Белый Слон - Белл Алекс. Страница 10

— Пусть остается. Иванна, под твою ответственность, — он махнул рукой, — А с тобой, Валерия Николаевна, поговорим позже. Серьезно поговорим! Везде-то ты поспеваешь!

Елин в последний раз недовольно взглянул на Леру и отправился беседовать с кем-то из оперативников.

— Вы свободны, — деловым тоном сказала Лера Сырову. Она больше не проявляла растерянности или страха, но серая мышка заметила, что на Милу девушка больше ни разу не взглянула.

— Привет, Иванна! Спасибо за помощь.

— Надеюсь, это не выйдет мне боком… Боюсь, без тебя не обойтись. Каким ветром тебя сюда занесло?

— Угадай с трех раз, — Лера уже не смотрела на свою собеседницу, а осматривала берег, бросая беглый взгляд то на лодку, то на кого-то из оперативников. — Кто-то из ваших уже был у тети Тони. У нее едва инсульт не случился, я вызвала скорую… в общем, она мне все рассказала. Честно говоря, я даже не сразу… не сразу поверила в то, что Мила… что Антон…

— Не продолжай, — сжалилась Иванна. Она с уважением смотрела на девушку, сумевшую взять себя в руки. — Я все понимаю. Хорошо, что ты позаботилась об Антонине, ей сейчас тяжело… Если не ошибаюсь, Антон единственный ее родственник?

Лера кивнула. Антон приходился Антонине Федоровне племянником, Мила — невесткой. И именно по просьбе своей пожилой соседки Валерия решилась отправиться на место убийства, заранее подготовив себя к непростому делу. Для нее известие о смерти Милы, мало сказать, было ударом. Она и правда не могла в это поверить, но тем Лера и отличалась от многих своих ровесников, что умела сдерживать эмоции. Логика и чувства не совместимы. И в данный момент возобладала логика.

Но все же оставаться совершенно равнодушной девушка не могла. Это была первая настоящая смерь в ее жизни. Смерть, пришедшая неожиданно.

Юная сыщица пообещала Антонине Федоровне, что не бросит Антона, постарается его спасти. Ведь со слов лейтенанта, сообщившего о случившемся, стало ясно, что Крымову светит тюрьма. Против него говорит всё. Но Лера никогда не занималась расследованием убийств, она лишь искала потерянные вещи, и потому ужасно жалела об опрометчивом обещании.

Однако, и об этом она никому не сказала. Просто взялась за дело.

Иванна рассказала все, что уже удалось узнать, а кроме того — свои личные догадки. Она была уверена, что Антон находился под действием психотропных препаратов.

— Не думаю, — Лера сунула руки в карманы косухи. — А что сам говорит?

— Вот об этом я хотела поговорить отдельно, — Иванна взяла Валерию под руку и отвела в сторону. — Ты знаешь, что может означать фраза «она должна была быть последней» и «это цепь»?

Валерия побледнела. Мало кто из жителей города знал о несчастном случае с девушкой. Но от Рижской никогда ничего не ускользало. Она знала немало подробностей от своих знакомых из полиции.

— Надо понимать, это сказал Антон?

Кивок подтвердил опасения.

— А еще три дня назад он приходил ко мне, — вдруг добавила Иванна. Она покосилась на Елина, чтобы убедиться, что он не слышит. — Был не в себе, говорил, что хочет в чем-то признаться, что совершил что-то страшное… Но так ничего и не сказал. Просто ушел. Я решила, что у него не выдерживают нервы, ведь Миле в последние дни становилось только хуже. Пока я не стану говорить об этом визите Михаилу Афанасьевичу. Мне тоже нелегко поверить, что Антон действительно убийца. Но ты должна понимать, что долго скрывать я не могу. Максимум — пару-тройку дней. Если расскажу — считай, приговор Антону подписан. У Елина мертвая хватка.

Иванна замолчала, выжидающе глядя на Валерию. Очередной порыв ветра поднял с земли прошлогодний листок и швырнул его прямо под ноги девушки. Лера отстранённо опустила взгляд, рассматривая жилки. А через секунду взглянула на оперативницу. Она сумела взять себя в руки, хотя и не могла поверить, что Антон может оказаться тем самым убийцей. Что он убил Милу. Что, в конце концов, он так искусно притворялся, изображая любовь… Но вера — не доказательство.

Лера мотнула головой, отгоняя неприятное наваждение. Она редко попадала в тупик, и в этом они с Иванной были похожи.

