Заточенная в Золотой Клетке (СИ) - "АlshBetta". Страница 2
Никто не знал, что эта статуэтка значит для Эдварда Каллена, и какие воспоминания будит в его истерзанной виной душе.
- Джессика, даю семь минут! – проговорил он ровным голосом в интерком. – Мне нужна информация о жизни, семье, доходах и финансах Рене Свон! Поняла меня?
- Да, мистер Каллен, все будет сделано! – проговорила девушка и отключилась.
Эдвард Каллен поднялся со своего кресла и принялся наматывать круги по кабинету. Воспоминания о прошлом накрыли его; какой счастливой могла быть жизнь, если бы он тогда не опоздал на день рождения к единственному важному для него человеку…
Она ненавидела его работу, но он продолжал работать… и эта работа отняла её у него… Но после её смерти он находил забвение только в работе. Первое время он выпивал, и даже пробовал наркотики, но потом оставил эту глупую затею… Все равно медленная и мучительная смерть. Кокаин и алкоголь не приносили желанного облегчения, как это бывает у некоторых, а наоборот, делали страдания еще глубже…
Что же касается работы – она была идеальна! Только окунувшись в работу с головой, можно было забыть все на свете, и в том числе себя!
Словно неуправляемый зверь, все эти предприятия и фабрики требовали к себе все его внимание, отвлекая от мыслей о том злополучном дне. Этой личной трагедии, которая изменила весь мир и его самого.
Она была его семьей… всем, что у него было! И он потерял её, буквально за пять секунд… а всё остальное он потерял на десять лет раньше… ну, кроме денег и власти – они неисчерпаемы для рода Калленов, потому что его прадеды ходили «по головам», чтобы создать эту империю. Империю, которую наследники обязаны расширять и приумножать, чтобы, в свою очередь, оставить своим наследникам дело и богатство Калленов.
А сами наследники жаждали обладать этой империей, где нет ничего, кроме власти и денег? Где царит ненависть и смерть… мгла неприступности, за которой не с кем поговорить, некого любить… и некого утешить… успокоить… Она была его путеводной звездой в этих дебрях, а он так глупо позволил ей уйти!
Эдвард Каллен все ждал кары небесной, а её все не было…
Больше семи лет прошло со дня её смерти, а он все ещё скорбит… и будет скорбить вечно, ибо только она могла делать его похожим на человека, делать его счастливым…
- Мистер Каллен, вот! – прерывая его хождение по комнате, Джессика, секретарь первой категории, протянула мужчине папку со всеми сведениями о семье Свон, которые удалось собрать возможными и невозможными средствами за столь короткое время.
Забыв обо всем, Эдвард оставил хождение по комнате и схватился за папку, будто бы в ней была его жизнь… а так оно и было! Ведь если он не перестанет думать о том дне… он сломается, он не выдержит! Он должен был взять перерыв, отвлечься от мрачных мыслей. Надо взглянуть на эти чертовы документы, дабы его не задушило прошлое, которое он уже не в силах исправить.
В папке лежала история Рене Свон, её дата рождения и детальный портрет, с прикрепленной фотографией… Ничего особенного, просто бедная идиотка, вот и все! Он чуть было не закрыл папку, как словно во сне перевернул страницу, и взгляд его упал на маленький (7Х7) потрет девушки с карими глазами, и такими же каштановыми волосами. Словно Белоснежка из диснеевской сказки, она была прекрасна. На фото она улыбалась, улыбка была такой милой и доброй, Каллен не мог отвести глаз.
Но больше всего его поразило то, что было написано под фото… Изабелла Свон…
Изабелла! Папка выскользнула из рук миллиардера и ударилась о пол, а сам Эдвард Каллен замер, потому что это имя, как ножом, полоснуло по исстрадавшемуся от боли сердцу…
Что для него значило это имя Изабелла, знал только он… и та, которой сейчас не было в живых по его вине!
========== Глава 2 - Я её хочу! ==========
- Мама, мама, что такое? – перепуганная Белла стояла перед Рене, тормоша её за плечи, пока женщина отчаянно боролась с охватившим её ужасом.
Для Беллы, у которой с детства в доме была напряженная обстановка, состояние Рене говорило о надвигающейся беде. Она понимала, что произошло нечто ужасное в магазине, только вот что?
