Вымпел мертвых. Балтийские стражи (СИ) - Буланов Константин Николаевич. Страница 52

   Текшее, как патока, время, отпущенное катерникам на побег, понеслось вскачь, стоило итальянскому минному крейсеру дать ход. Конечно, еще до того как удалось выбрать якорь и поднять пары, прозевавший вражескую атаку сторож старался реабилитироваться, ведя огонь по выуженному из ночной мглы катеру всеми орудиями правого борта. Но созданные именно для борьбы с небольшими миноносцами и миноносками 57-мм и 37-мм орудия "Гоито" не смогли на деле доказать свою эффективность в силу полного отсутствия какого-либо опыта у итальянских канониров в ночной стрельбе. К тому же, в момент обнаружения улепетывающий на всех парах катер находился уже в пяти кабельтов от способного играючи пустить того на дно минного крейсера. Так что пара сотен расстрелянных снарядов, ни один из которых не лег ближе полукабельтова, не смогли помешать лейтенанту Керну увести свой пусть небольшой, но, несомненно, героический кораблик прочь от берегов Массауа.

   Впрочем, главному по минам в собранной Иенишем команде все же пришлось изрядно понервничать, когда стало ясно, что итальянцы дали ход. Все же ни убежать, ни отбиться от минного крейсера у небольшого катерка не было никакой возможности, если бы не одно "но". Точнее два "но", что до поры до времени не раскрывали своего присутствия, подкрадываясь к увлеченному погоней итальянцу.

   Удерживавшиеся на месте работой машин "Полярный лис" и "Песец" взяли курс навстречу итальянскому однокласснику, как только стало понятно, что тот кинулся в погоню за одним из обнаруженных катеров. Одиночный легко вооруженный корабль показался всматривавшемуся в озаряющие ночь вспышки орудийных выстрелов Иенишу той добычей, о которую их отряд мелких северных хищников никак не сможет сломать зубы. А вот сами они, в очередной раз пустить вражескую кровь, окажутся вполне способны. Тем более, что в сложившейся ситуации даже не стояла задача отправить противника на дно. Вполне достаточным виделось нанести итальянцу хотя бы средние повреждения, чтобы гарантированно вычеркнуть еще один корабль из списка тех, кто непременно заявится к Асэбу.

   Увлеченный ведением непрерывного огня из обоих 57-мм носовых орудий и постепенным сближением с выжимавшим свои максимальные 11 узлов минным катером экипаж "Гоито" позорно прозевал появление на арене куда более достойных противников. Сверкая не только вспышками орудийных выстрелов и прожектором, но также и ходовыми огнями, минный крейсер оказался столь удобной, сперва, точкой ориентирования, а после и мишенью, заботливо подсвеченной всевозможной иллюминацией, что промахнуться мимо него не смог бы даже слепой. Причем, промахнуться, что в навигационном плане, что в плане ведения артиллерийского огня.

   Опять же, артиллеристы прошедших контркурсом в каких-то полутора кабельтов русских минных крейсеров показали, что Иениш отобрал в свою команду лучших специалистов своего дела. Атака практически в упор по услужливо подсвеченному противнику для прошедших огонь и воду моряков превратилась в целевую стрельбу приближенную практически к условиям полигона. Естественно, в ответ тут же ударили все орудия "Гоито" способные вести огонь на левый борт, которым он расходился с внезапно обнаружившимся новым противником. Вот только, целясь исключительно на вспышки, для откровенно слабо подготовленных расчетов попасть с первых же выстрелов оказалось нереально даже в находящегося столь близко противника. Лишь один 37-мм снаряд выпущенный из револьверной пушки слегка чиркнул по дымовой трубе шедшего головным "Полярного лиса", но на том все и закончилось, поскольку прилетевшие в ответ 120-мм и 57-мм снаряды принялись рвать металл корабля и плоть моряков.

   Далеко не все выпущенные в течение минуты русскими артиллеристами снаряды угодили точно в противника. Их большая часть, так же как и у итальянских оппонентов, ушла в молоко. Точнее в воду. Но и тех, что не обошли своим вниманием корпус минного крейсера, оказалось вполне достаточно, чтобы выбить тому зубы и клыки.

