Русский флот на чужбине - Кузнецов Никита Анатольевич. Страница 76

Биография Рагозина периода Гражданской войны 1917–1922 гг. содержит немало «белых пятен». Благодаря немногим сохранившимся архивным документам удалось восстановить только отдельные эпизоды жизни авиатора. По сведениям А.О. Александрова, Рагозин служил в морской авиации большевистской Украины. Но к 1919 г. он оказался на Балтике, опять на стороне большевиков. Сохранился приказ № 147 начальника Отряда истребителей Морского воздушного дивизиона особого назначения от 26 сентября 1919 г. Согласно этому приказу, прибывшего из Морской школы высшего пилотажа морского летчика Николая Рагозина зачислили в отряд на все виды довольствия с 23 сентября 1919 г. [127] Почему Рагозин оказался на стороне большевиков — доподлинно неизвестно (в своих воспоминаниях он ничего не сказал об этом).

Думается, Рагозин перешел на сторону Красной армии совершенно случайно. Об этом свидетельствует и последующая служба Рагозина в рядах белых и участие в войне в Испании на антиреспубликанской стороне. Служба в составе красного Балтийского флота продолжалась недолго. 15 октября самолет, пилотируемый Рагозиным, упал в районе Сестрорецка, но летчик остался невредим. 28 октября (по другим данным — 30-го) 1919 г. во время разведывательного полета в район Гатчины на «Ньюпоре-23» он «пропал без вести», т. е. перелетел к противнику. Одновременно с ним исчез и морской летчик Б.А. Пилиповский, судьба которого не установлена [128]. После этого начинаются «белые» страницы судьбы Рагозина. В документах Северо-Западной армии следов его службы там до сегодняшнего момента не обнаружено.

Вскоре Рагозин оказался на юге России. Здесь он командовал 2-м гидроавиационным отрядом [129] (сам Рагозин в своих воспоминаниях именовал его «2-м воздушным»). На 20 июня 1920 г. 2-й гидроавиационный отряд входил в состав 2-го отряда Черноморского флота [130]. Согласно собственным воспоминаниям Рагозина, штаб 1-го армейского корпуса, которым командовал генерал-лейтенант Кутепов, представил его к производству в капитаны 2-го ранга за действия с отрядом в Каркинитском заливе. Наверное, это представление утверждено не было, так как во всех последующих документах, в том числе эмигрантского периода, Рагозин упоминается именно как старший лейтенант. Во время знаменитой эпопеи эвакуации частей армии генерала П.Н. Врангеля и Черноморского флота из Крыма Рагозин занимал должность вахтенного начальника плавучей мастерской «Кронштадт», покинувшей берега России 14 ноября 1920 г. Недолго пробыв в североафриканском порту Бизерта, ставшем последним прибежищем Русской эскадры, Рагозин списался на берег «по собственному желанию» и вместе с женой и четырехлетним сыном отправился в «санаторий» (как писал сам Рагозин, «выговаривается — концентрационный лагерь») Айн-Драгам, так же как и Бизерта, находившийся в Тунисе.

В течение пяти месяцев Рагозин никуда не мог выехать из «санатория» из-за полного отсутствия средств и невозможности найти работу. Наконец ему удалось устроиться шофером грузовика, в каковом качестве он и проработал больше года. Одновременно Рагозин искал возможность реализоваться как морскому летчику. Например, он отослал 26 писем в различные страны (преимущественно колонии) с предложением своих услуг — как оказалось, безуспешно.

Все решил случай. Вот как вспоминал об этом сам Рагозин: «Вдруг уже весной 1922 года, прочел в газете, которую покупал каждое воскресенье за счет утреннего кофе, что Испании нужны морские летчики для ее войны в Африке. Занял у поручика по Адм[иралтейству] А.Е. Жукова [131] на марку и в тот же день отправил письмо Военному Министру Испании». Необходимо отметить, что в этот период Испании срочно требовались летчики, тем более обладавшие боевым опытом, поскольку в 1921–1926 гг. страна совместно с Францией вела активную борьбу с северомарокканскими племенами области Риф. (В 1920 г. Испания, по примеру Франции, создала Иностранный легион.)

