Дьявольские миры (Сборник) - Брэкетт Ли Дуглас. Страница 112

Язык давался Бэннингу легко. СЛИШКОМ легко. Потому что язык был страшно сложен, выдавая каждым словом свой огромный возраст. Тем не менее Бэннинг схватывал его на лету. Он в совершенстве воспроизводил произношение Рольфа. Создавалось впечатление, что его язык и губы сами находят нужное положение для произнесения звука, словно знания уже были в его мозгу, дремлющие и лишь ожидающие пробуждения.

Бэннинг старался гнать такие мысли. Это могло означать, что Рольф прав, что люди в Гринвилле говорили правду, что Нейл Бэннинг никогда не существовал. Он не мог, он не должен верить в это! Как может человек потерять свое «я»? Нет, здесь какой-то трюк, Рольф как-то сумел загипнотизировать людей в городке — только умный заговор, вот и все.

На корабле для Бэннинга не существовало ни дня, ни ночи. Он ел, спал, обучался, и наконец Рольф сказал:

— Они ждут.

— Кто?

— Мои люди. ТВОИ люди, Кайл. Теперь ты можешь говорить достаточно хорошо. Выходи отсюда, я сказал им, что ты выздоровел.

Бэннинг почувствовал озноб. Он страшился этой минуты. Пока он оставался в этой маленькой каюте, он мог не думать о своем положении. А сейчас он должен стать Валькаром.

— Вперед! — сказал он себе. — Выясни, что кроется за всей ложью Рольфа до того, как что-либо предпринимать.

Дверь открылась. Рольф встал в стороне, пропуская его вперед. Бэннинг вышел в коридор.

— Сюда, — прозвучал в его ушах неприятный шепот Рольфа. — Направо.

Подними голову. Веди себя как подобает сыну королей.

Коридор вел в офицерскую кают-компанию. Полдюжины мужчин поднялись на ноги, когда Рольф громко объявил:

— Валькар!

Они глядели на Бэннинга голодными, отчаявшимися глазами. Он знал, что должен сказать им, но прежде, чем успел произнести хоть слово, человек с лицом, напоминавшем волчью морду, шагнул вперед. Он медленно проговорил, обращаясь к Бэннингу:

— Ты не Валькар.

Глава 4

Тишина, последовавшая за этими словами длилась, казалось, вечно. И в этой тишине Бэннинг, смотревший в смуглое волчье лицо, чувствовал, как его сердце сжимают ледяные тиски свершившегося… Ну, вот и все. Его раскусили. Что же теперь? Бэннинг вспомнил предостережения Рольфа — плен, Джоммо, смерть…

В отчаянии он подумал, что если сумеет наболтать что-нибудь высокопарное, то, может удастся выкрутится, но язык отказывался повиноваться. Он еще не смог заставить себя выдавить хоть какой-то звук, как волколицый поднял бокал с вином и крикнул:

— Но ты будешь им! Мы сражались за тебя прежде, мы будем сражаться за тебя снова! — и на этот раз мы увидим тебя на троне, принадлежащем тебе по праву. Слава Валькару!

— Слава Валькару!

Приветственные крики гремели в металлических стенах. Напряжение покинуло Бэннинга, но зоркие, сильные офицеры ошибочно истолковали появившееся на его лице выражение и вновь разразились восторженными приветствиями. Из потайных уголков сознания Бэннинга неожиданно поднялось чувство гордости. Казалось, что не может и быть иначе, что эти люди по праву и чести приветствуют его как своего вождя. Бэннинг выпрямился. Он обвел взглядом офицеров и сказал:

— Валькары никогда не испытывали недостатка в верных людях. Я… — он запнулся. Прошло несколько секунд и он увидел, как на лице Рольфа выражение удовлетворения быстро сменяется тревогой. Неожиданно Бэннинг улыбнулся. Рольф втянул его в эту авантюру, так пусть помучится, пусть попотеет, пусть преданно и верно послужит Валькару. — Дайте вина. Я дам ответ на тост моих офицеров.

Глаза Рольфа сузились, но он вложил в руку Бэннинга бокал.

— Господа! Я дам вам в ответ Старую Империю и свободу звездам!

Гром новых приветственных кликов едва не оглушил его. Бэннинг повернулся к Рольфу и шепнул по-английски:

— Коротко — но эффектно, не правда ли? — и осушил бокал.

Рольф рассмеялся. Он смеялся искренне, и Бэннинг почувствовал, что вместо того, чтобы досадить Рольфу, он сделал для него нечто приятное.