- Белла… мы должны… - проговорила Рене, но вмиг опомнилась и заткнулась, чтобы дочка не знала ничего о проблеме и тех мужчинах… Она не хотела подвергать жизнь своего единственного и любимого ребенка опасности.
- Что мы должны, мам? – спросила Белла, усаживая мать на плетеный стул посреди маленькой, обветшалой кухни.
- Ох, Беллз… - простонала Рене и откинулась на спинку стула. – Я не могу тебе сказать, я не хочу, что бы ты знала!
- Знала о чем? – недоумевала бедная девушка, пытаясь понять все по лицу матери.
- Мы должны денег, Белла! – сдалась Рене, истошно выкрикнув последнее слово.
- Денег? Кому?
- Налоги! Мы не платим налоги три месяца! Сегодня за ними приходили…
- Мам, все в порядке! Я заработаю эти деньги, вот увидишь! – пожала плечами Белла, будто это было наплевательское дело. На самом же деле, она просто хотела утешить мать.
- Нет, малышка… - Рене покачала головой, смахивая слезы. – Мы не сможем их отдать, а ты не сможешь их заработать… За два дня мы нигде не достанем пять тысяч долларов!
- Пять тысяч?! – голос Беллы повысился на три октавы, но она притихла и запустила руки себе в волосы, цепляясь за роскошные локоны так, будто искала там поддержку.
- Да… - Рене позволила слезе стечь по щеке, а потом быстро и резко обняла свою дочь, прижимая к груди, в попытке оградить от всех бед на свете! Она прекрасно понимала, что их ждет – улица, хотя бы первые пару месяцев, пока она не найдет работу… Если вообще найдет!
А, может, там они и умрут – под забором, словно вшивые собаки?
Это одному Богу известно…
А тем временем в доме Эдварда Каллена творилось что-то необъяснимое. Все вокруг пребывали в ожидании какого-то важного события, только так можно объяснить поведение мрачного и молчаливого хозяина, раздававшего раздраженные приказы направо и налево.
В конце концов, мистер Каллен вышел на веранду, чтобы позвонить своему лучшему и единственному другу – Джасперу Хейлу.
- Джаспер, ты мне нужен, срочно! – несколько слов, и Эдвард повесил трубку, чувствуя, как в горле образуется тугой комок. Что с ним такое? Такого беспокойства он не испытывал более десятка лет! Что изменилось?
Он сам не понимал. Лишь в его руке было зажато то самое небольшое фото девушки с притягивающей улыбкой. Изабелла… одно имя убивает его… а эта девушка… что в ней такого? Почему он не может оторвать от неё взгляда?
Часть своих тридцати пяти лет Эдвард Каллен прожил, словно чужой сам для себя. Потому, что на протяжении семи лет он скорбел о своей единственной девочке, о своем солнце, о своем воздухе…
Ни для кого нет ничего тяжелее, чем потерять единственного близкого человека. А он потерял. И он вынужден с этим жить. Насильственное причинение себе боли ни к чему не вело – он не чувствовал боли. Он и до сегодняшнего дня был словно заморожен, а теперь… Теперь он пылает огнем, и его единственное желание – увидеть эту девушку. Кто она? Ясно, что дочь Рене, только вот, что она из себя представляет, на самом деле? Какого черта она его так зацепила? Таких, как она, миллион – даже среди его прислуги! Но эти глаза… они не дают ему дышать! Они не дают ему оторваться от себя… словно бы затягивая в свои омуты и не желая отпускать…
Джаспер Хейл прибыл через полчаса после звонка своего друга и был проведен в патио к Каллену, сидевшему на одном из кресел.
- Джаспер! – Эдвард поднялся, как будто очнувшись от чего-то, и пожал мужчине руку. За свои сорок лет Джаспер видел много, а его дружбе с Калленом было почти семнадцать лет. Но за эти семнадцать лет он видел, как блестят глаза его друга, лишь однажды – в день, когда он впервые увидел свою девочку. А потом… после того дня он так изменился, что казалось, что осталась лишь пустая оболочка человека, а душа улетела на небо, вместе с его единственной. Он был холоден и мрачен, и чтобы Джаспер не предпринимал, вывести его из такого состояния не удавалось никому.