Научная фантастика. Возрождение - Иган Грег. Страница 76

— Это интригующее предположение. Благодарю, Ааслин. — И затем к остальным: — Есть еще какие-нибудь соображения?

Ее улыбка вызвала приветственный шум.

Уошен сомневалась, что они находятся внутри чьей-то отработанной батареи. Но сейчас было невежливо подвергать критике теорию «маховика». А кроме того, следующими на очереди были команды биологов, и она хотела сравнить их доклады.

Внезапно помощников одного за другим охватила дрожь, волнами накатывающаяся из отдаленного эпицентра. Даже дия Мозга это был мощный толчок.

Комплименты стихли, повисла тревожная тишина.

Затем Капитан, подняв широкую ладонь, неожиданно объявила:

— Нам нужно обсудить ваше расписание.

А как же биологи?

— Боюсь, что ваше отсутствие уже заметили. Наша легенда оказалась недостаточно правдоподобной, и экипаж что-то подозревает. — Капитан опустила руку и добавила: — Я хочу, чтобы вы вернулись домой, прежде чем люди по-настоящему забеспокоятся.

На лицах появились улыбки.

Кое-кто устал от Мозга; кому-то уже не давали покоя перспективы наград и продвижения по службе.

— Все мы, мадам? — набралась храбрости Уошен.

— По крайней мере на время.

По официальной версии, отсутствующие помощники Капитана отправились в ближайшую Солнечную систему в качестве туристических агентов, к несметному количеству потенциальных пассажиров. И, по правде говоря, иногда Уошен становилось так скучно, что она хотела, чтобы выдумка оказалась правдой. Но не сегодня. Не сейчас, когда начиналось что-то увлекательное!

Настала очередь Миоцен задать вопрос в качестве руководителя миссии:

— Вы хотите, чтобы мы свернули работы, мадам?

Капитан, прищурившись, посмотрела в ближайшее окно, где виднелось одно из портовых сооружений корабля. Для нее комната была настоящей, а помощники — изображениями.

— Мы должны пересмотреть планы миссии, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы закончили исследование дальнего полушария и завершили основные работы. Десяти корабельных дней будет достаточно. Затем возвращайтесь домой, и мы не торопясь обсудим наши дальнейшие действия.

Улыбки стали менее радостными, но не исчезли.

— Десять дней, — прошептала Миоцен неуверенно, но осторожно.

— Есть проблема?

— Мадам, — начала Старший Помощник Капитана, — я чувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы была уверена, что Мозг не представляет угрозы.

Последовала пауза, но не потому, что Капитан находилась в тысячах километров от них. Это была долгая, напряженная тишина. Затем Капитан отвела взгляд и спросила:

— Есть какие-нибудь соображения?

Это очень опасно. Остальные Старшие Помощники соглашались с Миоцен. Чтобы наверняка закончить работу за десять дней, потребуется участие всех помощников, включая тех, кто входил в команды поддержки. Им придется временно покинуть базовый лагерь. Возможно, это допустимый риск. Но осторожные слова мало значили — за них говорили сжатые кулаки и встревоженные взгляды, устремленные в никуда.

Недовольная Капитан обернулась к своему будущему Старшему Помощнику:

— У вас есть что добавить?

Уошен помедлила столько, сколько осмеливалась.

— Возможно, Мозг действительно был маховиком, мадам, — наконец вымолвила она.

Карие глаза закрылись, затем снова открылись.

— Мне жаль, — ответила Капитан, и в тоне ее не чувствовалось насмешки. — Ведь мы обсуждали ваше расписание?

— Но если силовые поля когда-нибудь ослабнут, — продолжала Уошен, — хотя бы на мгновение, планета тут же взорвется. Это будет катастрофа. Окружающее ее гиперволокно испарится, и взрывная волна за несколько секунд пройдет через весь корабль. — Она привела простые расчеты, затем добавила: — Возможно, это был хитроумный двигатель. Но это мог также быть эффективный механизм самоуничтожения. Мы не знаем этого, мадам. Мы не знаем, были ли у строителей враги, реальные или воображаемые. Но если мы хотим найти ответ, искать его лучше всего именно здесь.

