Взгляд Горгоны - Голдинг Джулия. Страница 24

Внутри Годивы что-то щелкнуло. Ее глаза горели диким бешенством.

— Нет таких существ, как древесные духи, — прошипела она, брызжа слюной Конни в лицо. — Живо встала!

Конни не двинулась с места, и Годива ухватила ее за руку и столкнула на пол. Ее когтистая рука залезла в сундук и выудила альбом. Она держала его так, чтобы Конни не могла дотянуться, и вырывала одну страницу за другой.

— Яд… грязь… ложь!.. — визжала она, топча ногами фотографию Скарка — чайки, погибшей в схватке с Каллерво. Конни попыталась выхватить ее из-под ноги, но Годива с размаху наступила ей туфлей на пальцы. — Ты не должна больше ни трогать, ни думать, ни упоминать ничего, что связано с этим проклятым Обществом, поняла? — Она нагнулась и собрала измятые куски бумаги с пола. — Все это пойдет в костер. А ты останешься в своей комнате до тех пор, пока я не разрешу тебе выйти.

Напоследок она схватила с подоконника морскую раковину и вылетела из комнаты.

Конни постояла, глядя на голые стены и держась за поврежденные пальцы, а потом расплакалась.

Кол начинал беспокоиться, ожидая приезда Конни возле автобуса Рэта. Она сказала, что будет здесь в девять. Он ждал ее уже лишний час, но ее по-прежнему не было. Должно быть, что-то пошло не так.

— Все в порядке, Кол? — Рэт высунул голову из-за двери. На плече у него сидел черный дрозд, а на веревочке он держал кролика.

— Да. Что ты делаешь?

— Просто вывожу их погулять. Мать не любит, когда они гадят в автобусе. — Он стал прыгать с одной ступеньки на другую — кролик за ним. Внутри скулил Волк.

— Что с ним? — спросил Кол, кивая в сторону собаки. Если ему придется ждать здесь и дальше, он предпочитал знать, в каком настроении животное.

— Не знаю. Он так ведет себя весь вечер. Втянул носом воздух и забился внутрь. Ненормальный.

И тут Кол заметил, что кролик перестал прыгать за Колом и трясся от ужаса на нижней ступеньке. Черный дрозд зачирикали улетел обратно в автобус.

— Похоже, то, что беспокоит собаку, почуяли и они, — сказал Кол.

Рэт внимательно посмотрел на небо:

— Думаешь, буря надвигается? Я ничего не чувствую.

— И я нет. Но я лучше пойду. Не хочется попасть в нее.

— А как же твоя подруга?

— Думаю, у нее возникли проблемы с тем, чтобы выбраться из дома. У нее сумасшедшая двоюродная бабка, которая держит ее взаперти.

— Звучит так, будто ее нужно спасать.

— Ага, точно. Возможно, я попытаюсь.

— Можешь на меня рассчитывать: я возьму с собой Волка — он решит вопрос с бабулей. Он их на завтрак ест — этих двоюродных бабок.

Кол расхохотался:

— Хорошо, договорились. Я только скажу маме, что ухожу. До встречи!

— В школе — в понедельник — не забудь!

— Ты в самом деле придешь?

— Ага. — Вид у Рэта был гордый, но при этом немного застенчивый.

— Классно. Тогда до встречи.

Кол вприпрыжку побежал в лес, желая забрать Арганду и поскорее попасть домой, пока не началась буря. Мысль о том, что в Чартмутскую школу он пойдет вместе с Рэтом, развеселила Кола. Ему не терпелось познакомить Рэта со своими друзьями. Какая жалость, что Конни там не будет! Ему подумалось, что Рэт прекрасно поладил бы с ней.

Ему понадобился фонарик, чтобы найти дорогу на краю скалы. Дойдя до входа в пещеру, он громко предупредил о своем приближении:

— Эй, я пришел за Аргандой.

Эхо от его крика перебил голос горгоны.

— Пош-шли внутрь девочку, змееныш-ш. Она может забрать драконыш-ша.

— Мне жаль, но я не могу. — Тут Кол услышал расстроенный свист из глубины пещеры. — Это Арганда? С ней все в порядке? — Он подобрался поближе, ощупывая карманы в поисках зеркала, пока не понял, что забыл его дома.

— Почему Универс-сал не может войти? — угрожающе прошипела горгона.

Колу не нравилась идея оправдываться перед ней, и он беспокоился за Арганду: ее голос звучал по-настоящему тревожно.

— Мама, ты здесь?

