я в нее не вглядывался, но так ничего и не увидел. Потому, как мой зад и часть моего тела все еще покоились во влажной теплоте, довольно-таки легко я догадался о том, что по-прежнему пребываю на дне ванной. Вот только вода в ней была почти спущена, видимо, кто-то из теней подумал о том, что после операции, находясь в такой слабом состоянии, я мог бы утонуть даже в малой воде, перед своим уходом из этой реальности эта тень оставшуюся воду в ванной спустила.

   Я не стал удивляться тому, почему меня оставили в ванной, а не перенесли в постель Володькиной спальни, которую я заранее для себя приготовил, уложив ее подушками и одеялами. Теперь мне предстояло самому, своими силами перебираться из ванной в спальню! Да еще к этому мне снова показалось, что сейчас снова кто-то замер перед дверью Володькиной квартиры, внимательно вслушиваясь тишину за ее дверями. Мой путь из ванной комнаты в спальню пролегал через прихожую квартиры. Это в свою очередь означало, что на этом своем пути в постель спальной комнаты я должен был проявить максимальную осторожность! Человек за дверью не должен был услышать ни единого звука, ни единого шороха из этой квартиры, в противном случае мне пришлось бы собирать шмотки и сваливать из квартиры в полуобморочном состоянии!

   Прежде чем двинуться в путь, я все еще лежа в ванной, удалённым зрением внимательно обследовал все три квартирных замка входной двери. Через какую-то секунду можно было констатировать, что никто этих замков не касался и не взламывал, они находились в полном порядке.

   Время меня сильно поджимало, в этот момент по всему моему телу начала разливаться все большая и большая боль. Это прекращали работать обезболивающие лекарства, введенные в мое тело вовремя обеих операций. Я хорошо понимал, что переносить эту сильную боль на ногах, одновременно пробираясь квартирным коридором в спальню, было бы глупой и практически невыполнимой затеей.

   Усилием воли я приказал водяной заглушке подняться из горла слива ванны, чтобы слить остаток воды, заодно поворотом крана я перекрыл подачу новой теплой воды в ванну. Дождавшись момента, когда вода полностью сольется из ванной и, слегка обсохнув, я осторожной левитацией и, чтобы не причинить себе большой боли, приподнял самого себя над ванной, а затем медленным и осторожным полетом своего тела покинул помещение ванной комнаты. По широкому коридору квартиры я пролетел всего лишь в метре над полом, а затем себя пролевитировал в спальню Тимы. Там осторожно самого себя я опустил на двуспальную кровать, голову положил на подушки, а себя укрыл двумя одеялами.

   Вскоре я лежал на белоснежной, сильно накрахмаленной простыне, широко раскинув в стороны свои руки и ноги, пытаясь заснуть. Этой позой я напоминал славянский крест, в таком положении тела, рук и ног мне предстояло пролежать ровно шесть часов кряду, не вставая с постели, не меняя положения рук, ног и тела. В тот момент я был сосредоточен на боли, ощущая, как она поднимается из его глубин и, как по мере подъема, разрастается по всему телу!

   Видимо, в тот момент мой электронный секретарь догадался о моем болезненном состоянии, он насильно ввел меня в бессознательное состояние, посчитав, что в беспамятстве мне будет легче эту боль переносить! Позже, я так и не смог вспомнить, насколько сильной была это моя боль!

   Когда я снова пришел в себя, то электронные часы, висевшие на стене справа от моей кровати, показывали четыре часа утра! Шевеля пересохшими губы, я начал пересчитывать часы, проведенные в беспамятстве. У меня получилось - восемь часов, если исходить из предположения, что вчера я покинул ванную комнату в шесть часов вечера. Таким образом, мне оставалось еще сутки провести в этой квартире Владимира Тимакова, подходил к концу срок моего пребывания в ней.