Запомнить всё.Усвоение знаний без скуки и зубрежки - Браун Питер. Страница 36
Если Гарднер стремится расширить наше представление об интеллекте, то психолог Роберт Дж. Стернберг вновь его сужает. Модель Стернберга ограничивается тремя типами интеллекта: аналитическим, творческим и практическим. Разница еще и в том, что, в отличие от теории Гарднера, модель Стернберга подтверждена исследованием[96].
Одно из исследований Стернберга интересно в плане того, как мы оцениваем меру интеллекта. Исследование проводилось в Кении с участием местных детей. Ученый с ассистентами проверяли, хорошо ли те знают способы лечения травами. Народная медицина очень распространена в повседневной жизни кенийцев. Эти знания не преподают в школе, по ним не сдают тесты, но дети, которые знают свойства лекарственных растений и их дозировку, приспособлены к жизни лучше сверстников, у которых таких знаний нет. Так вот, дети, которые лучше всех владели неформальным местным знанием о фитотерапии, хуже всех прошли тесты по формальным академическим предметам. Стернберг сообщал, что по логике формального тестирования они оценивались как «тупые». Как объяснить это противоречие? Вот какую идею озвучил Стернберг. Дети, которые в совершенстве владели неформальным знанием, росли в семьях, где такая информация ценится выше того, чему учат в школе. Их среда обитания делала практический тип знания ценнее академического. И поэтому дети, которых дома учили различать травы, оказались отстающими по школьным предметам: ведь эти науки не имели реальной ценности в их жизни. А в других семьях аналитическая (приобретаемая в школе) информация ценилась выше прикладной (знания трав).
Из этого наблюдения можно сделать два важных вывода. Во-первых, традиционные показатели интеллекта не учитывают влияния среды обитания. Ведь мы легко можем предположить, что если бы дети-травники получили возможность, то они вполне смогли бы догнать, а то и перегнать других сверстников по школьным предметам. Во-вторых, дети-травники, в чьей среде обитания ценится владение неформальным знанием, еще только формируют свое владение школьными знаниями. Оно не завершено. А с точки зрения Стернберга, все мы развиваемся, находимся в промежуточной стадии на пути к мастерству, и результат любого теста оценивает лишь то, что мы знаем на данный момент. Но этот результат ничего не говорит о нашем потенциале.
Показательны еще два исследования Стернберга. Во время одного из них он тестировал бразильских детей-сирот, которым приходится выживать на улице, а для этого — создавать и вести свой мелкий бизнес. Мотивация открыть честное дело высока: ведь если они начнут воровать, то уличные бандиты быстро расправятся с ними. Так вот, выяснилось, что дети, которые проворно считают в уме, когда этого требует их дело, не справляются с теми же самыми вычислениями в рамках абстрактных математических задач. Стернберг утверждает: этот результат отнюдь не парадоксален, если воспринимать знание не в статике, а в динамике, как процесс. Среда обитания этих детей в первую очередь требует развития практических навыков, а не абстрактного академического знания. Это и определяет содержание и форму их обучения[97].
Другой пример. Опытнейшие игроки на скачках, которые формируют чрезвычайно сложные ментальные модели, чтобы успешно ставить на лошадей, по стандартным тестам на IQ демонстрируют посредственные результаты. Стернберг сравнил их модели оценки лошадей с моделями других игроков, у которых был тот же IQ, но гораздо меньше везения в ставках. Чтобы сделать правильную ставку, лошадей нужно сравнить по длинному списку параметров. Это и количество их побед, и максимальная скорость, и характер скачек, на которых они брали призы, и уровень жокея — в общем, больше десятка характеристик по этой и всем предыдущим скачкам. Прогнозируя, какую скорость разовьет лошадь на последней четверти мили, эксперты применяют сложную ментальную модель, охватывающую до семи параметров. В результате этого исследования выяснилось, что уровень IQ никак не связан со способностью удачно играть на скачках: «Что бы ни измерял тест на IQ, он ничего не говорит о способности человека к сложным формам мысленной обработки многих переменных»[98].
Чтобы заполнить этот разрыв, Роберт Стернберг предложил трехкомпонентную теорию эффективного интеллекта. С помощью аналитического интеллекта мы выполняем задания, требующие решения проблем, — такие обычно включают в тесты. Творческий интеллект позволяет синтезировать наши знания и навыки и использовать их в новых необычных ситуациях. Практический интеллект (он же — житейская смекалка) подсказывает, что нужно сделать в определенной ситуации: благодаря ему мы адаптируемся в повседневной жизни. В разных культурах и ситуациях, связанных с обучением, эти три типа интеллекта задействуются по-разному. Причем способности, которые необходимы для успеха в конкретных ситуациях, практически не измеряются стандартными тестами на IQ. Такие тесты оставляют за бортом действительно значимые умения.
Динамическое тестирование
Роберт Стернберг и Елена Григоренко выдвинули идею динамической оценки способностей путем тестирования. Согласно теории развивающегося мастерства, предложенной Стернбергом, мы движемся от низкого уровня компетенции к более высокому, если последовательно упражняемся в избранном деле. Поэтому стандартизованные тесты не могут оценить наш потенциал, ведь они оценивают исключительно фиксированную ситуацию — наше место среди уровней компетентности именно на момент тестирования. Исходя из трехкомпонентной модели интеллекта, Стернберг вместе с Григоренко предложили отказаться от статических тестов ради так называемого «динамического тестирования». Суть его вот в чем: определить уровень мастерства человека, переориентировать его обучение на области низкой результативности, при последующем тестировании оценить прогресс и снова переориентировать, чтобы обеспечить стабильный рост мастерства. Если динамическое тестирование покажет, что мы в чем-то слабы, то расценивать это следует не как фатальную неспособность, а как нехватку умения или знаний. И эта нехватка — не проблема, ее можно компенсировать. Динамическое тестирование имеет два преимущества перед стандартным. Во-первых, оно переключает внимание ученика и учителя с сильных сторон ученика на те области, которые требуют особой проработки. Во-вторых, возможность оценить прогресс ученика между тестированиями дает более точное представление о его потенциале.
Традиционное тестирование внушает человеку, что у его обучаемости есть непреодолимые пределы. Динамическое показывает, какой уровень знаний или результативности по тому или иному параметру у человека именно сегодня. И подсказывает, как совершить следующий шаг к успеху, чему нужно научиться, чтобы усовершенствоваться. Таким образом, если тесты способностей и теория стилей обучения развивают в основном наши сильные стороны, то динамическое тестирование помогает выявить слабости и преодолеть их.
В жизни, как правило, неудачи подсказывают нам, в какой области нам надо подтянуться. И от нас зависит — избегать ли в дальнейшем подобных ситуаций или расширить свои возможности и опыт и научиться справляться с ними. Попытки Брюса Хендри инвестировать в жилье и в акции окончились неудачами. Но из них Брюс извлек принципы, ставшие важнейшими слагаемыми его обучения: сохраняй хладнокровие, когда тебе пытаются что-то продать, ставь перед собой правильные вопросы и учись находить на них ответы. Это и есть развивающееся мастерство.
Динамическое тестирование включает три этапа.
Этап 1: тот или иной тест — скажем, реальный опыт или письменный экзамен — показывает, где мне недостает знаний или умений.
Этап 2: я стремлюсь стать более компетентным в этой области, пользуясь осмыслением, практикой, интервальным обучением и другими приемами эффективного освоения знаний.
Этап 3: я снова тестирую себя, обращая особое внимание на то, в чем я на сей раз добился лучших результатов, но прежде всего на область, по-прежнему требующую большей проработки.