Заточенная в Золотой Клетке (СИ) - "АlshBetta". Страница 38
А если она не хочет видеть его другом?
Если она хочет… любить его?
Возможно ли это?
========== Глава 19 - Я прощаю тебя…и люблю! ==========
Как бы Эдвард ни желал побыстрее вернуться домой, он все же задержался у Джаспера до вечера. Сегодня он не обсуждал с другом конференцию и события связанные с его отъездом, потому что рядом была Элис. Он уехал из особняка Хейла вечером, полностью уверенный, что друг сможет помочь его сестре. Раз уж он сам не смог. Ведь Джаспер и Элис подружились. Да и раньше они неплохо ладили. Только вот смешанные чувства, связанные с Элис, терзали его до самого дома, и он сам не мог понять, что с ним происходит.
Домой он ехал очень быстро, представляя, как будет просить Беллу о прощении и пытаться загладить свою вину. Он же обещал себе и ей, что никогда не заставит её испытывать боль… А что в итоге? Защищал от всего на свете, а не смог защитить от себя самого!
Ну, ничего, он исправит ошибку пока не поздно. Он сделает все, чтобы Белла была с ним, чтобы она привязалась к нему и полностью доверилась. Любовь длиною в жизнь. А в случае Каллена – длиною в вечность. Белла даже не представляла, насколько важно для Эдварда её присутствие и как он её любит. Его приступы гнева – проблема, с которой нужно бороться. Но он будет пытаться сдерживать себя с ней, потому что она нужна ему. Если она уйдет, он не вынесет!
Подъехав к дому и оставив машину в гараже, он чуть ли не бегом кинулся к главным дверям.
У входа его встретила Мари, подметающаю коридор, которой он и задал главный вопрос:
– Где Белла?
– Мисс Свон сегодня рано легла, мистер Каллен, – отозвалась Мари, не прерывая своего занятия.
Эдвард быстро кивнул, с нехарактерной для него скоростью взлетел по мраморным ступеням на второй этаж, заставляя Мари замереть в оцепенении и уставиться ему вслед. Было чему удивиться. Сколько лет уже не случалось того, что бы их Хозяин беспокоился о ком-то кроме себя, помогал кому-то и был относительно счастлив… Может, эта девушка, Свон, действительно начало большого пути? Вдруг, она станет хозяйкой этого поместья в недалеком будущем? Кто знает…
А тем временем Эдвард, приоткрывший дверь в комнату Беллы, тихо вошел внутрь и направился к кровати девушки. Каждое его движение было продумано и медленно, чтобы не потревожить сна его маленькой Беллы. Во сне она была так похожа на ангела. Она спала, уткнувшись лицом в одну из подушек и укутавшись в одеяло, словно хотела спрятаться от всего мира. Похоже, дело действительно было в белом цвете постели, потому что на алой Белла спала спокойно. Интересно, с чем для неё связан белый цвет? Сам Эдвард всегда считал, что белый – цвет мира, добра, свободы и чистоты. Что же она имеет против всего этого? Увы, он еще слишком мало знает о ней, чтобы судить о поступках этой храброй девочки. Его девочки.
Он так же тихо подобрался к краю кровати и со всей осторожность опустился на подушки рядом со спящей девушкой. Он никогда не был так спокоен и умиротворен. Ему всегда было хорошо рядом с Беллой, он не чувствовал боли, не чувствовал чужой крови на руках, крови людей, перешедших ему дорогу или не выполнивших его приказы.
Он чувствовал себя значимым и чистым, будто и не было тех десятков женщин, которые побывали в его постели со дня трагедии и до Неё. Он сейчас и представить не мог, чтобы находиться рядом с другой девушкой. Он всем сердцем любил только Беллу, только эту девочку, которая тоже навиделась боли, и которую бы он хотел забрать себе всю, если бы смог. Этот ангел не должен страдать, но он сам причиняет ей страдания…
– Белла, – тихо шепнул он, наклоняясь ближе к девушке и разглядывая в мягком лунном свете её шелковые локоны и милое почти детское личико с длинными ресницами, нашедшими приют на ее атласных щеках. Он наклонился ещё ближе к кудрям Беллы и вдохнул её аромат всем телом, наполняясь им до краев и становясь счастливее, чем прежде.
