Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ) - Егоров Валентин Александрович. Страница 112
- Прошу меня извинить, но я хотел бы переговорить с Николаем Николаевичем! - Я вежливо проговорил в телефонную трубку.
- Кто говорит, представьтесь! Товарищ Никольский в данный момент ведет важное совещания. Поэтому я не могу вас сейчас с ним соединить!
Видимо, это человек, ответивший мне по телефонной трубке, каким-то образом почувствовал мои колебания с ответом на его вопрос, так как ему представляться мне почему-то не хотелось! Поэтому он немного помолчал, а затем опять-таки супер вежливым голосом попросил меня уточнить следующее:
- Прошу прошения, не могли бы сказать, почему хотели бы переговорить именно с Николаем Николаевичем Никольским? Если вас интересует какой-либо рабочий вопрос, то вы могли бы его обсудить с одним из его заместителей?! Совещание только что началось, оно может продлиться еще часа три или четыре часа!
- Нет спасибо! Мне хотелось переговорить именно с Николаем Николаевичем Никольским и по личному вопросу!
- Тогда подождите минутку, я хочу вас перевести на телефон человека, который, наверняка, вам поможет связаться с товарищем Никольским!
В разговоре с этим мужчиной подтекстом проходила постоянная недоговоренность между нами, словно этот человек хотел больше узнать о Никольском у меня, чем мне о нем рассказать! Такая тенденция разговор мне совершенно не понравилась и я уже совсем собрался довольно резко высказаться по этому поводу. Я попросту не понимал, как так получилось, что в начале телефонного разговора этот человек меня попросту обманул, заявив, что Никольский находится на совещании. А через мгновение выясняется, что для того, чтобы я мог переговорить с Никольским, я должен был связаться еще с одном человеком и с ним переговорить?! В этот момент сама собой во мне вдруг родилась мысль о том, что Николай Николаевич в этой организации больше нет, что он в ней больше работает. Мой собеседник этого прямо не говорил, но все складывалось так, что Николай Николаевич покинул эту организации и больше в ней не работал!
Мужчина отключился, его голос исчез, на этой телефонной линии зазвучала странно-унылая арабская музыка. Я так и не услышал привычных щелков телефонной линии, когда происходили переключения с одного на другие телефонные номера. Стараясь не упустить возможность и прояснить ситуацию с Никольским, я попытался своей мыслью пробежаться по этой телефонной линии, чтобы разобраться и понять то, кто является ее абонентами. Заодно и послушать, о чем именно эти абоненты сейчас между собой разговаривают? Но мне не удалось этого сделать!
На первом же шагу моя попытка была успешно блокирована, хотя я успел проверить, что эта сама эта телефонную линию по своим техническим параметрам ничем не отличалась от обычной телефонной линии. Но эта нудная арабская музыка, не переставая, звучавшая на линии, имела специфическую антимагическую модуляцию! Эта модуляция и не позволила мне в конечном итоге до конца выяснить, кто же ей пользуется, кто сегодня являются абонентами этой закрытой телефонной линии.
В конце концов, арабская музыка прекратила звучать, телефонная трубка в моих руках снова ожила. В ней прозвучал на этот раз хорошо знакомый мне женский голос, который строгим тоном произнес:
- Помощник Главного конструктора по общим вопросам, Галина Ильинична Воротникова, вас слушает?!
Уже более уверенным голосом я повторил свой вопрос о желании встретиться и переговорить с Николаем Николаевичем Никольским. Мне показалась, что Галина Ильинична сразу же узнала тембр моего голоса, но она никак этого не продемонстрировала. Женщина выслушала мой вопрос, а затем тем же спокойным голосом стала на него отвечать:
- Николай Николаевич Никольский больше не занимает должности Главного авиаконструктора нашего предприятия! Он подал заявление и ушел на пенсию четыре года назад! Вам, молодой человек, лучше по этому номеру телефона больше не звонить!
