Ласковые имена - Макмуртри (Макмертри) Лэрри Джефф. Страница 50

– Это верно, – кивнула Рози. Голос у нее был несколько неуверенный, – мы теперь каждый раз к вам будем влезать, как только у вас появится такое настроение.

Аврора повернулась.

– Послушай-ка меня, Рози. Ты можешь говорить все, что тебе вздумается, только если собираешься и дальше упрекать меня в том, что я жалею себя, то прежде найди себе работу.

– Да ладно вам, – примирительно заметила Рози. – Я сама себя всегда жалею; разве не всем себя жалко?

– Нет.

– Во всяком случае многим, – нервозно подтвердила Эмма, приходя на помощь Рози.

Аврора обрушилась на нее.

– Я к тебе не обращалась, и ты очень слабо понимаешь, о чем идет речь. Бывает, что люди стесняются, чтобы их видели, и я как раз переживала такой момент, когда вы ввалились в мою спальню. С вашей стороны это было совершенно необдуманно. По-видимому, вы решили, что в силу свойственного мне малодушия или слабоумия, я забуду о том, что пригласила гостей на ужин; так что вы пришли напомнить мне об этом. Лучше бы вам этого не делать. Я устраиваю ужины уже много лет и вполне способна приготовить стол в меньший срок, чем остается до назначенного времени. Я вовсе не собиралась манкировать своими обязанностями хозяйки, в чем, по-видимому, вы меня заподозрили.

– Что вы на меня кидаетесь, – сказала Рози чуть не плача. – Я и так с ума схожу.

– Да, ты действительно получаешь от этой жизни значительно меньше, чем заслуживаешь. У меня – противоположная проблема. Я получаю больше, чем мне причитается. Тревор Во всегда меня в этом убеждает. Не знаю, отчего это происходит, но даже если бы я это поняла, то и тогда это ни в коем случае не касалось бы тебя.

– А также тебя, – с жаром прибавила она, оборачиваясь к Эмме. Замолчав, она минуту смотрела в зеркало, грудь ее вздымалась и опускалась. – Как странно, – сказала она. – Когда мне тоскливо, нижняя губа у меня становится более пухлой.

Эмма и Рози в надежде переглянулись, но их оптимизм оказался преждевременным. Аврора продолжала смотреть в зеркало, ее дыханье сделалось более ровным, но после этого маленького всплеска энергия и присутствие духа, кажется, полностью оставили ее.

– Ну хорошо, – сказала Эмма. – Извини, что мы вошли без доклада. Мы уходим, а ты оставайся одна.

Аврора смотрела прямо перед собой. В ее глазах показались слезы. Они скатились вниз по щеке, но другие за ними не последовали.

– Зачем вам теперь уходить? – остановила Аврора. – Вы уже видели меня в самом худшем состоянии.

Оглянувшись на Рози, она сжала губы и показала ей кулак, притворяясь сердитой.

– Я тебе поговорю о жалости к себе! – устало погрозила она. – Сделай мне, пожалуйста, маленькую чашечку чая.

– Хоть ведро, – пообещала Рози, обрадовавшись, что гроза миновала, и вышла, слегка шмыгнув носом.

– Мы очень сожалеем, – сказала Эмма, приседая на корточки перед стулом, на котором сидела мать.

Аврора посмотрела на нее и кивнула.

– В этом ты вся, Эмма. Ты уже три или четыре раза успела извиниться за совершенно естественный поступок. Вообще-то вы, наверное, были правы. Я могла здесь просидеть, а ужин бы не получился. Боюсь, что тебе так и придется всю жизнь извиняться, но ты будешь сожалеть о том, что это делаешь.

– А как мне надо было поступать? Пнуть тебя ногой, когда тебе плохо?

Аврора всерьез принялась расчесывать волосы.

– Если бы у тебя было чутье, ты бы так и сделала. Это единственное состояние, в котором меня можно лягнуть.

– Когда тебе грустно, у тебя действительно припухает нижняя губа, – сказала Эмма, чтобы переменить тему.

Аврора задумалась.

– Да, боюсь от этого я выгляжу более темпераментной, чем на самом деле. В жизни я никогда не соответствовала своей нижней губе.

– А как там поживает старик Тревор?

