Семерка (ЛП) - Щерек Земовит. Страница 1

Annotation

Вроде бы банальное путешествие из Кракова в Варшаву превращается в фантастагорический каскад происшествий, перемежаемых размышлениями о том, что такое «Родину любить». Книга молодого автора — в чем-то «польского Пелевина» о новых и давних судьбах Польши. Да, детям до 18+.

Земовит Щерек

1. Асмодей

2. Мамон

3. Люцифер

4. Вельзевул

5. Сатана

6. Левиафан

7. Бельфегор

Конец

Об Авторе

Немного от переводчика

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

100

101

102

103

104

105

106

107

108

109

110

111

112

113

114

115

116

117

118

119

120

121

122

123

124

125

126

127

128

129

130

131

132

133

134

135

136

137

138

139

140

141

142

143

144

145

146

147

148

149

150

151

152

153

154

155

156

157

158

159

160

161

162

163

164

165

166

167

168

169

170

171

172

173

174

175

176

177

178

179

180

181

182

183

184

185

186

187

188

189

190

191

192

193

194

195

196

197

198

199

200

201

202

203

204

205

206

207

208

209

210

211

212

213

214

215

216

217

218

219

220

221

222

223

224

225

226

227

228

229

230

231

232

233

234

235

236

237

238

239

240

241

242

243

244

245

246

247

248

249

250

251

252

253

254

255

256

257

258

259

260

261

262

263

264

265

266

267

268

269

270

271

272

Земовит Щерек

Семерка

Seven deadly sins,

seven ways to win,

seven holy paths to hell,

and your trip begins.

Seven downward slopes

seven bloodied hopes

seven are your burning fires,

seven your desires

Iron Maiden — Seventh Son of a Seventh Son

Семь смертных грехов,

Семь путей к победе,

Семь святых путей в ад

— и начинается твой путь!

Семь ступеней вниз,

Семь окровавленных надежд,

Семь — твои горящие огни,

Семь: желания твои!

«Железная Дева» — «Лишь добро умирает молодым» из альбома «Седьмой сын седьмого сына»

1. Асмодей

Семерка (ЛП) - _1.jpg

Автострада Е7, «Семерка», Польша — «героиня» книги

И вот, Павел, сидишь ты в своем «опеле вектра», сидишь и катишь через похмельный, измученный Краков; сам, впрочем, тоже похмельный и измученный, выезжаешь из Кракова, едешь на Варшаву и торчишь в пробке в сторону национального шоссе номер семь, Семерки, королевы польских шоссе, завтра утром у тебя в Варшаве важная встреча, так что надо там быть, ничего не поделаешь.

Ты уже проезжаешь Раковицкое кладбище, ах, ты обожаешь Раковицкое кладбище, ведь это квинтэссенция Кракова, на каждой могиле, перед каждой фамилией — звание или титул: тот магистр, тот городской советник, тот адвокат, а уж если не было чего писать, то выбивали в камне: «Гражданин Города Кракова», и тоже было ничего. Ты потягиваешь носом и чувствуешь запах стеарина, и видишь отблеск погребальных свечей в лампадках — зничах над кладбищем, и с удовольствием, Павел, втягиваешь его в ноздри, потому что любишь запах кладбищенского стеарина, и вообще — ты любишь Праздник Усопших[1], ведь сегодня как раз Праздник Усопших.

Упыри и дзьоды[2] вылазят из своих нор, приходят из собственных измерений, и на полгода захватывают Польшу в свое владение.

Вуууу-хуууу.

Лично ты, Павел, любишь этот мрак и слякоть, то время, когда ободранные славянские боги и ставшие похожими на жулье славянские демоны приближаются к земле ближе всего, а Польша, твоя родина, не в состоянии с этим мраком и слякотью, согласись, справиться. «В вечном мраке хлюпает ёбана босота»[3], если процитировать кого-то типа классика. Ведь Польша сама с собой никак не умела справиться. И никогда, думал ты, не могла придать себе форму и толк.

И потому-то, Павел, ты любишь польский Праздник Усопших, поскольку он является одним из немногих творений польской культуры, в эстетическом плане замечательно пришпандоренным к этому длящемуся полгода периоду мрака, который, как раз, в Польше и начинается. Самый замечательный польский праздник.