Лицо Капитана хранило непонятное, непроницаемое выражение.

Наконец она покачала головой, вымученно улыбаясь:

— С первых минут, проведенных на борту этого прекрасного корабля, мною руководил главный принцип: строители, кто бы они ни были, никогда бы не подвергли опасности это чудесное творение.

Уошен хотела бы чувствовать подобную уверенность.

Затем светлый говорящий призрак наклонился вперед и произнес:

— Вы нуждаетесь в перемене деятельности, Уошен. Я хочу, чтобы вы и ваша команда отправились вперед. Помогите нам исследовать дальнее полушарие. А когда осмотр будет завершен, все возвратятся домой. Согласны?

— Как вам будет угодно, мадам, — ответила Уошен.

То же самое ответили все остальные.

Уошен перехватила брошенный украдкой взгляд Миоцен, казалось говорящий: «Неплохая попытка, дорогая». И в этом взгляде мелькнуло что-то похожее на уважение.

Беспилотники уже составили три карты этой местности. И все же, пролетая над ней, Уошен поняла, что даже самая последняя карта, полученная восемь дней назад, уже устарела и никуда не годится.

Местность, искореженная подземными толчками, поднялась, затем образовался разлом. Расплавленное железо хлынуло в озеро-старицу, вода и грязь вскипели, в воздух поднялись столбы серого пара, затем устремились на восток. В качестве эксперимента Уошен влетела в облако пара, забрав образцы через фильтры, сенсоры и простые фокусировочные камеры. Пар нес с собой споры и яйца, заключенные в жесткую биокерамическую оболочку и устойчивые к перегреву. На конце колбы-шприца, не видном невооруженным глазом, умещалось достаточно озерных водорослей и водяных жуков, чтобы заполнить десять новых озер.

Движущей силой жизни на Мозге служили катастрофы.

Эта идея все отчетливее вырисовывалась в сознании Уошен. Каждый день, каждый час приносил подтверждение этого, и всегда за тем следовало более широкое обобщение: в том или ином смысле катастрофы управляют всеми мирами.

Но Мозг был самым ярким примером. И словно для того, чтобы подтвердить это еще раз, облака пара внезапно рассеялись и в дыру хлынул свет с неба, показался потолок камеры, а далеко внизу, насколько могла видеть Уошен, тянулись обугленные скелеты джунглей.

Пары и огонь испепелили все деревья, всех жуков.

Должно быть, здесь произошла чудовищная катастрофа. И все же два дня назад жар спал, и из-под искореженных древесных стволов, из свежих трещин уже пробивалась новая растительность и тысячи лаковых листьев, похожих на зонтики, блестели в перегретом воздухе.

Уошен решила стереть бесполезные карты и лететь наугад.

— Через двадцать минут мы удалимся от моста на максимальное расстояние, — сообщил Диу, широко, заразительно улыбаясь.

Ни один отряд еще не забирался так далеко.

Уошен повернулась было, намереваясь заказать по этому случаю холодное шампанское, открыла рот, но в этот миг ее перебил неузнаваемый, едва слышный голос:

— Доложите… все отряды!..

Это был голос Миоцен; напрягаясь изо всех сил, она пыталась пробиться через пронзительный свист приемника.

— Что… вы видите? — спрашивала Старший Помощник Капитана. — Отряды… сообщите!..

Уошен попыталась установить связь по видео, но потерпела неудачу.

Дюжина других помощников говорила одновременно, перебивая друг друга. Зейл сообщил:

— Мы идем по графику.

Кизки заметил:

— Есть кое-какие помехи в связи… а в остальном системы работают как обычно.

Затем Ааслин спросил, скорее с любопытством, чем с тревогой:

— В чем дело, мадам? Что-нибудь не так?

Раздался продолжительный нестройный шум.

Диу, склонившийся над дисплеями сенсоров, произнес негромким напряженным голосом:

— Дерьмо.

— Что?.. — выкрикнула Уошен.

А затем пронзительный вопль заглушил все голоса, все мысли. Дневной свет становился все ярче и ярче, мощные молнии исполосовали небосклон, затем развернулись, двигаясь целенаправленно, устремляясь прямо к ним.