- Прошу меня извинить, но эта моя единственная возможность связаться и переговорить с Никольским! Когда я разговаривал с Николаем Николаевичем последний раз, то он ни единым словом не обмолвился о том, что собирается уходить на пенсию! Насколько я помню, он мог бы еще долгое время продолжать работать на своей должности без какого-либо вреда своему здоровью! - Одним дыханием я выпалил.
Этими своими словами я попытался Воротниковой выразить свою обиду и упрек за то, как новое руководство ее предприятия обошлось с моим старым другом, немало сил вложившим в развитие этого самого предприятия. Они попросту выбросили моего старика из коллектива, в котором пышным цветом цвел его талант авиаконструктора, изобретателя и организатора производства. Эти слова обиды как бы сами собой сорвались с моих губ. Женщина, находившаяся на противоположном конце телефонной линии, слушала меня, прекрасно понимая, что на деле они означают. По неизвестной мне причине, она не позволила мне и далее высказываться в подобном тоне, прервав меня словами, в которых послышалось искреннее сожаление по поводу всего произошедшего:
- Так уж получилось, молодой человек! Ничего с этим не поделаешь! В те годы, товарищ Никольский, сам лично принял решение об уходе на пенсию, решив, освободить свою должность, уступив ее другим людям. В данный момент, молодой человек, ничем другим, кроме этой информации, я не могу вам помочь! Разве что я могу вам дать номер его домашнего телефона! - Сказала Галина Ильинична, явно собираясь повесить телефонную трубку.
По интонации ее голоса мне показалось, что Галина Ильинична меня все же узнала! Но ей явно не хотелось, чтобы другие люди, кто мог бы нас сейчас слушать, могли бы тоже догадаться о том, что ее собеседником сейчас являюсь именно я, Марк Ганеев! Мне же понравилось сама острота этого телефонного разговора, этого моего с Галиной Ильиничной словесного единение в понимании друг друга и сложившейся ситуации с нашим общим другом. Жаль только, что Воротникова в те времена не обладала даром телепатии, а то бы мы с ней тогда о многом могли бы поговорить!
- Ну, что ж, я готов его записать номер его домашнего телефона! - Скромно я сказал. - Продиктуйте его мне, пожалуйста, Галина Ильинична!
Быстренько на клочке бумаги я записал номер домашнего телефона Никольского, поблагодарил Воротникову и повесил трубку на рычаг. Я тут же покинул будку таксофона, из которой только что разговаривал с Воротниковой. Никольскому на дачу я решил позвонить из другого таксофона.
Не трудно было догадаться о том, что мой звонок Никольскому не прошел бесследно, а вызвал определенное волнение и беспокойство на другом конце телефонной линии. Немногие люди в ближнем окружении Николая Николаевича знали о моем существовании, хотя сам Никольский никогда этого факта не скрывал. Но довольно-таки часто коллектив конструкторского бюро Никольского прямо-таки колбасило, когда главный конструктор приносил готовое решение той или иной проблемы, лежавшей в планере или в двигателе нового истребителя. О существовании этой проблеме все знали, но мало кто знал, что эта проблема так просто и элегантно решается! К тому же Николай Николаевич в этой связи любил подшучивать:
- Друзья мои, нам нельзя поживать на старых лаврах. Решая ту или иную проблему в конструкции нашего нового истребителя, мы должны следовать примеру нашего доброго мага Марка Ганеева. Ведь, этот маг находит решения проблем там, где их никогда не было!
В результате инженеры и конструкторы Никольского поверили в существование меня, как их доброго ангела-хранителя! После того, как Никольский ушел на пенсию, то новое руководство его конструкторского бюро предприняло чрезвычайные меры для того, чтобы меня разыскать и заставить работать на производство! Вот и беспокойство на другом конце телефонного провода было вызвано не только тем, что этому мощному старикану вообще кто-то позвонил после столь долгого перерыва с того момента, как он ушел с работы, но и тем, что ему, возможно, позвонил именно Марк Ганеев, его старый друг и товарищ.