Обращаясь к офицерам, Рольф сказал:

— Все старания Джоммо оказались напрасны. Несмотря ни на что Валькар остался Валькаром. Я знаю. Я давал ему первые уроки. Он по-прежнему Валькар.

Одного за другим Рольф представлял Бэннингу офицеров. Скранн, Ландольф, Кирст, Фелдер, Бурри, Тавн. Они производили впечатление твердых, преданных, целеустремленных людей. Бэннинг подумал, что ему недолго удалось бы прожить, узнай они, что он не Валькар, а всего лишь Нейл Бэннинг из штата Небраска. Он боялся их, и страх обострил его ум, помогая находить нужные слова и властно держаться. Бэннинга изумило, как легко ему удавалось быть гордым и властным.

Он начал подумывать о том, что пора бы и удалиться, но тут в кают-компанию вошел молодой ординарец. Он так вытянулся, что Бэннингу почудилось, что он слышит, как в теле юноши от напряжения лопаются жилы.

— Капитан Бехрент шлет свои приветствия, — сказал ординарец, — и спрашивает, не окажет ли Валькар ему честь, посетив рубку? Мы сейчас будем входить в Облако…

Резкий свист, вырвавшийся из вмонтированного высоко в стене громкоговорителя заглушил последние слова. Голос, раздавшийся после свистка, приказал всем офицерам занять свои места.

Офицеры начали расходиться, смеясь и говоря:

— Такое путешествие всегда рискованно, но на этот раз через Облако пройдем легко, раз у руля будет Валькар.

— …будем входить в Облако, — повторил ординарец, — и капитан уступает…

Свистки из репродуктора, монотонно повторяющиеся приказы, толкотня спешащих к выходу офицеров вновь не дали ему договорить. Наконец он махнул рукой и, с обожанием глядя на Бэннинга, сказал просто:

— Сэр, мы все будем чувствовать себя увереннее в своей безопасности, если сейчас ВЫ будете нашим пилотом.

«О Господи», подумал Бэннинг и в отчаянии взглянул на Рольфа. Тот улыбнулся, и когда ординарец шагнул назад, сказал:

— О да, ты один из величайших космических пилотов. Для того, чтобы быть королем звезд, ты должен быть хозяином космоса и тебя обучали этому, как и всех Валькаров, с раннего детства.

— Но я не могу… — пробормотал Бэннинг.

Ординарец придерживал открытую дверь и времени на разговоры не оставалось. Бэннинг вышел вслед за Рольфом. Он чувствовал себя беспомощным, пойманным в ловушку.

Они вошли в рубку.

Здесь впервые цельная и обыденная подлинность космического корабля, подавляя, навалилась на него. Раньше, в каюте, был всего лишь беглый взгляд в это невероятное окно и принятие рассудком того, что отвергал весь его прежний опыт. Сейчас это стало ужасающей реальностью, в которой люди жили и работали.

Невысокое больше помещение было буквально забито приборами, за показаниями которых напряженно наблюдали корабельные техники. В центре помещения сидел офицер, склонившийся к большому экрану, по которому непрерывным потоком бежал ручеек цифр и символов. Перед офицером стоял предмет, похожий на клавиатуру органа, и Бэннинг догадался, что это и есть сердце и мозг корабля. Бэннинг надеялся, что этот мужчина хорошо умеет «играть» на «органе». Он очень на это надеялся, потому что вид межзвездного пространства, открывающийся на огромном изогнутом видеоэкране, который шел по двум боковым и передней стенам рубки, внушал тревогу даже такому совершенно зеленому новичку, как он.

К ним подошел мужчина с бульдожьим лицом, коротко подстриженными седыми волосами и отдал честь Бэннингу. На нем была темная туника со знаками ранга на груди, и, судя по его виду, навряд ли он привык доверять кому бы то ни было управление своим кораблем. Тем не менее в его голосе не было ни следа иронии или недовольства, когда он сказал Бэннингу:

— Сэр, рубка в вашем распоряжении.

Бэннинг покачал головой. Он по-прежнему смотрел на видеоэкран.

Корабль мчался под острым углом к облаку, протянувшемуся через все пространство. Оно темнело, застилая звезды, но все же сквозь него просвечивали мерцающие точки света, танцующие огненные искры, и Бэннинг понял, что это, должно быть, одно из тех облаков космической пыли, о которых он читал в популярных статьях о астрономии, а блестящие точки — обломки планет, отражающие свет всех звезд небосвода. И тут его осенило — они направляются туда!