Взгляд Горгоны - Голдинг Джулия. Страница 40

Шествие теперь приближалось к краю Мэллинского леса, где их дожидалась толпа еще больше. По левую руку место проведения фестиваля было усеяно флагами. На дальнем его конце была установлена большая сцена. Справа от дороги цепь людей в темно-синей форме перекрывала протестующим путь к дорожно-строительной технике. За ними Кол рассмотрел семь или даже больше ярко-желтых бульдозеров, ожидающих сигнала начать работу. Представитель городского совета расхаживал взад-вперед позади полицейских, безуспешно призывая толпу отодвинуться подальше. Его слова встречали свистом и язвительными шутками.

— Убийца деревьев! Оставь этот лес в покое! — кричала рыжеволосая женщина, грозя ему кулаком и пытаясь прорваться через полицейский заслон.

— Мамаша задаст ему перцу, вот увидишь! — гордо усмехнулся Рэт, наблюдая, как его мать пытаются оттащить двое дюжих полицейских и женщина-офицер.

— А где твой отец? — поинтересовался Кол, не зная, что задумали другие члены семьи Рэтклифф.

— Он приковал себя наручниками к одному из деревьев. Видишь его — вон там? И взял с собой Волка, рассчитывая, что никто не захочет к нему приближаться.

— Вот это правильно.

Рэт повернулся в седле и взглянул на Кола, как будто припомнив что-то.

— Единственный человек — не считая меня, конечно, — который поладил с Волком, это твоя подружка Конни. Мамка сказала, что пес вел себя с ней очень странно — прямо в добряка какого-то превратился. Она будет здесь, как ты думаешь? Я бы хотел с ней снова увидеться.

— Может быть, и будет. — Кол окинул взглядом толпу, чтобы посмотреть, нет ли там Конни или его матери, но никого из них не нашел. Интересно, где может быть Конни? Если Каллерво действительно хочет вынудить Общество к открытому противостоянию, где он ее прячет?

Шествие остановилось в десяти метрах от рядов машин, полиции и протестующих. Протестующие одобрительно закричали. Зед присоединился к мистеру Мастерсону во главе колонны. Кол видел, как фальшивый король Артур трусовато оглянулся по сторонам, высматривая возможные признаки нападения. Зед, напротив, был расслаблен, шутил с окружающими его людьми. Он поднялся на эстраду, развернул пергамент, на котором была написана его речь, и постучал по микрофону.

— Милорды и миледи! — лукаво сказал он. — Чуваки! — Он широко помахал рукой толпе. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы выступить против тех, кто хочет разрушить эту необыкновенную природную красоту. — Толпа одобрительно зашумела. — Я надеюсь, что каждый, кто находится здесь, — я и к вам обращаюсь, ребята, которые управляют машинами, — спрашивает себя, что он хочет оставить будущим поколениям. Хотите ли вы оставить мертвый бетон, где единственные движущиеся объекты — это машины, или землю с деревьями и зелеными полями, полную жизни, открытую для всех нас и дарящую радость? Мне говорили, что среди деревьев, которым сегодня грозит опасность, есть и тот самый дуб, под которым покоится Мерлин. Если вы уничтожите его, то одним разом уничтожите и ваше прошлое, и будущее, потому что, как говорит легенда, однажды он вернется. Можете назвать меня суеверным, но на вашем месте, — тут он указал на члена городского совета, а толпа засвистела, — я бы дважды подумал, прежде чем пытаться выкорчевать его. Сегодня наше оружие — не копья и мечи, а ваше мнение и ваши голоса. Мы призываем совет позволить нам, гражданам, выкупить у него лес Мерлина и создать здесь рай для живой природы. Итак, здесь и сейчас я объявляю акцию по спасению дуба Мерлина открытой. Спасем дуб Мерлина!

Толпа громко закричала в знак одобрения и заколотила мечами по щитам. Арганда встревожено зашипела, но, по счастью, шум был настолько сильным, что никто, кроме Кола, не услышал ее.

Пока толпа, впечатленная речью Зеда, гудела, рядом с Колом появился доктор Брок, а в нескольких шагах от него — Годива Лайонхарт. Она недовольно взглянула на Арганду и отвела глаза.

— Есть новости? — спросил Кол.

Годива прокашлялась, как будто каждое слово давалось ей с большим трудом.

— Место, которое вам нужно, находится там. — Она указала поверх головы Рэта. — Они сказали, что на старом дереве в дубовой роще происходит нечто странное.

