Город страсти - Макмуртри (Макмертри) Лэрри Джефф. Страница 19

Мир переживших наводнение был удивительно красив. Море, поглотившее их родных и близких, переливалось всеми оттенками синего цвета, а редкие зеленые пальмы мерно раскачивались под тихим ветром. Новый «Сони» идеально передавал всю цветовую гамму; место катастрофы в самом деле походило на райское местечко в одном из южных морей, а из его окна была видна одна лишь грязь, серость да Шорти с болтающимся языком.

Песок, по которому брели потерпевшие, ослепительно белый и намного красивее того, что бил в его стеклянные двери. Песок западного Техаса тверд, как гранит. Дуэйн не раз попадал в песчаные бури и ненавидел его. В мечтах он часто уносился туда, где сильный ветер не швыряет песок тебе в лицо.

Его воображение отказывалось видеть в азиатской трагедии бич Божий, он охотно представил чудовищных размеров волну шириной в четыреста пятьдесят миль, которая обрушилась на Талиа, сметая с лица земли здание суда со всеми, кто в нем находился. Он понимал, что эта мысль низка, поскольку пострадают ни в чем не повинные люди. Но, с другой стороны, как соблазнительно просто решить проблему Джанин, проблему, с которой, так или иначе, ему придется столкнуться.

Когда он проезжал мимо Лос Долорес, коричневые стены которого казались еще мрачнее под яркими солнечными лучами, в сознании Дуэйна всплыл тот день, когда он смотрел сюжет о наводнении в Индии. В состоянии депрессии память играла с ним злые шутки: вместо того чтобы воспроизводить сцены веселья и счастья, которых было много в его жизни, она выдавала одни угнетающие эпизоды. Дуэйн считал себя в общем счастливым человеком, но когда серьезная хандра наваливалась на него раза два в год, он с трудом вспоминал, что же именно происходило за эти сорок восемь лет его счастливой жизни. Его склад ума разительно отличался от склада ума Минервы, с которой он не раз беседовал на эту тему.

– Черт! – выругалась она однажды. – Я просто запоминаю хорошее, а плохое выбрасываю из головы.

В то же время она была убеждена, что у нее спинальный менингит, хотя соответствующие симптомы полностью отсутствовали.

– В тебе больше оптимизма, чем во мне, – пришел к выводу Дуэйн.

– Нет. Во мне больше безумия, – ответила Минерва. – Ты слишком здравомыслящий, Дуэйн. Во всем нашем округе не найдется более здравомыслящего человека, чем ты. Вот в чем твоя беда.

ГЛАВА 15

Глядя на Лос Долорес, Дуэйн попытался представить, что в этот момент чувствует Джейси. Ему захотелось остановиться и позвонить в дверь, как когда-то поступила Карла. Возможно, Джейси дома, тоже страдает от депрессии и ждет не дождется, когда кто-нибудь позвонит в дверь.

Она может лежать на огромной, как у него, кровати и смотреть аналогичный телевизионный репортаж, переживая сильнее, чем он. Она, вероятно, с радостью вспомнила бы то время, когда в течение двух лет они ходили друг к другу на свидания, и эти короткие недели любви… любви тридцатилетней давности.

Дуэйн также не мог не вспомнить, как давал себе слово никогда не забывать ее, но вскоре, возвратившись в родной город из Кореи, покончил со всем этим. В его отсутствие в Талиа переехала Карла. Она работала кассиром в бакалейном магазине. Они стали встречаться, поженились и с тех пор живут вместе.

Даже Сонни Кроуфорд в конце концов перестал сходить с ума по Джейси, а он любил ее сильнее.

Дуэйн подумал, что теория Руфь Поппер неверна. Он не боялся снова влюбиться в Джейси. Чтобы после того, что между ними было, снова возникла любовь? Нет, на это не приходится рассчитывать. Боясь нарушить ее уединение, он не желал вмешиваться в личную жизнь другого человека, поскольку сам был почти лишен возможности уединиться и настолько высоко ценил одиночество, что мог часами гнать машину по проселочным дорогам, лишь бы побыть наедине с самим собой. Нет, он не собирается вмешиваться в личную жизнь Джейси, решил Дуэйн, и вскоре Лос Долорес безжалостно исчез в зеркале заднего вида.