Ему все нравилось в этой девушке: её ум, доброта, красота и сила – она может защитить себя от кого угодно, даже от него… Но он не хочет, что бы она защищалась от него, ведь он готов на все ради своей Беллы.
Он осторожно поднялся и, обойдя кровать кругом, подошел к Белле с другой стороны, откуда мог видеть её лицо. Положив голову на ее подушку, он с улыбкой смотрел на девушку, впитывая всю её красоту и детскую непосредственность. Он полюбил её сразу двумя видами любви – отцовской и мужской. Он хотел защищать её и оберегать, но в то же время хотел быть и с ней, жениться на ней в один прекрасный день…
Когда-то он думал, что она дьявол, ниспосланный с небес, чтобы уничтожить его, но теперь он все больше убеждается, что она та, которая спасет его – уже спасла – от самого себя, от прошлого, от боли. Она подарила ему себя, она оказалась в его особняке, рядом с ним…
Он казнил себя за всю ту боль, что причинил ей. Больше всего на свете он хотел бы забыть про то, что произошло днем, но знал, что не имеет на это право. Он не заслуживает забвения. Заново проживая каждый момент и анализируя его, он понял, что вел себя непозволительно, и это убивало его.
Он все продолжал смотреть на Беллу, пытаясь разглядеть в темноте хотя бы очертания ее лица, но тут лунный свет чуть ярче и полностью осветил его. И тогда сердце Каллена, о существовании которого он так долго не вспоминал, сжалось от жалости и тоски – на лице Беллы виднелись дорожки от недавно высохших слез…
Он тут же пообещал себе, что больше эта девушка не прольет ни слезинки. Он поклялся себе беречь и оберегать Беллу даже от себя. Она нужна ему любой, но она должна быть счастлива. Если бы он мог как-то вернуться в тот разговор на террасе и все исправить… Он бы отдал все деньги мира или даже половину жизни ради этого, потому что вспомнил слова, сказанные им этому хрупкому и ранимому существу, которое сегодня даже попыталось утешить его на поляне…
Он сказал ей: «Тебе ЗАПРЕЩЕНО покидать комнату!»
А она без страха в глазах отозвалась ему, будто бы насмехаясь: «Мне ПЛЕВАТЬ на твои запреты!»
От этих слов он будто сошел с ума и продолжил перепалку, не в силах остановиться, о чем сейчас безумно жалел: «В этом доме все подчиняются МНЕ! И ты тоже будешь ПОДЧИНЯТЬСЯ МНЕ!»
И она выкрикнула в ответ: «НИКОГДА!»
Он гордился своей маленькой девочкой, которая в силах противостоять даже ему. Он всеми силами будет пытаться избавиться от своего гнева, научиться контролировать его. Потому что эти слова резали ему душу ржавым ножом.
Он бессознательно опустил взгляд с лица Беллы на её тело, укрытое одеялом и только тогда обратил внимание на руки, лежавшие поверх атласной материи. Сначала он даже не понял, что не так. Казалось, они опоясаны узорами, и он сперва подумал, что это тень от одеяла на её коже, но наклонившись ближе, разглядел ужасные синяки.
Не веря собственным глазам, Эдвард всматривался в синевато-лиловые узоры, казавшиеся в свете ночи почти черными.
Его дрожащая рука потянулась к запястью девушки и, едва касаясь, он приложил свои пальцы к одной из гематом. Контуры идеально совпали…
Он сжал зубы, отворачиваясь от Беллы и сминая в кулаке край одеяла, будто могло избавить его от злости, направленной в этот – очередной – раз на себя самого. Но одеяло было лишь бесполезным куском материи, неспособным принести ему успокоение. И поэтому Эдвард откинулся на подушки, закрыл глаза и попытался успокоиться, прийти в себя и наладить сбившееся дыхание. Пока он справлялся с собой, он уловил звук, который издала Белла. Она начала всхлипывать прямо во сне, и он, мгновенно распахнув глаза, снова приподнялся на локте, всматриваясь в лицо любимой девушки.