Научная фантастика. Возрождение - Иган Грег. Страница 81

Спустя три корабельных дня, когда селение спало, гигантская ладонь приподняла их мир на несколько метров, затем ей это наскучило, и она снова швырнула его вниз.

Помощники Капитана и их дети, спотыкаясь, выбрались на открытое место. Небо уже скрылось за тучей золотых шариков и миллионами летающих насекомых. Через двенадцать часов, а возможно и раньше, всей этой местности предстояло покрыться пузырями, взорваться и исчезнуть. Словно пьяная, Уошен бежала по трясущейся земле и, добравшись до чистенького дома, кричала: «Локе» в его пустых комнатах. Где ее сын? Она обежала всю площадь, но все дома детей были пусты. Из небольшого дома Тилла выступила фигура и спросила:

— Ты не видела моего?

Уошен покачала головой и в свою очередь поинтересовалась:

— А вы не видели моего?

— Нет, — сказала Миоцен и вздохнула. Потом, обогнав Уошен, крикнула: — Ты не знаешь, где я могу найти его?!

Посредине площади стоял Диу. Он ждал.

— Если вы поможете мне, — убеждала их Старший Помощник Капитана, — вы поможете собственному сыну.

Коротким кивком Диу выразил свое согласие.

Миоцен и дюжина других помощников бросились в джунгли. Уошен осталась в деревне и, собравшись с духом, принялась упаковывать самые необходимые вещи и помогать другим встревоженным родителям. Пока они закончили, прошло несколько часов. Толчки сотрясали землю у них под ногами, золотые шарики исчезли, вместо них в воздухе висели железная пыль и вонь горящих джунглей! Помощники и дети стояли на главной площади, готовые к бегству. Но оставшийся Старший Помощник Капитана медлил отдавать приказ.

— Еще минуту, — повторял он, обращаясь ко всем, в том числе и к себе, и осторожно спрятал часы в карман униформы, подавляя желание следить за движением их стрелок.

Когда на площади, ухмыляясь, внезапно появился Тилл, Уошен ощутила головокружительное, беспричинное облегчение.

Облегчение сменилось шоком, затем ужасом.

Грудная клетка молодого человека была вспорота ножом. Первая рана частично зарубцевалась в отличие от второй, нанесенной перпендикулярно первой и более глубокой. Разорванная, истекающая кровью плоть отчаянно пыталась снова сомкнуться. Тиллу не угрожала смертельная опасность, но он живописно изображал агонию. С притворным стоном он споткнулся, затем на мгновение выпрямился. И повалился на бок, ударившись о голое железо, в тот самый момент, когда Миоцен медленно, очень медленно выступила из леса.

Она была невредима, но что-то ужасно, безнадежно подкосило ее.

Словно зачарованная, Уошен наблюдала, как Старший Помощник Капитана опустилась на колени рядом с сыном, схватила его за прямые каштановые волосы и взглянула ему прямо в глаза.

Что сказал ей Тилл там, в джунглях? Как он довел свою мать до этой убийственной ярости? Именно это он, без сомнения, и сделал. Пока разыгрывались события, Уошен поняла, что все было организовано, являлось частью тщательно разработанного плана. Вот почему Локе взял их на встречу, вот почему он чувствовал себя виноватым. Когда он сказал: «Я знаю. Я обещал», он имел в виду обещание, данное Тиллу.

Миоцен не сводила взгляда с сыновьего лица.

Возможно, она хотела найти в себе силы простить его или, что еще лучше, усомниться. А возможно, она просто давала ему время взглянуть в ее собственные глаза, безжалостные и холодные. Затем она подняла двумя руками большую глыбу железо-никелевого сплава — после землетрясения все вокруг было усеяно такими глыбами, — с холодной яростью перекатила Тилла на живот, раздробила ему шейные позвонки и продолжала бить. Во все стороны летели обрывки плоти и брызги крови, пока голова его не отделилась от парализованного тела.

Уошен с пятью помощниками оттащили Миоцен от ее сына.

