Драконьи долги (СИ) - Танжеринова Янтарина. Страница 29

— Ничего не понимаю! — раздражённо заявил он и плюхнулся на стул рядом с драконной. — Ты что там пьёшь? Вино хоть хорошее?

— Неплохое, — отозвалась Айриэ. — Так что ты думаешь? Можно облегчить его состояние?

— Айриэ, да ты уже сделала всё, что можно. Я бы и сам лучше не справился! Это твоя драконья магия?

— Проклятие тоже драконье, — угрюмо отозвалась Айриэннис.

Фиолетово-чернильные глаза эльфа с любопытством уставились на неё.

— Твоё?

— Моё, Виалл, — вздохнула Айриэ.

— Это он? Тот, для кого ты сделала камень?

— Ну да, хотя я только сегодня узнала. — Айриэ бездумно покачала почти пустой стаканчик, глядя, как тёмно-рубиновые капли расплываются по стеклу и медленно скатываются обратно на донышко. — У него аура совсем другая была. Да и не думала я, что кто-то ещё в этом мире способен создавать столь качественные иллюзии. Гномы точно не умеют, а магия — их.

— Это даже не иллюзия, а приросший облик, пожалуй. Мне так показалось. Гномы что-то такое с ним сделали, только моих умений не хватает, чтобы разобраться.

— Моих тоже, представь. В «драконий день» взгляну, истинным зрением.

Эльф задумчиво смочил губы вином и сделал маленький глоток.

— А у твоего друга спросить не хочешь?

— Вот тогда заодно и спрошу. Он, кстати, как меня узнает, о дружбе моментально позабудет, — невесело хмыкнула драконна. — Не знаю, удастся ли поговорить нормально. Ну да ладно, там посмотрим.

— Жаль, что я ничем не смог ему помочь.

— Да это не твоя вина, Виалл. Проклятие и мне-то не поддаётся, вот если только… — Она умолкла, не желая загадывать заранее — чтобы не спугнуть удачу, что ли, а то её и так отчаянно не хватает…

Чуткий эльф понял, что она не хочет распространяться на тему проклятия, и заговорил о другом:

— Если хочешь, я сделаю для твоего друга укрепляющее зелье и пришлю потом с кем-нибудь. Вроде бы он ко мне хорошо отнёсся, так что зелье должно помочь ему быстро оправиться после болезни.

— О, а вот за это спасибо! — обрадовалась драконна. — Твоё зелье будет очень кстати. Из меня-то целительница так себе, тут я гораздо слабее тебя. И мне тоже требуется хорошее отношение пациента, чтобы лечение подействовало. Пока-то с этим всё в порядке, а вот потом что будет… Заранее содрогаюсь. Не люблю я разобиженных людей уговаривать…

Эльф дал ей ещё несколько советов касаемо ухода за больным и распрощался — его ждали во дворце.

Фирниор лежал, прикрыв глаза, но сразу же распахнул их, стоило Айриэ почти бесшумно войти в комнату.

— Нира, какие у тебя интересные знакомства, — заметил он чуть удивлённо. — Действительно, чувствую себя польщённым — меня лечил сам «королевский» эльф.

— Мы с Виаллероном встречались ещё в Дилиании.

— Охотились? — уточнил он.

— Да, и в Эстиссе тоже, я была в отряде принца Эдореда. Тогда мы и подружились.

Фирниор понимающе кивнул, перестав недоумевать. Действительно, для простой магессы это было бы чересчур… роскошное знакомство, но боевое братство — вещь особая. Теперь он, похоже, больше не удивлялся, что столь занятое существо, как Виаллерон, примчался лечить незнакомого человека по её первому слову. Вот и хорошо, ей только лишних подозрений не хватало. И так уже она несколько раз чуть себя не выдала. Рано пока.

— Дэрионис, скажи, что именно с тобой делали гномы? Я о магическом вмешательстве, — пояснила она. — Виалл тоже разглядел на тебе эти странные сгустки гномьей магии.

Он поморщился, явно не испытывая ни малейшего желания говорить об этом. Но отмолчаться порядочность ему не позволила: он чувствовал себя обязанным за помощь, а отплатить сейчас мог только ответами на заданные вопросы.

— Ты что-нибудь слышала о «слезах гор»?

