Я, Рейван (СИ) - "Макменде Дарт". Страница 22

Я молчал, поигрывая рукоятью меча. Довольно скоро Давик не выдержал снова:

— И как же ты собираешься?…

— Я убью всех известных главарей Обмена. Затем я убью тех, кто придёт им на смену. И следующих. И следующих за следующими. И всех, кто подвернётся мне под руку.

— И невиновных?!. — воскликнула Бастила, очевидно, забыв об уговоре. Она тут же прикусила язык, осознав оплошность, а я наоборот порадовался: если уж моя похвальба прозвучала достаточно убедительно, чтобы произвести впечатление на джедайку…

Вообще-то, Бастила — удивительная умничка. Покруче любого спецназовца: освободилась от наручников и тележки задолго до того, как меня повели на расстрел, незаметно прочесала корабль, убедилась в отсутствии других охранников… вырубила Давика. И всё это совершенно незаметно. С такой боевой подругой можно и в самом деле наехать на Обмен.

Если бы я этого хотел.

— Глупец… — повторил Давик безо всякой уверенности в голосе. — Как ты представляешь себе это? Вот так взять и…

— Да как с тобой, — как можно равнодушнее пояснил я. — Тебя-то я «купил», как последнего щенка. Хочешь сказать, будто другие боссы Обмена хоть немного умнее тебя?

Этого Давик, разумеется, сказать не хотел: кто же признается, что считает себя глупее других?… Только умный. А Канг был из тех людей, чей ум напрямую связан с властью и проявляется только в положении босса. Мы в один миг превратили криминального лорда целой планеты в беспомощного пленника — и Давик резко поглупел:

— Руководители Обмена будут готовы!

— Ты тоже был готов.

— Многие из нас действуют инкогнито…

— Каждый из тех, кто попадёт ко мне в руки, — пояснил я, — перед смертью выдаст все свои контакты и связи. Как в ближайшие пару недель это сделаешь ты.

— Я… — сказал Давик, явно прикидывая, что ждёт его в «ближайшие пару недель», и впечатляясь продолжительностью предстоящего аттракциона. — Ты не сможешь пытать меня!

— Это не потребуется. Ты всё расскажешь сам: Сила имеет большое влияние на слабые умы.

Кто бы знал, как давно я мечтал процитировать эту фразу!..

— Я защищён он Силового воздействия на разум, — гордо заявил приободрившийся Давик. — Ваши поганые штучки на меня не подействуют.

— А, — глубокомысленно сказал я. — Тогда другое дело. Тогда придётся пытать. — Выждал, пока пленник немного сникнет, и продолжил, — Хотя я так и так собирался пытать тебя: надо же чем-то заниматься во время перелётов. А уж если ещё и для пользы дела…

— Ты не стал бы сейчас договариваться, если бы планировал насилие!

— «Договариваться»? — сдержанно удивился я. — Но с тобой никто и не договаривается. Ты перестал быть договороспособным субъектом, как только попал ко мне в рабство. Теперь ты всего лишь вещь. Носитель информации. По моему опыту, извлекать информацию проще, когда носитель способствует этому процессу.

— Да откуда у тебя может быть такой опыт, мальчишка! — почти простонал Давик, балансируя на грани отчаяния. С каждой репликой диалога он всё больше терял самообладание. Я был почти уверен, что влияю на собеседника не только интеллектуальной мощью, но и Силой… вот только не понимал механизма этого воздействия.

— Сколько, по-твоему, мне лет? — спросил я, скидывая капюшон и наклоняясь к пленнику.

— Восемнадцать? Двадцать, двадцать пять?… — предположил Давик.

Я откинулся на спинку и громко, старательно заржал. Не потому, что Давик ошибся (он как раз угадал). Просто смеяться мне сейчас совсем не хотелось, и я решил, что искусственный ржач будет выглядеть достаточно отвратительно, как и положено веселиться беспощадному психопату, намеренному (и способному) вырезать верхушку Обмена. Репутацию чрезвычайно талантливого отморозка, заработанную резнёй в кантине, следовало поддерживать, в том числе, подобными театральными эффектами.

— Ты слышала, Бастила? — спросил я, как следует отсмеявшись. — Этот идиот считает меня ребёнком. Кажется, я неплохо сохранился.