— Не зови с-свою мать, мальчик. — Горгона подходила все ближе. — Она с-слепо верила тебе, а ты, похоже, ее подвел.

Кол инстинктивно повернулся к ней боком. Часть его желала броситься бежать со всех ног, но он не мог бросить здесь Арганду.

— Извини. Должно быть, что-то помешало Конни прийти.

— И это был ты, верно? Ты с-сделал так, что она заподозрила нас-с.

— Что? Нет, я даже не видел ее. Она ничего о тебе не знает. Уверен, она хотела прийти, но не смогла. — Теперь Кол прижимался спиной к каменной стене, крепко зажмурившись. — Послушай, просто отдай мне Арганду, и я уйду. Я постараюсь привести сюда Конни в другой раз.

Холодный палец едва коснулся его щеки — нет, это был не палец, это было молниеносное прикосновение змеиного языка. Он еле сдержался, чтобы не закричать от страха. Другая змея скользнула по его плечам, обвиваясь вокруг его горла. Он чувствовал сухое дыхание горгоны у самого своего лица.

— Убить его? — спросила горгона.

В ответ раздался топот копыт из глубины пещеры.

— Не нужно, — произнес голос, которого Кол никогда раньше не слышал.

Эти слова эхом отозвались в его теле, отдавшись у него в костях.

— Оставь его мне. Он все еще может быть нам полезен. Отведи взгляд, чтобы он мог посмотреть на меня.

Кол почувствовал, как отодвинулись змеи.

— Мальчик, подойди и поприветствуй меня! — приказал голос.

Кол с опаской приоткрыл глаза. Горгона стояла спиной к нему и смотрела на вход в пещеру. Из темноты выступил пегас — крупный, с огромными крыльями цвета стали, могучими плечами, иссиня-черной гривой и сильными мускулистыми ногами. Он фыркнул и рысью двинулся к Колу — грациозно, несмотря на свои размеры, он подошел достаточно близко для того, чтобы Кол смог взглянуть ему в глаза — странные глаза: один золотистый, а другой ядовито-желтый, — совершенно не подходящие для этого существа.

Кол колебался. Он был ошеломлен и смущен и чувствовал, что не способен соображать как следует, глядя в эти глаза. Что-то было не так: он не чуял этого пегаса издалека, как это было с Жаворонком.

«Поприветствуй меня! — снова раздался угрожающий голос, на этот раз уже в сознании Кола. Он чувствовал себя так, будто дверь к тем узам, которые связывают его с Жаворонком, грубо взламывают ломом. Он схватился за виски. — Поприветствуй меня, трус!»

На этот раз у Кола не было выбора. Он протянул руку и дотронулся до пегаса.

Бах! Его тело будто пронизало током. Он вскрикнул, но руку убрать не смог: казалось, его запястье держали железной хваткой. Это был не контакт — это было вторжение. Кол был повержен и растоптан темным сознанием, налетевшим на него, как бешеное стадо. Он перестал понимать, кто он и где находится, а безжалостные копыта били и швыряли его, оглушенного и не способного к сопротивлению. Он упал, прислонившись к пегасу и едва не зарывшись лицом в его душную гриву, а потом соскользнул на пол.

Довольный такой легкой победой, пегас по-хозяйски подтолкнул Кола носом. Мальчик шевельнулся.

— Вставай, — сказал пегас.

Покорный теперь чужой воле, мальчик поднялся на ноги и погладил шею существа, впитывая его темную силу, как яд.

Где-то внутри его гаснущие угольки того, что осталось от Кола, смотрели, как тот незнакомец, в которого он превратился, взбирается на пегаса верхом. Он был бессилен помешать тому, что происходило, криков его никто не слышал, как будто он кричал и колотил в стены клетки из толстого стекла. Затем еще одна волна энергии от лжепегаса погасила даже это сопротивление.

Арганда успела перегрызть свою привязь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кол улетает на спине Каллерво прямо в ночь. Горгона проскользнула по тропинке и исчезла в лесу. Арганда жалобно запищала. Почему все бросили ее?

10. Колин

Конни думала, что сойдет с ума. Стены ее комнаты сомкнулись вокруг нее; выцветшие розы с обоев вползали в ее сны, давя своими шипами. Она была взаперти всю неделю, выходить ей разрешалось только в ванную комнату. Годива запретила Хью даже приближаться к ней, будто к зачумленной, и сама приходила, только чтобы выдать ей задания и еду, а потом забрать выполненную работу и грязную посуду.