Добыча. Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть - Ергин Дэниел. Страница 50
Баку стал „рассадником революции на Каспии“. В самом центре татарского квартала находился большой подвал, располагавшийся под несколькими зданиями. Здесь находилась „Нина“ – такое имя было дано крупной подпольной типографии, куда контрабандой из Европы через Персию доставлялись матрицы революционной газеты Владимира Ильича Ленина „Искра“, и где они печатались. Источник постоянной головной боли царской полиции, „Нина“ распространяла по всей стране широкий поток материалов революционного содержания. Нефтяная промышленность стала, не сознавая того, ее пособником в этом деле; система Доставки нефти превратилась в прекрасное средство подпольного распространения пропаганды. Баку и нефтяная промышленность стали учебным полигоном для множества будущих большевистских лидеров, включая будущего Председателя Президиума Верховного Совета СССР Михаила Калинина и будущего Маршала Советского Союза Климента Ворошилова. Среди питомцев была также еще одна, более важная фигура – молодой грузин, бывший семинарист, сын сапожника. Его имя было Иосиф Джугашвили, хотя в подполье он пользовался кличкой „Коба“, что по-турецки значит „неукротимый“. Лишь позднее он станет называть себя Иосифом Сталиным.
В 1901 и 1902 годах Сталин стал главным организатором социалистов в Батуме, тайно руководя забастовками и демонстрациями против местных нефтепромышленников, в том числе длительной забастовкой на предприятиях, принадлежавших Ротшильдам. Сталин был в числе многих задержанных после этих забастовок, и этот арест стал первым из его восьми арестов. Он многократно бежал из ссылки, чтобы вновь и вновь попадать за решетку царской тюрьмы. В 1903 году рабочие Баку начали забастовку, которая положила начало новой волне борьбы рабочих по всей России и вылилась в первую в империи всеобщую забастовку. В стране начались беспорядки, что привело к правительственному кризису. Неудивительно, что Маркуса Сэмюеля, Ротшильдов и других беспокоила зависимость от России как источника поставок нефти.
Царскому режиму было необходимо отвлечь внимание населения, и, как это делалось и прежде, внимание было решено отвлечь военной авантюрой за границей, в надежде объединить нацию и восстановить престиж ее правителей. И, как нередко бывало, царь выбрал не того противника, в данном случае – Японию. Соперничество за контроль над Маньчжурией и Кореей, в особенности над долиной реки Ялу, значительно увеличило риск войны с Японией, начиная с 1901 года. Царь, который был ранен десять лет назад в результате неудавшегося покушения в ходе своего визита в Японию, не питал к японцам никакого уважения, даже в официальных документах он именовал их „обезьянами“. В Петербурге отвергали любые попытки японцев добиться какого-либо компромисса. Граф Витте пытался помешать дальнейшему нарастанию конфликта; его удаление с поста министра финансов в 1903 году убедило японцев, что война неизбежна. Это устраивало царя и его окружение. „Внутреннее положение России“ требовало принятия каких-то радикальных мер, – говорил министр внутренних дел. – Нам нужна маленькая победоносная война, чтобы остановить волну революции“. Было очевидно, что война не за горами.
Русско– японская война началась в январе 1904 года внезапным нападением японцев на русский флот в Порт-Артуре. После этого русские войска терпели одно поражение за другим, а кульминацией войны стала гибель всего русского флота в Цусимском сражении. Война не остановила волны революции, но, напротив, лишь ускорила ее. В декабре 1904 года бакинские рабочие снова начали забастовку и добились заключения первого коллективного трудового соглашения. Несколько дней спустя после завершения забастовки революционеры выпустили прокламацию „Рабочие Кавказа, настал час расплаты“. На следующий день в Петербурге полиция открыла огонь по толпе рабочих, которые направлялись к Зимнему дворцу, чтобы подать петицию своему царю. Это было Кровавое воскресенье, начало революции 1905 года, Великой репетиции, как назвал ее Ленин.
Когда известие об этом достигло Баку, рабочие-нефтяники снова поднялись на забастовку. Правительственные чиновники, опасаясь революции, раздали оружие татарам-мусульманам, которые устроили резню всех христиан-армян, включая и нефтепромышленников. Впоследствии возникла легенда об одном из богатейшихармянских нефтепромышленников – некоем Адамове. Отличный стрелок, он занял позицию на балконе своего дома и вместе со своим сыном выдержал трехдневную осаду, пока сам не погиб. Дом его был подожжен, а сорок его служащих либо погибли в огне, либо были растерзаны толпой.