Айриэ кивнула. Так называли прозрачные голубоватые магические кристаллы, добывавшиеся только в Штентерроге, Кошмарной шахте, что в Фиарштадских горах. Там имелось месторождение каменного угля, которое начали было разрабатывать в незапамятные времена. Однако вскоре гномы наткнулись на весьма странное место, пропитанное непонятной магией. Это были естественные пещеры глубоко под землёй, частично засыпанные стародавним обвалом. И в этих пещерах росли дивные кристаллы, способные исцелить очень редкую болезнь, так называемую «каменную лихорадку», которой болели только гномы. «Каменная лихорадка» имела магическое происхождение, за давностью лет полностью забытое, и почиталась неизлечимой. Её не брали ни зелья, ни заклинания, только, как выяснилось, те самые «слёзы гор».

И всё бы ничего, но для гномов путь в Кошмарную шахту оказался почти невозможен, магия этого места препятствовала. Из сотни спуститься туда могли хорошо если пятеро, вернуться назад — ещё меньше. Из тех первых шахтёров, нашедших пещеры, выжил лишь один. Он-то и принёс два удивительных кристалла и рассказ о том, как один за другим сходили с ума его спутники и умирали от дикого, вымораживающего кровь ужаса, а тела их сразу же рассыпались прахом.

Кошмарную шахту закрыли и забросили на долгие века, поскольку «каменной лихорадкой» болели единицы, гораздо вероятнее было умереть от иных причин. Однако примерно два с половиной века назад, в королевстве Картивия, во времена правления чёрного мага Хангира, случился огромный выброс неконтролируемой энергии, сильно повлиявший на всю магическую оболочку мира. И почему-то «каменная лихорадка» прямо-таки расцвела, пышным ядовитым цветом. Теперь болезнь настигала гномов гораздо чаще, и им пришлось озаботиться добыванием средства от этой напасти, равно поражавшей мужчин, женщин и детей. Причин возникновения болезни вроде бы не имелось — ни физических, ни магических, однако же гномы заболевали. Поговаривали, что и не болезнь это вовсе, а давнее искажённое проклятие, наложенное неизвестно когда и неизвестно кем на всю расу, но как бы то ни было, о Штентерроге вспомнить пришлось.

Драконам и эльфам туда было не спуститься. Совсем. Из гномов с кристаллами, как уже говорилось, возвращались лишь единицы. Кроме того давнего первого раза, вынести из пещер удавалось лишь единственный кристалл за раз. Одна «слеза гор» — одна спасённая от «каменной лихорадки» жизнь. Второй раз магия Штентеррога никого из гномов не впускала. Неудивительно, что гномы стремились создать некий запас драгоценных «слёз», ведь поражённый болезнью-проклятием умирал довольно быстро и мог просто не дождаться исцеления.

Выяснилось, что люди могут входить в Кошмарную шахту почти беспрепятственно, за редкими исключениями, вот только возвращались с кристаллами лишь немногие выжившие. Прочие точно так же, как гномы, сходили с ума, умирали и становились пылью, густо устилавшей прямой коридор, ведущий к заветной пещере. Странная магия этого места бдительно стерегла пещеру сокровищ. Кристаллы давались в руки лишь тем из людей, чей дух был твёрже алмаза, а помыслы чисты, как хрусталь. По крайней мере, так считалось, и надо сказать, не без оснований.

Поначалу людей, желающих заработать, находилось немало — ведь гномы честно платили золотом за каждую «слезу гор». Огромная сумма в десять тысяч золотых за один-единственный камушек привлекла в Штентеррог множество охотников за лёгкой наживой — вот когда в коридоре, ведущем к пещерам, изрядно прибавилось праха. Жуткие байки немногих вернувшихся с добычей счастливчиков заметно поубавили количество авантюристов, желающих рискнуть своей шкурой. Однако же смельчаки до сих пор находились, и даже такие, кто ходил в пещеры не единожды. Почему-то на людей ограничение на количество походов за сокровищами не распространялось, однако и больше трёх-четырёх раз человек не выдерживал. Кто-то навек оставался в Штентерроге, кто-то уходил вовремя, озолотившись и обеспечив себя и даже внуков с правнуками. Помнится, Конхор и Бромор как-то рассказывали Айриэ о легендарном добытчике, принёсшем гномам целых пять «слёз гор». Как ни удивительно, кончил тот человек вполне хорошо, и добытое богатство пошло ему впрок. Видимо, не зря ходили упорные слухи об особых душевных качествах, потребных человеку для успешного возвращения из Штентеррога. Почему магия Кошмарной шахты так по-разному действовала на людей и гномов, не мог объяснить никто.