Порча. Дилогия (СИ) - Курников Александр Александрович "Finnn". Страница 8

— Да ничего особенного, порезали сегодня ночью кожаных с их кодлой, почти всех, только двое старших остались живы, да и те с проломленными черепами в лазарете отдыхают.

— Да ты чё! Во дела! — Развеселился Станан и заметался по двору ища с кем поделиться новостью, но увы, как на зло никого по близости не оказалось. Конюх с досады аж топнул.

— Ты погоди радоваться, у меня к тебе ещё пара вопросов…

— Да какие вопросы начальник!? — Но потом видимо передумал. — Спрашивай.

— Ты бы так не радовался, двое из братьев ещё живы.

— Это не беда. — Легкомысленно махнул рукой конюх.

— Кто-нибудь вчера покидал таверну где-то около полуночи?

— А вот чего не знаю того не знаю. Вчера ввечеру я был приглашён на ужин к одной очень симпатичной особе, так что, извиняйте.

— К Мандрусе что ли? Нашёл красавицу. — Усмехнулся сержант. Станан скривился. — А этот господин куда съехал не знаешь?

— Понятия не имею, а да, к нему сегодня нарочный от управителя с утречка по раньше прибегал, передал что-то я не видел.

— Понятно — буркнул Крахт — бывай. — И сержант направился к капитану городской стражи докладывать о проделанной работе и по возможности спихнуть это дельце, где фигурирует господин управитель самому капитану. Дураков нет чтоб беспокоить высокое начальство и капитан вряд ли будет что-нибудь предпринимать.

Казарменный корпус состоял из двух домов: Каменного домишки, где проживал капитан Авестин с лейтенантом Томом. Там же находилась канцелярия и штаб. Второе здание было новым бараком на двести персон, как любил выражаться гарнизонный священник Шарль де Ньё. Шарль де Ньё: известный столичный поэт, ценитель всего прекрасного, будь-то вино или женщины. Отличный наездник и мастер фехтовальщик. За семь дуэлей со смертельным исходом был заточён в один из монастырей Святых Детей, но увы и там ему были не рады, через какое-то время его отправили в захудалый гарнизон, в одно из глухих мест Соланской империи Кальпин. Как раз он и столкнулся с сержантом в воротах гарнизона.

— О сержант, что это вы с таким озабоченным видом вышагиваете? Прямо печатаете шаг! Как будто на неприятный разговор идёте. Опять какие-нибудь ваши жандармские штучки? Кто-нибудь кого-нибудь прирезал и вам естественно не сознался.

— Знаете что отче?

— Что?

— Ничего. — Ответил Крахт и зашагал к капитану.

Капитан скучал, он ловил мух и отрывал им крылья. Ещё бы ему не скучать, тридцати двух летнему талантливому офицеру из знатной семьи, получившему прекрасное образование, Таларскую военную академию, а он… здесь…

А он имел одну пагубную страсть. Страсть к женщинам, да не просто к женщинам, а к замужним женщинам. Последняя его любовь была женой епископа Светской церкви. Светская церковь зародилась пятьдесят лет назад, отпочковавшись от Святого Престола. Со временем и довольно быстро она заняла главенствующее положение в Соланской империи. Формально все другие ордена и церкви ей подчинялись, та же церковь Единого например, наследница Святого Престола, придерживающаяся старых догматов, или орден Святых Детей. Но это только лишь формально. Епископы Светской церкви очень часто были женаты, вели вполне насыщенную жизнь, да и вообще благочестием не отличались. Вот чем они отличались так это активной политической жизнью и так сильно они эту политику любили, что со временем Светская церковь из духовного инструмента превратилась в политический.

Вот сейчас капитан сидел и думал, стоила та интрижка ссылки или нет? Ежели знать на сколько его сюда упекли, на год там, или на два, то стоила. А если…то и думать не хотелось.

— Доброго утра господин капитан.

— Доброго. — Авестин уставился на сержанта пытаясь понять чего он припёрся.

— Я насчёт банды «кожаных», ну тех кого ночью порезали. — Пояснил Крахт читая полное не понимание в глазах капитана.

— А…,Ну…Что там? — Авестин уставился в окно, похоже так и не вспомнив.