Ее руки дрожали, но ей прекрасно удавалось скрывать свои страдания. Кол не забыл, что рассказывал ему доктор Брок о том, что она когда-то отвергла своего подопечного и позволила своему древесному духу погибнуть. То, что происходило теперь, наверное, было для нее невыносимо. Он подумал, что это говорит о ее преданности внучатой племяннице, раз она пожертвовала своим самолюбием ради ее спасения.

Рэт прислушивался к этому странному разговору с живым интересом.

— Вы, леди, должно быть, имеете в виду дуб Мерлина? Твоя Конни о нем упоминала, — сказал он Колу. — Карнавальное шествие собирается двинуть туда около полудня. Именно там мы хотим встать на страже. И не сдвинемся с места, пока бульдозеры не отступят.

Кол быстро надел шлем, на котором подозрительно покачивалась Арганда, крепко застегнув его под подбородком.

— Не ждите меня, — сказал он и направил Жаворонка вперед. Он выбился из рядов всадников и галопом проскакал серебряно-бело-красной молнией к началу колонны. В толпе приветственно закричали, решив, что это все часть представления. Повинуясь внезапному побуждению, Кол выхватил копье у ошеломленного всадника, изображавшего сэра Ланселота, и понесся в глубь леса. Мак, так же как и все остальные, удивленный внезапным рейдом сына, на несколько секунд замешкался, но потом пришпорил лошадь и поскакал следом за ним. На этот раз в толпе не только одобрительно зашумели, но и захохотали.

Аннина, стоявшая во главе шествия, наблюдала за таким развитием событий с тревогой. Ее тщательно прописанный сценарий рушился в результате неожиданных выходок семейки Клэмворси.

— Что он задумал? — спросила Аннину сестра Рупа, которая пришла сюда чтобы сделать репортаж для своей газеты. Рядом с ней стоял фотограф и яростно щелкал фотоаппаратом, чтобы запечатлеть представление.

— Точно не знаю, — призналась Аннина. — Он странно ведет себя с тех пор, как пропала Конни, а по сути, с тех пор, как пропал он сам. Может быть, все это слишком сильно на него повлияло.

— В таком случае, — сказала Рупа, — нам лучше оставить его одного. Отец за ним присмотрит.

К ним вразвалочку подошел Зед.

— Круто получилось! Кто это был?

— Просто парочка местных чудаков, — сказала Рупа. — Может, уже отправимся дальше?

Зед кивнул:

— Вы правы. Через пару часов мы открываем фестиваль — нам надо завершить начатое.

Король Артур поднял руку, и процессия двинулась по дороге, огибающей край леса.

16. Дуб Мерлина

Ветка, в которую вцепилась Конни, казалась пугающе тонкой. Она крепко зажмурилась, потому что каждый раз, когда она позволяла себе ойкнуть, глядя на то, что происходит вокруг, она чувствовала дрожь во всем теле и на нее накатывала волна неконтролируемого страха. Она не боялась высоты только во время контакта с крылатыми существами. Когда она была предоставлена сама себе, весь ее ужас перед высотой возвращался. Вцепившись в ветку связанными руками, она не смела пошевельнуться, потому что от каждого дуновения ветра ветка качалась туда-сюда с угрожающим треском. Конни охватил своего рода паралич: она была не способна думать ни о чем, кроме своего ужаса перед высотой. До нее доносились отдаленные голоса и приветственные возгласы, но она не понимала, что они могут означать. Она знала только, что Каллерво оставил ее, как не умеющего летать птенца, на вершине дуба — как приманку для первого попавшегося хищника. В этом случае охотником, которого рассчитывал поймать оборотень, выступало Общество. И хотя ей больше всего на свете хотелось увидеть, как с небес спускается спешащая к ней на помощь эскадрилья драконов, она понимала, что не должна этого желать, потому что это было в точности то, чего добивается Каллерво.

Рядом с ее головой что-то зашелестело, и Конни почувствовала присутствие другого существа: не Каллерво и его союзников, прячущихся внизу и готовых напасть на любого, кто приблизится к дереву с земли или воздуха; с этим существом она однажды уже сталкивалась. Приоткрыв глаза, она увидела древесного духа, глядящего на нее с удивлением; через его шерстку-листву теперь просвечивало гораздо больше лоскутов серой кожи. Он протянул лапу и дотронулся до ее плеча. И Конни тут же подхватило успокаивающе мерным приливом и отливом древесного сока.