По дороге в город он заскочил в салон тетушки Джимми, чтобы поразмышлять за пивом. Заведение тетушки Джимми представляло собой захудалый тесный кабак. Доски, которыми он был обшит, не красились лет тридцать, и его хозяйка, простая и серьезная женщина маленького роста, предпочитавшая не наводить на лицо марафет, сидела весь день у кассового аппарата и курила сигарету за сигаретой, равнодушная ко всему, что происходило вокруг нее. В свое время она разорилась, управляя дешевым магазинчиком, а это заведение приносило ей солидный доход, но все равно тетушка Джимми выглядела так, словно она продолжает владеть своим дешевым магазинчиком.

Дуэйн с удовлетворением отметил, что в этот час никто из его рабочих не надувается пивом. Да и зачем им это заведение, когда они прекрасно могут поспать в тени деревьев.

– Официантка отправилась в парикмахерскую. Пиво можешь налить сам, – пробурчала тетушка Джимми, не настроенная на разговор, что вполне устраивало Дуэйна.

Бар был пуст, если не считать местного стража из дорожной полиции, вдовца со скорбным лицом по фамилии Джолли, которого все звали по его инициалам – П. Л. Поговаривали, что П. Л. имеет виды на тетушку Джимми, но Дуэйн ничего такого не замечал.

Дуэйн налил себе пива и подсел к П. Л. Он всегда старался поддерживать хорошие отношения с полицией, ведь редкий день обходился без того, чтобы кто-то из его семьи не был за что-то арестован.

– Привет, П. Л. Как ведет себя Дики?

– Ужасно. Говорит, что организует бунт, если мы не выпустим его из тюрьмы. Хорошо еще, что с ним никого нет, кроме черномазого, да и тот в отключке.

– Звучит не очень весело, – сказал Дуэйн. – Каким образом он оказался в отключке?

– А кто его знает, – протянул П. Л. – Случилось вчера вечером. Сегодня вызвали доктора, придет и осмотрит его.

– Дики в самом деле выжимал восемьдесят пять в школьной зоне?

– Точно, твой парень ездит как сумасшедший, не так ли? Но Дики мне нравится. Он старается никому не причинять зла. Просто из него прет энергия.

– Надеюсь, что со вторым заключенным все обойдется, – вздохнул Дуэйн. – У нас столетие на носу, и негативные сюрпризы нам ни к чему.

П. Л. какое-то время задумчиво курил. Мысль о негативных сюрпризах подействовала на него угнетающе.

– Что-то многие начали отключаться, – резюмировал он. – Лупят нещадно друг друга по башке, потом попадают к нам в кутузку… Не успеешь опомниться, а они уже в отключке. Персонал прямо сбился с ног.

– Не мне вас учить. Но нельзя ли вызвать «скорую» и отправить их в больницу?

– Можно, конечно, – не торопясь, продолжал П. Л., – но я даю им обычно день-два, чтобы выяснить, не валяют ли они дурака. Эти орлы любят прикидываться, а попав в больницу, начинают приставать к сестрам или выбрасывать другие фортели. А приставлять к каждому охранника – накладно.

– Я думал, Карла уже освободила Дики под залог.

– Она была у нас, но Дики что-то выдал ей, вот она и передумала. Этот ваш дуралей порой не знает, что такое несет языком.

– Бывает, – согласился Дуэйн. – Если кто и способен подбить к бунту «отключенного», так это он.

П. Л. широко улыбнулся в знак согласия.

– Весело проводит жизнь ваш парень. Это уж точно!

ГЛАВА 16

Дики особенно не радовался, когда отец приехал вызволять его из тюрьмы. Это был высокий и длинноногий юноша с торчащими в разные стороны пшеничными вихрами и живыми голубыми глазами.

– Я бы успел сделать всю дневную работу, если бы ты вытащил меня отсюда пораньше, – упрекнул он отца.

– И на кого же ты работаешь целый день? – спросил Дуэйн.

В ходе автогонок в запрещенной зоне Дики ухитрился разбить передок своего пикапа. Он редко снижал скорость и, как правило, в год разбивал по три-четыре машины. У местного фордовского дилера всегда стоял наготове пикап, который требовался Дики.

Авария с машиной заставила Дики пересесть на машину отца, что привело в восторг Шорти, который любил Дики почти так же сильно, как Дуэйна. Он попытался выразить свою привязанность, игриво схватив Дики за локоть, но тому не понравилось такое проявление чувств, и он вышвырнул собаку в окно.