— Пустите меня! — потребовала она. Затем отбросила свое оружие и, подняв руки, крикнула всем, кто находился в пределах слышимости: — Если вы хотите ему помочь, помогайте. Но, сделав это, вы исключите себя из нашего сообщества. Таково мое решение. Мне дают на это право мое положение, обязанности и мое горе!

Из джунглей вышел Локе. Он первым подошел к Тиллу, но лишь ненамного опередил остальных. Более двух третей детей собралось вокруг неподвижного тела. Откуда-то взялись носилки, и лидера устроили на них со всеми возможными удобствами. Затем, с немногими пожитками и, очевидно, совсем без еды, непокорные дети начали уходить, направляясь на север, в то время как помощники Капитана планировали идти на юг.

Диу стоял рядом с Уошен. Как долго — она не знала.

— Мы не можем просто так дать им уйти, — прошептал он. — Кто-то должен остаться, чтобы говорить с ними, помогать им…

Она быстро взглянула на своего возлюбленного и открыла рот. «Я пойду», — хотела сказать она.

Но Диу перебил ее:

— Тебе не следует этого делать. Ты поможешь им больше, оставаясь поблизости от Миоцен. — Он уже явно все продумал и приводил аргументы: — У тебя есть положение. У тебя здесь есть авторитет. А кроме того, Миоцен прислушивается к тебе.

«Да, когда ей это удобно».

— Я буду поддерживать контакт, — пообещал Диу. — Как-нибудь.

Уошен кивнула, думая, что через несколько лет все это кончится. Самое большее — через несколько десятилетий.

Диу поцеловал ее, и они обнялись, она обнаружила, что смотрит через его плечо. В джунглях виднелся знакомый силуэт — это был Локе. С такого расстояния, из-за теней, она не могла понять, смотрит ли сын на нее или стоит к ней спиной. Но на всякий случай она улыбнулась и одними губами произнесла:

— Береги себя. — Затем глубоко вдохнула и сказала Диу: — Будь осторожен. — И отвернулась, не желая смотреть, как ее мужчины исчезают среди деревьев и густеющего дыма.

Миоцен, стоявшая в отдалении от всех, заговорила тонким, сухим, но полным слез голосом, подняв руки над головой:

— Мы приближаемся.

«Приближаемся?»

Затем она приподнялась на цыпочках, став еще выше, и с низким, болезненным смешком добавила:

— Но мы еще недостаточно близко. Пока.

Годы миссии 511.01–1603.73

Первый артефакт обнаружила дюжина верных помощникам внуков. Нарушая все правила, они играли у реки из жидкого железа, и внезапно мимо них проплыла загадочная сфера из гиперволокна. С храбростью, присущей молодости, они выудили объект, охладили его и принесли в лагерь. Следующие сто лет сфера провела в хранилище, под замком. Но после того как помощники капитана снова изобрели лазер, они расщепили гиперволокно, и внутри него обнаружилась камера с информацией, почти такая же древняя, как их планета.

Устройство было объявлено оригинальным, но бесполезным ввиду стертой памяти, и его предоставили самому себе — разрушаться от времени.

Предпринимались попытки сохранить находку в секрете, но у Непокорных всегда были свои шпионы. Однажды ночью, без предупреждения, Локе и его отец пришли на главную площадь. На них не было ничего, кроме набедренных повязок. Они нашли дом Уошен, стучались, пока она не крикнула: «Войдите», затем вошли в дом. Диу криво улыбнулся, а Локе сделал неожиданное предложение: обменять пустую камеру на несколько тонн сушеного и вяленого мяса.

Уошен не обладала властью принимать такие решения. Четверых Старших Помощников Капитана вытащили из трех кроватей, и по настоянию Миоцен они с ворчанием согласились на условия Непокорных.

Но переговоры на этом не закончились. Диу неожиданно предложил своим бывшим соратникам пластинки чистой серы, очень редкого элемента, жизненно важного для примитивной индустрии капитанов, и, подмигнув, спросил:

— А что вы дадите нам в обмен на тонны вот этого?

«Все, что угодно», — подумала Уошен.

Диу согласился на лазер. Когда он убедился, что устройство обладает достаточной мощностью, чтобы резать гиперволокно, нервные голоса спросили, как Непокорные собираются его использовать.