Через две недели Рагозин уже находился в Испании. Для поступления на военную службу следовало записаться в Иностранный легион, однако, даже не представившись туда, Рагозин после пробного полета был назначен инструктором гидроавиации с жалованием испанского капитана, но в звании, равном матросу 2-й статьи Российскою Императорскою флота. В испанских публикациях русские летчики-добровольцы упоминаются под двойными фамилиями, в частности, Рагозин именуется Рагозин-Дейман [132].

В дальнейшем Рагозин пять лет воевал в Испанском Марокко (служил в Тетуане), три раза повышался в звании «за военные заслуги» и к 1936 г. второй раз в жизни стал лейтенантом, на сей раз испанской службы. Необходимо отметить, что в указанный период Иностранным легионом командовал Франко, а начальником отряда, в котором служил Рагозин, был родной брат будущего диктатора — Рамон. В этот период Рагозин достаточно близко познакомился с Франко, впоследствии, по некоторым, впрочем, документально не подтвержденным, данным, стал его личным пилотом. Вместе с Рагозиным служил и его коллега по черноморской гидроавиации Крыгин.

Во время войны в Марокко перед авиацией стояли самые разные задачи: разведка, наблюдение, связь, штурмовые действия, дневное и ночное бомбометание, санитарные эвакуации. Собственно боевых задач можно назвать две — разведка и действия по наземным целям За марокканскую войну, помимо троекратного производства в следующий чин «за боевые отличия» и похвальных отзывов в приказах главнокомандующего, Рагозин был награжден следующими знаками отличия: пятью крестами с надписью «За военную доблесть», крестом «Мария Кристина» с мечами, африканской медалью «За военные заслуги», марокканским орденом «Медахния» [133].

Как говорилось выше, к началу гражданской войны в Испании 1936–1939 гг. Рагозин имел звание лейтенанта. До войны и во время нее он летал на самолетах «Бреге-19», «Фоккер F.VII» и «Савойя SM-81». Бомбардировщики «Савойя» поставлялись Испании Италией начиная с 30 июля 1936 г., в боях участвовала группа итальянских летчиков, в составе которой летал и Рагозин. Он числился в составе воздушных сил, действовавших в Африке с 18 июля 1936 г. по конец мая 1937 г. При этом один месяц Рагозин провел на севере и четыре месяца — на востоке Средиземноморья. С октября 1937 г. до августа 1939 г. Рагозин находился на юге Испании. Помимо участия в боевых действиях, с ноября 1936 г. он преподавал в летной школе Трипулантес и был инструктором авиационного штурманского дела в Табладе и Малаге. 14 декабря 1936 г. Рагозин получил чин капитана (со старшинством с 1 июля 1934 г.). Помимо того, что Рагозин летал в составе итальянской группы, возможно, он взаимодействовал и с немецкими летчиками легиона «Кондор», т. к. среди его многочисленных наград фигурирует орден Германского орла с мечами. Также за испанскую гражданскую войну Рагозин был отмечен следующими наградами: крестом с надписью «За военную доблесть», звездой с мечами, медалью 1-й линии действующей армии, наградами фашистской Италии — крестом «За военную доблесть» и орденом Короны.

По данным итальянского историка авиации А. Эмильяни, фамилия Рагозин «всплыла» в еще одном эпизоде воздушной войны. 28 октября 1936 г. четыре бомбардировщика СБ-2, входившие в состав Интернациональной бомбардировочной эскадрильи, совершили налет на расположенный в районе Севильи аэродром Таблада — один из первых случаев боевого применения СБ-2. Нападение было совершено внезапно и оказалось весьма результативным: по советским сведениям, его результатом стало уничтожение пяти «Юнкерсов» франкистов. Именно Рагозин по надписям на осколках бомб смог установить место их производства. Этот факт оказался весьма важен в политическом отношении, поскольку официально Советский Союз не афишировал участие своих военнослужащих и боевой техники в войне.