Любовь в тени платанов - Фенн Хелена. Страница 9

Его нежный тон вдруг насторожил Энни и, казалось, вернул ей способность соображать здраво. Что это с ней?! Разве за эти два года не клялась она много раз, что не позволит Гейлу даже прикоснуться к себе?

Боже, какое счастье, что рассудок не окончательно покинул ее! Несмотря на горячую волну желания в животе, на постыдный трепет в груди, она ухитрилась прийти в себя и резко оттолкнула Гейла.

— Прекрати! — крикнула она как можно строже. Но Гейл был гораздо сильнее ее. Хватит ли у него беспринципности довести свое дело до конца, взять то, что ему надо, и наконец — унизить ее, наказать за невольный соблазн?

— Прекратить? — хрипло пробормотал он, подняв голову и удивленно заглядывая ей в глаза. — Ты действительно этого хочешь?

На его шее сильно пульсировала жилка, лицо стало суровым.

— Да! — выдохнула Энни, отворачиваясь.

— Хорошо… — Прикрыв глаза, он медленно отстранился. Энни не могла понять, что почувствовала — облегчение или сожаление, — когда тяжесть его тела исчезла и она оказалась свободной. — Если ты действительно хочешь прекратить…

— Да, — пробормотала она со слезами в голосе. Откуда они только взялись, эти слезы? От них так першило в горле.

— Только прежде я… — И он скользнул рукой между ее бедер. Ощутив там предательскую влагу, он ловко и быстро натянул на нее джинсы.

— Ты ублюдок, — сквозь зубы прошептала она, вся дрожа.

Гейл ответил угрюмой улыбкой, пристально вглядываясь в ее пылающее лицо.

— Пока что ты моя официальная жена, — цинично напомнил он голосом, по-прежнему хрипловатым от желания. — И я прекрасно вижу, миссис Стикс, что тебе вовсе не хотелось меня останавливать.

Энни с трудом удержалась, чтобы не влепить ему пощечину.

— Если у меня и было некоторое сомнение, правильно ли я поступила, уйдя от тебя, то теперь оно исчезло! — звенящим от негодования голосом воскликнула она. — В тебе нет ни капли благородства! Ты используешь людей. Не можешь отказаться от желания выиграть любой ценой. Так вот, хочу сказать, что на этот раз ты проиграл, Гейл Стикс! И не думай, что я когда-нибудь еще растаю в твоих опытных руках, не надейся!

4

— Мне кажется, — лениво проговорил Гейл, сидя на залитой солнцем палубе, — мы можем для нашего общения выбрать один из двух путей: или сцепиться как кошка с собакой или попробовать все-таки вести себя как ведут взрослые, цивилизованные люди.

— По-моему, ты намеренно умалчиваешь о третьей возможности, — ледяным тоном возразила Энни. — Например, еще можно поступить так: ты направляешь свою мерзкую яхту в Гермуполис, высаживаешь меня на берег и убираешься прочь, подальше от меня. Не устроит ли тебя такой вариант? Меня — так даже очень!

Сжавшись от напряжения, Энни сидела на другом конце палубы, сердито глядя на искрящиеся под солнцем небольшие волны Эгейского моря, которые ласково бились о борт яхты, зазывно приглашая искупаться. Мало того, что она оказалась пленницей Гейла, у нее из одежды только и были футболка да джинсы. А искупаться голышом было немыслимо из-за того, что Гейл торчал здесь же, жадно поглядывая на нее, словно ястреб на добычу.

Не зная, что ей предпринять, она ушла в свою каюту и опустилась на койку, сердитая и огорченная. Солнце поднималось все выше, жара усиливалась. Энни, поняв, что дуться по-детски глупо, заставила себя снова выйти на палубу и опять встретиться с обидчиком лицом к лицу.

Если вчера она говорила Гейлу, что повзрослела с тех пор, как они расстались, то теперь в этом она уже не была так уверена. Энни чувствовала себя страшно униженной его обращением, хотя ему не удалось сломить ее. В таком случае, может, лучше ей вообще не выказывать свой гнев, а спокойно выждать удобный момент для ответного удара?..

— Ты знаешь, я решил на время забыть о делах, — весело сказал Гейл. Растянувшись на палубе, он лениво закинул руки за голову. На глазах у него были темные очки, которые придавали его лицу абсолютно непроницаемое выражение.