Аврора окинула ее несколько надменным взглядом. – Старик Тревор не старше, чем я. Может быть, это стоило бы запомнить? Старик Тревор со старухой Авророй весело провели вечер, спасибо, и кстати, старик Тревор очень близок к идеалу. Отчего, по-твоему, я такая мрачная? К сожалению, он совершенно неправильно распланировал нашу жизнь. Когда я была с ним, он был мне не нужен, а когда стал нужен, я его уж не хочу. На этот раз он даже предложил завести квартиру в Нью-Йорке. Учитывая, какое отвращение вызывает у него этот город, нельзя не признать, что это очень мило с его стороны. Магазины и театры были бы у меня под рукой, да и воскресные газеты там поприличнее. И кроме того, рядом был бы такой милый и любящий человек, как Тревор. Это же практически все, что нужно человеку.

– Ну и что же ты ждешь? Выходи за Тревора. Аврора в задумчивости оглядела ее.

– Да, от бабушки ты унаследовала больше, чем от меня. Она тоже была горячей сторонницей полумер.

Встав из-за стола, она подошла к окну посмотреть, как выглядит ее задний двор. Жизнь стала к ней постепенно возвращаться. Аврора попробовала запеть и обнаружила, что она в голосе. От этого ее настроение улучшилось, и она даже насмешливо взглянула на дочь.

– А папа? Он тоже был полумерой? – спросила Эмма. – Ты никогда не рассказываешь мне ничего важного. Какая часть твоей жизни принадлежала ему? Я должна это знать.

Аврора вернулась к туалетному столику и стала с силой расчесывать волосы.

– Тридцать – тридцать пять процентов, – жестко сказала она. – Где-то в этих пределах.

– Бедный папа. Это не так много.

– Да, но зато постоянно.

– Я всегда была за него, а не за тебя.

– Ну конечно. Я уверена, ты предпочитаешь считать, что я отравила ему жизнь. Но на самом деле это вовсе не так. Он жил так, как ему нравилось, в гораздо большей степени чем я.

– Жаль, что ты ничего не рассказываешь мне о своем порочном прошлом, – сказала Эмма. – Иногда я чувствую, что мало тебя знаю.

Аврора рассмеялась. Она любила причесываться. Волосы блестели как нужно, и это ей нравилось. Она пошла в гардеробную, чтобы решить, что надеть.

– Мне сейчас некогда обнажать свою душу, – сказала она. – Если бы у меня было время, я бы пошла и купила себе новое платье. К сожалению, времени нет. У нас сегодня настоящий экзотический гуляш. Я устрою экзамен. Если Сесилу опять удастся оставить совершенно чистую тарелку, то он просто супермэн.

– А почему ты была такая грустная? – спросила Эмма.

– Потому что мне следовало бы выйти замуж за Тревора и сделать его счастливым и вести ту жизнь, для которой я создана, – сказала Аврора, – к сожалению, как мне кажется, мне никогда не зажить той жизнью, для которой я предназначалась. В данный момент моя линия жизни обращена просто в никуда. У Тревора вроде бы проблемы с его дамами, а с возрастом они будут расти. Весьма мудро с моей стороны, что я недостаточно к нему привязана и не пытаюсь вызволять его из переделок, в которые он попадает, но очевидно, я не могу это делать. Бывают периоды, когда я кажусь себе неблагодарной. Я не люблю это чувство, а Тревор часто его во мне вызывает.

– Хорошо, что настроение у тебя улучшилось. Я и так не знаю, как мы переживем этот ужин. Я даже не знаю, зачем нам это испытание.

– Мне кажется, все вполне очевидно, – ответила Аврора. – Это наша светская обязанность, которую ты навязала нам своим браком с Томасом. Если бы ты не выходила за него замуж, весьма маловероятно, чтобы я принимала у себя Сесила, хотя мне он кажется человеком порядочным.

В этот момент Рози принесла чай, и зазвонил телефон. Аврора кивнула горничной, чтобы та взяла трубку. Рози произнесла «алло» и сразу же передала трубку Авроре.

– Привет, Вернон. Когда вы собираетесь приехать? – выслушав его секунду, она вскинула брови.

– Вернон, если бы я считала, что вы будете мешать, я бы вас не пригласила. В данный момент у меня совершенно нет времени на ваше самокопание. Если вы боитесь рискнуть провести вечер в моем обществе, то можете оставаться в своей машине и названивать по телефонам до конца своих дней. Это, разумеется, достаточно безопасно, правда, довольно смешно. Приходите, когда соберетесь с духом.