Забастовки и восстания вновь вспыхнули по всей империи в сентябре и октябре 1905 года На Кавказе движущей силой конфликтов был не социализм, а расовые и этнические конфликты. Татары вновь напали на объекты нефтяной промышленности в Баку и его окрестностях, убивая каждого армянина, которого они могли обнаружить, поджигая дома, в которых армяне находили убежище, грабя любое имущество, которое попадалось им под руку. „Пламя горящих буровых вышек и нефтяных скважин тонуло в ужасной дымовой завесе, нависшей над этим адом“, – впоследствии напишет один из тех, кому удалось спастись. „Впервые в жизни я осознал, что могут означать слова „ад кромешный“. Люди выползали или выбегали из огня только для того, чтобы погибнуть под пулями татар… Я думал, что увиденные мною сцены могут смело соперничать с последними днями Помпеи. Но ко всему тому, что можно было увидеть в Помпеи, нужно было добавить свист ружейных и револьверных пуль, ужасающий грохот взрывающихся резервуаров с нефтью, яростные вопли убийц и предсмертные крики их жертв“. Дым был настолько густым, что даже в два часа пополудни не было видно солнца. После этого, как будто для того, чтобы подтвердить, что действительно наступают последние дни, весь район пострадал от ужасного землетрясения.
Известия из Баку произвели глубокое впечатление на остальной мир. Кроме того, впервые вспышка насилия прервала поток нефти, создав реальную угрозу обесценения значительных инвестиций. „Стандард ойл“ поспешила воспользоваться беспорядками в России – быстро и успешно она вновь завоевала для американского керосина восточно-азиатские рынки, потерянные в борьбе с русской нефтью. Что касается самой российской промышленности, то результат был ужасающим: две трети от общего числа нефтяных вышек было уничтожено, а экспорт оказался сведен к нулю.
К концу 1905 года революция выдохлась. Русско-японская война также завершилась, и на переговорах о заключении мира, которые проходили в Портсмуте, штат Род-Айленд, роль посредника между воюющими сторонами выполнял президент Соединенных Штатов Теодор Рузвельт. В октябре 1905 года царь вынужден был ввести конституционное правительство, причем подразумевался созыв парламента – Думы. Хотя революция закончилась, район нефтедобычи был охвачен беспорядками. Рабочие-нефтяники Баку выбрали в Думу большевиков. В Батуме прямо на улице был убит глава представительства компании Нобеля. В 1907 году Баку охватили забастовки, снова грозя перерасти во всеобщую стачку, тогда как царь сделал еще одну глупость – отменил конституцию, которая могла в конце концов сохранить и его самого, и его династию. В 1907 году большевики вновь послали Сталина в Баку, где он направлял, организовывал и, по его собственным словам, разжигал среди рабочих „ненависть к капиталистам“. Эти годы, проведенные в Баку, были одним из немногих периодов, когда Сталин по-настоящему участвовал каждодневной борьбе рабочего класса. В 1910 году в самый разгар приготовлений к очередной всеобщей забастовке он был арестован, заключен в тюрьму и сослан в тоирь. Но именно в Баку он оттачивал свои качества революционера и заговорщика, а также амбиции и цинизм, которые впоследствии так сильно помогли ему.
Но не одни лишь политические неурядицы, расовая и классовая напряженность подрывали российскую нефтяную промышленность. Самым большим преимуществом России были большие масштабы добычи при сравнительно невысокой себестоимости. Но хаотичное и небрежное бурение и эксплуатация скважин привели к снижению производительности нефтедобычи и непоправимый ущерб нефтяным месторождениям вокруг Баку, что ускорило истощение запасов нефти. Все это способствовало резкому росту эксплуатационных затрат. Политическая же нестабильность не способствовала притоку необходимых новых инвестиций в крупных масштабах. Тем временем российское правительство неблагоразумно подняло внутренние железнодорожные тарифы для того, чтобы удовлетворить огромные аппетиты своего казначейства. Результатом стало дальнейшее увеличение цены российских нефтепродуктов на мировом рынке, что сделало их еще менее конкурентоспособными. Таким образом, преимущество в цене превратилось в недостаток. Все чаще российская нефть не пользовалась спросом и раскупалась, лишь когда другой нефти уже не оставалось.