— Мне нужно с ним поговорить, — наконец, совершенно спокойно сказала она. И зачем-то добавила. — Грозой пахнет. А небо чистое.

Иванна знала, что больше Валерия ничего не скажет, пока не выстроит какую-нибудь цепь. А строить она, похоже, начала.

Оставив девушку одну, оперативница отправилась к лодке. Лера собралась поговорить с Антоном, но Зуев уже повел его к машине, чтобы доставить в участок. Лицо Крымова напоминало полотно — белое, безжизненное, почти мертвое. Узкие петлистые пальцы то сжимались, то разжимались, словно в судороге, а губы непрестанно бормотали невнятные слова. Но поравнявшись с Лерой, он приостановился, посмотрел — сначала сквозь нее, но потом сфокусировал взгляд и надломленным голосом выдавил:

— Мила… Мила… скажи, чтобы мама ее похоронила. Пусть о ней позаботятся хотя бы теперь.

Мама. Так Антон называл тетю Тоню, для которой всегда был, как сын.

— Она… она должна была быть последней, — снова как в горячке прошептал сломленный мужчина, и Валерия вздрогнула. Ей стало не по себе, и на миг показалось, что Антон стал совершенно чужим.

— Не задерживайся, — исполнительный Зуев толкнул подозреваемого в спину, и ему пришлось повиноваться.

Лера медлила. Что-то встревожило её, она прислушивалась к шуму листвы, далёким голосам, плеску воды. Что-то было не так.

— Подождите, — она спохватилась и подбежала к лейтенанту. — Дайте нам пять минут на разговор.

— Не положено!

— А если Михаил Афанасьевич разрешит?

Одновременно с вопросом Лера обернулась, ощутив на затылке тяжелый взгляд, и нос к носу столкнулась с Елиным. Сдвинутые брови говорили о том, как сильно он недоволен.

— Михаил Афанасьевич не разрешит. Приедешь в отделение, там и поговоришь.

Валерия переглянулась с Антоном, но он отвел взгляд. Зуев легонько подтолкнул его, и мужчина, спотыкаясь, пошел к машине.

Лера сердито пнула камешек, попавшийся под ногу, и открыто посмотрела на следователя:

— Я обещала его единственной родственнице узнать, что произошло. У нее больное сердце, ей волноваться нельзя.

— Ишь, пообещала она… Прямо сейчас ничем помочь не могу, — следователь сцепил руки за спиной и направился к берегу. — Скажи ей, что пока Крымов лишь подозреваемый. Если он говорит правду, его отпустят.

— Да? И как вы собираетесь узнать правду? — не отступала Лера. — У вас есть улики против кого-то еще?

— Нет, — Елин указательным пальцем пригладил усы. — Пока нет. Хотя… при таком раскладе… Буду честен с тобой — других улик быть не может. Все видели, как он толкнул свою жену в воду. Не могут же все лгать.

— Отчего же? — как само собой разумеющееся спросила Лера. — Ложь у людей в крови.

— Это тебе не шутки, — строго сказал Елин.

— А я и не шучу! Я пытаюсь найти объяснение происходящему, которое вы найти не можете. Но одно я знаю точно — Антон не мог добровольно этого сделать.

— Добровольно, говоришь? — Михаил Афанасьевич остановился и задумчиво затеребил усы.

— Думаете, его могли заставить?

— Добровольно… — снова пробормотал Елин, не ответив на вопрос. Он словно позабыл про Леру, погрузившись в раздумья. Но когда девушка собралась отойти, он сказал:

— Валерия. Сегодня в три жду тебя в участке. Побеседуем. А пока… что ж, можешь осмотреться, вдруг и правда что-то заметишь.

— А что будет с телом Милы? — после секундного раздумья спросила она.

— Его отправят на вскрытие. К сожалению, пока мы не можем отдать тело родственникам. Ты уже большая девочка, должна понимать…

Следователь еще раз вздохнул, поставив точку в своем выступлении, и Готправился к своей машине. Валерия осталась одна. Антона увезли. Она не сдвинулась с места, но взгляд скользил от камня к камню, от куста к кусту, от человека к человеку.

Кроме нее на берегу находилось семь человек, причем шестерых она знала, а вот седьмой — молодой мужчина примерно лет двадцати семи — был незнаком. Валерия смерила его прищуренным взглядом, но ничего подозрительного не обнаружила. Мужчина стоял возле кустов, и Елин, равно как и остальные оперативники, не мог его видеть. Что-то в нем настораживало.