Откровенно говоря, я не знал возраста настоящего Рейвана. Он успел стать джедаем высокого ранга, побывать в Неизведанных регионах, открыть Звёздную Кузню, собрать и возглавить армию… Даже с учётом способностей, даруемых Силой, никак не меньше сорока, верно?

И Бастила это знала.

И Давик, впившийся в джедайку взглядом, понял, что ей тоже смешно, искренне смешно. И осознал, что ошибся даже в такой простой задаче, как оценка моего возраста. Картина мира рушилась у него на глазах. Всё известное сделалось неведомым, всё понятное — туманным и непостижимым.

Гниль, фальшь, духовная слабость, которые я почувствовал в криминальном лорде при первой же встрече, пришли в движение, расширились и заняли место прежних властности, уверенности, надменности.

Давик сломался.

Глава 5. Дантуин

24

С этого момента Канг сотрудничал с нами почти без фокусов. Так только, иногда проскочит искорка надежды… и тут же погаснет.

Как я узнал, что Давик покорился по-настоящему? Я просто чувствовал: Великая Сила всё охотнее даровала мне понимание других разумных. Как перк «Эмпатия»: нужные строчки в диалогах подсвечиваются синим или красным… Наверное, не очень корректное сравнение, ведь никаких готовых «строчек» никто мне не подсовывал. Я просто чувствовал, как следует строить разговор, чтобы попадать в нужные места любого собеседника.

Впрочем, вряд ли совсем уж любого: сомневался я, что и Малака получится вот так же уболтать. Или даже Совет джедаев на Дантуине, куда я подумывал направиться сразу после побега с Тариса.

Но сперва надо было осуществить этот самый побег.

Мы записали приветственное послание Лорду Малаку, в котором Давик демонстрировал, что на борту «Чёрного ястреба» действительно находится пленная Бастила, и отправили головидео на флагман Малака, «Левиафан». Я понятия не имел, с какого перепугу корабелы далёкой-далёкой галактики называют свою продукцию именами монстров из земного Ветхого Завета… главное, что мы оказались достаточно убедительными: на «Левиафане» купились, скинули пакет с новыми кодами доступа (те, которые так и не успел ввести Гудров, уже устарели) и потребовали немедленной стыковки.

Мы запросили два часа на то, чтобы забрать с Тариса ещё нескольких пленников.

«Левиафан» отказал. В грубой форме. И пригрозил выслать звено истребителей.

Мы плюнули на осторожность и приказали Давику передать мой словесный портрет, не забыв уточнить, что я-«пленник» нахожусь в бессознательном состоянии.

«Левиафан» молчал, очевидно, пока просьба не дошла до Малака, затем согласился предоставить нам дополнительный час времени. Стало ясно, что Тёмный Лорд ситхов опознал по описанию своего бывшего господина: Рейвана. Я представил себе лязгающий, торжествующий смех Малака и содрогнулся.

Скованный Давик отправился в грузовой отсек. «Чёрный ястреб» метнулся к знакомому космодромчику. Бастила оказалась пусть не блестящим, но вполне адекватным пилотом.

Я смотрел на её уверенное обращение с пилотским пультом, и думал, что она далеко не дура. И понимает, на что клюнул Малак. И понимает, что я, отправляя на «Левиафан» собственный словесный портрет, прекрасно знал, какую наживку подсовываю Лорду ситхов.

А это могло означать только одно: не такая уж у меня и амнезия.

Нет, я вполне сумел бы убедить девушку, что считаю себя вовсе не Рейваном, а каким-нибудь известным героем войны, сумевшим насолить Малаку настолько, что тот… в общем, сумел бы. С момента попадания я уже наврал больше, чем за всю предыдущую жизнь. И даже Сила не помогла бы джедайке распознать ложь: в этом смысле моя собственная Сила, кажется, превосходила все прочие, как ранкор гизку.

Можно было бы соврать Бастиле. Просто не хотелось мне ей врать, отчаянно не хотелось.

— Не он, — сказал я, поймав очередной осторожный и настороженный взгляд девушки.

— Что? — спросила она, отворачиваясь к пульту.

— Я — не он.