   До того как на "Гоито" догадались погасить огни, небольшой минный крейсер получил пять попаданий только средним калибром, не говоря уже о исчезнувших внутри его борта 57-мм снарядах пытавшихся нащупать нежные потроха машинного и котельных отделений. И пусть для корабля такого размера и защищенности полученные повреждения не являлись смертельными - что осколки, что малокалиберные снаряды вполне успешно были сдержаны броневой палубой, убежать ему от почувствовавших кровь хищников, уже было не суждено.

   Вцепившиеся в добычу теперь уже своими вспыхнувшими силой десятков тысяч свечей прожекторами "Полярный лис" и "Песец" не собирались выпускать подранка из своей мертвой хватки, тем более что противник и отвечать уже особо не мог оказавшимся у него по корме визави. Лишь одно орудие продолжало вести огонь по концевому "Песцу", но и оно заткнулось спустя еще десяток выстрелов с бортов рейдеров. Возобновить же ответный огонь итальянцы смогли, только когда их корабль повернулся правым, не пострадавшим, бортом к так же пошедшим на циркуляцию противникам. Впрочем, данное действо не сильно помогло экипажу обреченного "Гоито". Так же, как безымянный минный катер не имел ни малейшей возможности отбиться от него, сам итальянский минный крейсер не имел никакого шанса уцелеть в схватке с куда более тяжело вооруженными одноклассниками.

   Последующий расстрел "Гоито" продлился относительно недолго. Не более десяти минут. Сперва, одно за другим, замолкли почти все орудия, кроме бакового правого борта оказавшегося как будто заговоренным, а после щеголяющий пожарами на протяжении всей верхней палубы, подобно погибшим в битве при Ялу небольшим китайским крейсерам "Чаоюн" и "Янвэй", итальянский минный крейсер явно лишенный возможности управляться принялся нарезать круги, потихоньку садясь в воду. Видя такое дело, Иениш отдал приказ прекратить стрельбу и вскоре увел оба минных крейсера на поиски затихорившихся катеров, оставив разбитого визави на произвол судьбы. Все же цели гарантированно топить итальянцев он перед собой не ставил. Достаточно было нанести противнику тяжелые повреждения. А вот боеприпасы поберечь как раз стоило, поскольку пополнить запасы, что снарядов, что мин было неоткуда. Тратить же их сверх необходимого на такого не сильно опасного противника, каким являлся "Гоито", вообще виделось жутким расточительством.

   Для всех сторонних наблюдателей осталось неизвестным, кто же вышел победителем из развернувшегося на внешнем рейде противостояния. Едва видимые вспышки и доходящий с опозданием рык орудий не давал возможности увидеть складывающуюся картину. Лишь разошедшийся над водами Красного моря колокольный звон и моргание ратьера, позволили вскинуться в приступе эйфории экипажам двух минных катеров - в схватке бульдогов под ковром уцелели именно свои песики, так что жизнь продолжалась. Куда худшее настроение на следующее утро было у итальянцев, коим открылся не самый живописный вид на обломки пусть не утонувшего, но явно погибшего корабля. Полностью выгоревший "Гоито" приткнулся к берегу примерно в пяти милях южнее Массауа и был обнаружен по поднимавшемуся над ним черному дыму. Поврежденный же катерниками "Монтебелло" хоть и успел выкинуться на мель, до того как полностью исчерпался запас плавучести, вряд ли мог рассчитывать на скорое возвращение в строй по причине отсутствия судоремонтных мощностей в Массауа. Но в отличие от собрата по несчастью списание в утиль ему явно не грозило.

   На фоне же предыдущих потерь понесенных флотом, а также явной сдачи позиций на сухопутном участке боевых действий, по городу начали распространяться слухи о прямом вмешательстве Российской Империи в войну и появлении в окрестных водах их крейсеров и миноносцев, чему немало способствовали рассказы пришедших недавно солдат и моряков, наблюдавших в пути русские корабли. Все же признать тот факт, что подобные потери родной флот понес от действий всего пары небольших минных кораблей, виделось куда сложнее, нежели свалить всю вину за поражения на более чем сильного противника. К тому же эта теория отлично ложилась на тот факт, что командовали обороной Асэба именно русские.