Тем временем, ты опускаешь окно пониже, чтобы глубже вдохнуть этот запах стеарина, а по радио идут новости. Спикер горячечным голосом говорит о том, что Россия накапливает войска на польской границе с Калининградской областью, а ты глядишь на свое отражение в зеркале заднего вида, видишь свои похмельные глаза, ведь если сегодня Праздник Усопших, то вчера был Хэллоуин, и весь Краков — в котором ты живешь, потому что спрятался в нем от Польши, ибо Краков является одним из немногочисленных мест в Польше, в котором можно спрятаться от Польши — вышел хорошенько ужраться. Это же какой повод: Хэллоуин. Тыквы, по телику хорроры, из каждой пивной доносится Soul Dracula[4], в театрах — Дзяды[5] во все более новых аранжировках. Но в целом, город напивается. Ну, тут дело даже не в том, что Краков нуждается в каком-то особом поводе, чтобы ужраться, но так уж случилось.

* * *

Короче, сидишь ты, значит, за рулем, стучишь по нему пальцем: тук, тук, а твоя «вектра» стоит в пробке, а ты вспоминаешь, чего там творилось по причине этого ихнего Хэллоуина, поскольку ты и сам вышел с коллегами с работы, информационного Интернет-портала Światpol.pl, в котором ты работаешь редактором, и в котором редактируешь главную страницу и выдумываешь кликáбельные заголовки. Чтобы юник-юзер[6] кликнул, чтобы у него засвербело в душе, чтобы кликáбельность (по латыни: clicalitas) была. Вот возьмем, к примеру, натовские польско-германские маневры под Щецином, и солдаты учатся преодолевать реки, а вы в редакции придумываете заголовок: Немецкая армия по понтонным мостам перешла Одру. И полный пердимонокль. И юзер уже хавает. Или, приходит ньюс о том, что какой-то совершенно неизвестный депутат дышащей на ладан партии отлил под памятник Мицкевича, а вы только руки потираете и выдаете нагора, что Известный политик обдул великого поляка. И хавают уже не просто так! Это же сколько кликов! Кликалитас до небес взлетает! Кстати, если в каком-нибудь заголовке имеется сочетание «известный политик», «известный актер» или «известный музыкант», то такой политик, музыкант или актер никому нафиг не нужен, ведь если бы он и вправду был известным, то все это шло бы уже на первую сторону под именем и фамилией, иногда даже с отчеством[7]. Гжегожа, скажем, Схетыну[8], сняли на видео, как он свистнул драгоценное столовое серебро во время ужина в Елисейском Дворце; Ярослав, допустим, Качиньский[9], подшофе, словно горная горилла скакал по крышам автомобилей на улице Нововейской в Варшаве. Вот как бы было! Ну или, скажем, в Чехии национальный праздник с военным парадом, и как тут из этого забацать ньюс? «Чехия: военный парад в честь национального праздника»? Убожище, пара кликов, может и была бы пара нищенских кликов, а вы тут — ба-бах! — и заголовочек: Вооруженные солдаты на улицах Праги. И на тебе, хавают как миленькие, прямо крошки летят. И тут же вся штука еще в том, что неизвестно, то ли речь идет о Праге чешской или той, что ближе к собственному телу, то есть — варшавской, так что юник-юзер еще охотнее пожелает проверить. Если в Словакии ушло в отставку правительство, то вы не пишете, что в Словакии правительство ушло в отставку, а пишете, что «сосед Польши на краю пропасти», ведь если бы вы написали, что данным соседом Польши является Словакия, то фиг бы кто заинтересовался тем, что творится в Словакии, ибо то, что творится в Словакии, интересует исключительно студентов, эту Словакию изучающих, ну еще и некоторых чехофилов, которые в своей чехофилии имеют какое-то словацкое расширение. А так: «сосед Польши», ты гляди — может это Германия? — задумается такой себе юник-юзер — ну вот, пожалуйста, выгнали нахрен фрицовку, а ведь какая страна классная, хе-хе, улицы ровненькие, покрашено все нормально, жалко. — А может Россия? — опять же думает юник-юзер — ну вот, блин, доигрались кацапы, а ведь предупреждали их. — Или Чехия? — чешет башку такой юник-юзер — тоже неплохо было бы, пепики[10] зажравшиеся, отдавайте наше Заользье[11], а не пейте по своим пивным пиво с пеной на два пальца толщиной.