— Неужели? Что ж, в таком случае ты можешь плавать здесь хоть неделю, но я-то помню, что кому-то надо было ехать в Афины по делам!

— А я и не говорил, что собираюсь вечно отдыхать, — пробормотал он.

— Ну, конечно! Чтобы отдыхать, надо, по крайней мере, знать, как это делается! — съязвила она. — Нормальные женатые люди отдыхают у себя дома, вдвоем, перед уютным камином.

— Ты пытаешься объяснить, почему сбежала от меня, Энни? — Он приподнял голову и посмотрел на нее из-под темных очков. — Потому что мы с тобой недостаточно часто сидели перед камином, держась за руки и с упоением смотря телесериалы?

Нервничая, она беспокойно переминалась с ноги на ногу, с трудом сдерживая охватившую ее злобу и плохо соображая. Нет, нет, не поддавайся гневу! — приказала себе Энни. Ведь Гейл только обрадуется, если она в запальчивости ляпнет что-нибудь не то.

Энни подошла к латунным перилам палубы и оперлась на них.

— Знаешь, Гейл, — спокойно заметила она, — мне кажется, что ты и так насмотрелся слишком много фильмов! Ситуация, в которой мы оказались, будто взята из плохого телесериала. Уверена, что ты надеешься что-нибудь выиграть, но что?..

— Время, — мягко ответил он. — Вот что.

Она замерла, потом медленно повернулась к нему. В горле у нее пересохло.

— Не понимаю. Что ты имеешь в виду? — холодно осведомилась она. — Время для чего?

— Только для того, чтобы ты перестала выглядеть, как беженец из концлагеря, — бесстрастно пояснил он. — Я же говорил тебе, что беспокоюсь за тебя.

Боже мой, значит, ей не удастся так просто выбраться из его плена, поняла она. Подняв руки, она с силой сжала виски, а затем в отчаянии уронила руки.

— Если ты собираешься держать меня на яхте, я тебе обещаю, что еще больше похудею, — выговорила она наконец довольно спокойным тоном. — И… или заболею от длительного стресса! Если вообще не умру от тоски. Или меня съест акула, когда я попытаюсь бежать вплавь.

— В Эгейском море не водятся акулы, — заметил Гейл как бы между прочим, быстро и легко вскакивая. Он присоединился к ней у перил. — Мне кажется, тебе пора переодеть джинсы, становится жарко.

— Это другой разговор, — сквозь зубы ответила она. — Хотя, как ты знаешь, у меня нет другой одежды.

Он, улыбаясь, полез в люк.

— Гейл! Я серьезно!

— Ну, если серьезно, то что-нибудь для тебя найдется. Красотка, которая одно время сопровождала меня, оставила на яхте кое-какое свое барахло. Пойду посмотрю.

Энни молча наблюдала, как он исчез в люке, и не могла понять, не ослышалась ли она. Наглости и бесстыдству Гейла, казалось, не было границ. Парализованная охватившим ее гневом, она так вцепилась в перила, ожидая, пока к ней вернется самообладание, что побелели костяшки пальцев. Затем тоже спустилась вниз, чтобы отыскать его.

— А вот и я! — Гейл неожиданно появился из каюты с охапкой одежды в руках.

Затаив дыхание, Энни удивленно уставилась на него. Гнев от его любезного предложения — одолжить ей одежду какой-то чужой женщины — смешался с ошеломлением при виде абсолютно голого Гейла. Краска, заливавшая ее лицо, выдавала ее состояние, и она мысленно выругала себя за подобную чувствительность. В конце концов, это ее муж, вынуждена была она напомнить себе. Что же тут особенного — увидеть еще раз его загорелое стройное тело.

И действительно, Энни глаз не могла оторвать от его сильных плеч, мускулистых бедер, втянутого живота. Завитков волос на груди и ниже…

— По-моему, по размеру тебе подойдет, — Гейл указал небрежным взглядом на красивый разноцветный купальник, бутылочно-зеленые шорты и пару симпатичных маечек. — Очень милые тряпочки, ты не находишь? — Он вытащил из охапки купальник и помахал им перед ее носом. Синие глаза озорно оглядывали ее разгоряченное лицо. — Его она купила на Крите и…

— Неужели думаешь, что я надену обноски какой-то женщины, с которой ты здесь крутил роман? Да ты, должно быть, спятил! Ради Бога, сейчас же убери это барахло!