— Вчера они сидели в красном котле, это у Пита, похоже положили глаз на некоего господина и его слугу. Несомненно, что господин сей благородного происхождения, повадки, манеры и всё такое. Вчера он въехал в город через северные ворота и остановился, как вы понимаете в красном котле. Уходил куда-нибудь ночью или нет не известно, но утром самолично оседлав коней уехал.

— Может это шпион Альбаны или Бованны?

Крахт пожал плечами.

— Ах да, чуть не забыл, к этому шпиону, как вы изволили выразиться, с утра нарочный от господина управителя приезжал.

— Зачем?

— Понятия не имею господин капитан.

Авестин как и следовало ожидать задумался. Цепляться к управителю он ни как не хотел, но пять трупов…

— Ладно ступай, сам разберусь. — Крахт еле заметно вздохнул и вышел.

Рэй подъехав к воротам дома управителя передал трёх лошадей слуге и не слезая с коня стал дожидаться Ярома. Тот не заставил себя долго ждать и в скорее они вдвоём, без всякого сопровождения направились в сторону монастыря Святых Детей. Буквально через пол часа они добрались до стен обители, где их у ворот встречал юноша со столь ангельской и кроткой внешностью, что волей не волей вызывал подозрения.

— Это Сэлимэль — Вроде как пояснил Яром.

— Мне это должно о чём-то говорить?

— Ах да — понимающе кивнул Яром — он привратник. — Но по вопросительному взгляду спутника понял, что придётся пояснить.

— Это очень милый привратник, настолько милый, что даже спорить с ним совершенно не хочется.

— Он что, сигейнэ?

— Да вы что в самом деле сударь?! Кто ж такого здесь — на слове «здесь», управитель обвёл рукой монастырь — держать будет? Он просто очень милый человек.

Рэй пожал плечами и промолчал.

— Здравствуйте мой дорогой Сэлимэль. — Радушно приветствовал привратника управитель слезая с коня. Они тепло пожали друг другу руки. — А это сэр Рэймонд Сигрэйв, мы к отцу настоятелю, я думаю он нас ждёт.

— О да, я предупреждён отцом Варфоломеем, он ждёт вас. — И чем дольше говорил этот странный привратник, тем тише и спокойней становилось на душе у Рэя. Заботы навалившиеся на него стали не значительными, враги прощёнными а будущие испытания лёгкими. Этот человек внушал такую признательность, всем кто его окружает, что сопротивляться и тем более спорить было не возможно.

Рэй тряхнул головой, дотронулся до кинжала и наваждение спало. Уставившись в упор на Сэлимэля Рэй хотел что-то сказать, но почувствовал что с нова тонет в этих серых глазах. Вторично схватившись за кинжал, Рэй не стал поворачиваться к привратнику. Он понял, это было не наваждение, это была реальная сила человека, спасти от которой могла лишь сильная воля или кинжал с руной дагаз, что прекращает все испытания.

Наконец Яром распрощался с Сэлимэлем и они вошли внутрь монастыря. Не смотря на ранний час, в обители уже кипела работа. По двору деловито сновали служки, каждый из них что-то куда-то тащил. Кто корзину с углём, скорее всего для кузни, что звенела в глубине двора, кто вязанку дров для кухни, кто сена, кто ещё что-нибудь и всем этим умело руководил высокий и статный мужик лет сорока пяти, седой как лунь. Вообще он выглядел как сельский староста занятый повседневной работой и одет был почти так же. В поношенный, но добротный камзол, в рейтузы собранные под коленом, соответственно в серую рубаху под камзолом. Единственное что его отличало от «сельчан», так это башмаки с серебряными пряжками.

— А вот и отец настоятель. — Кивнул в сторону «старосты» Яром. — Доброе утро! — поздоровался управитель. — Смотрю с самого утра в заботах?

— Я гляжу вы тоже от дел не бегаете господин управитель. Утро доброе. — Кивнул Варфоломей.

— Вас всегда такая кипучая деятельность в монастыре, святой отец? — Рэй.

— Нет конечно сын мой, просто снаряжаем полуэскадрон рыцарей с их оруженосцами.

— Вы тоже рыцарь? — Рэй.

— Рыцарь-капитан, бывший правда, годы уже не те. Пройдёмте в мой кабинет. По пути в апартаменты отца настоятеля Рэй спросил: