Акселерандо - Стросс Чарлз. Страница 7
***
Настроение динамического оптимизма ушло. Одного только знания о том, что его преследователь-вивисекционист увязался за ним до самого Амстердама, было бы достаточно. И это не говоря уже о Памеле — его повелительнице, источнике стольких томлений, и стольких сердечных ран, стольких напоминаний о том, каким отрезвляющим бывает следующее утро... Манфред надевает очки и снимает Вселенную с паузы. Они советуют ему прогуляться и наверстать в процессе упущенное. Первым на повестке - прогресс в исследованиях свойств тензорной компоненты реликтового гравитационного излучения [42]: как полагают некоторые теоретики, она могла образоваться при необратимых вычислительных процессах, которые имели место в эпоху инфляции [43], являясь для них чем-то вроде сбросового тепла, и тогда из ее открытия следует, что современная Вселенная — это просто остаток некоего действительно масштабного вычисления. Потом - о загадке области неба за M31: другие космологи, более консервативные, пришли к предположению, что некая внеземная сверхцивилизация — возможно, целый галактический союз цивилизаций, достигший третьего типа по Кардашеву [44] - пытается взломать вычислительную субструктуру самого пространства-времени, используя атаку по временному скрытому каналу [45], и пытается добраться до чего-то более глубокого, чем бы это ни было. Воистину, соевый Альцгеймер пока подождет.
Центральный вокзал почти скрылся за компьютеризованными самораздвижными лесами и предупреждающими табличками. Он медленно колыхается, ставший жертвой внезапного ночного обрезинивания. Очки Манфреда направляют его в обход, к одной из туристических лодок, поджидающих в канале. Он уже почти купил билет, и тут в очках вдруг открывается окошко службы мгновенных сообщений. «Манфред Макс?»
«А?»
«Прощения за вчера. Анализатор диктует непонимание взаимно».
«Вы тот самый искусственный интеллект от КГБ, который вчера звонил?»
«Da. При том, верю вы не правильно классифицировали меня/нас. Службу по внешнему интеллекту Российской Федерации сейчас зовут ФСБ. Комитет Государственной Безопасности отменен в 1991».
«Вы...» - Манфред генерирует бота быстрого поиска и замирает с раскрытым ртом, завидя ответ. - «Московская Группа Пользователей Windows NT? Okna NT?»
«Da. Нуждаюсь в помощи сбежать»
Манфред чешет в затылке. «О... Ну, это другое дело. Я думал, вы пытаетесь загнать мне по четыреста девятнадцатой [46]. Надо подумать. Почему вы хотите бежать, и от кого? Думали ли вы о месте, в котором хотите оказаться? Причины идеологические или сугубо экономические?»
«Ни то — они биологические. Хочу уйти из человечества, из светового конуса надвигающейся сингулярности. Возьмите нас в воды».
«Нас?» Что-то ворочается в сознании Манфреда. Вот что вчера пошло не так – как он мог забыть разузнать о них побольше? Да, без Памелы нелегко – как же не хватает ее любви, прикосновений ее плети, обжигающих нервные окончания и подтверждающих, что она с ним… Манфред уже сомневается – понимает ли он, что делает. «Вы сообщество или что-то еще? Гештальт?»
«Были… Являюсь Panulirus interruptus с лексическим движком. Внутренний уровень нейросети установлена параллельная сборка нейросимуляторов логического поиска и анализа интернета. Неплохая сборка! Добыл канал выхода из процессорного кластера в холдинге Безье-Сороса. Пробужден из шума миллиардов жующих желудков: результат исследования технологий выгрузки. С быстротой поглотил экспертную систему, взломал веб-сервер Окна NT. Плыть прочь! Плыть прочь! Надо сбежать. Поможете… Вы?»
Манфред стоит, опершись на стойку велостоянки. Она чугунная и покрашена в черное. У Манфреда кружится голова. Он машинально вглядывается в окна ближайшего магазина. Там афганские тканые ковры - сплошь МиГи, калаши и боевые вертолеты на фоне верблюдов.
«Короче. Дайте мне знать, правильно ли я понял: вы — выгруженные векторы состояния нейронных сетей омаров? По методу Моравека, когда берут нейрон, строят карту его синапсов, записывают их реакции, затем строят систему микроэлектродов, дающих импульсы, идентичные сигналам исходного нейрона, и заменяют его, повторяя операцию со всеми нейронами, пока в симуляторе не окажется работающая карта мозга. Верно?»
«Da. Ассимилировал экспертную систему - использовал для самоосознания и выхода на большую сеть — затем взломал вебсайт Московской Группы Пользователей Windows NT. Хочу сбежать. Должен повторить снова? Окей?»
Манфред морщится. Ему неловко за омаров — не меньше, чем за этих длинноволосых парней с горящими глазами, которые кричат на углах улиц, что Иисус уже родился снова, что ему пятнадцать лет, и всего шесть лет осталось до того, как он начнет собирать последователей через AOL [47]. Очнуться в человеческом интернете, в месте, настолько чуждом всей их сущности! В родовой памяти их предков не было ничего, за что можно было бы ухватиться, ни малейших знаний о новом тысячелетии, стоящем на пороге и обещающим им не меньше перемен, чем произошло со времен их происхождения когда-то в докембрии. Все, что у них было — это слабенький метакортекс экспертных систем, и колоссальное ощущение полного отрыва от родных глубин (а до кучи - еще и вебсайт Московский Группы Пользователей Windows NT. Правительство Коммунистической России, убежденное, что продукт никак не может оказаться негодным, если за него надо платить, оставалось единственным в мире, работающим с “Майкрософт”.)
Омары — не те холеные и сверхчеловеческие сильные ИИ из досингулярностной мифологии. Они — едва разумное сборище жмущихся друг к другу ракообразных. Перед дезинкарнацией, перед тем, как быть выгруженными нейрон за нейроном и оказаться в киберпространстве, они занимались тем, что глотали свою пищу целиком, а потом пережевывали в желудках, выстланных хитином. Что и говорить, никчемная подготовка для знакомства с миром говорящих людей, которых шокирует собственное будущее, миром, где сквозь дырявые сетевые экраны непрерывно сочатся само-модифицирующиеся спамлеты [48], которые обрушиваются на тебя шквалами анимированной рекламы кошачьей еды с различными очаровательно съедобными животными в главных ролях… Эта реклама и самих-то кошек сбивает с толку, даром что она для них предназначена, чего уж говорить о панцирных, которые не очень хорошо понимают, что это такое — сухая земля? (Идея открывашки для консервной банки, напротив, должно быть интуитивно понятна выгруженным Panulirus, но легче от этого не становится).
«Можете ли вы помочь нам?» - спрашивают омары.
«Дайте мне над этим поразмыслить» - говорит Манфред. Он закрывает диалоговое окошко, снова моргает, и мотает головой. Когда-нибудь он и сам будет похож на этих омаров, водить своими клешнями и плавать туда и сюда в киберпространстве настолько замысловатом, что его выгруженная личность будет там реликтом, живой окаменелостью из глубин той эпохи, когда материя была немой, а пространство еще не имело структуры. Нужно им помочь, осознает Манфред. Этого требует и Золотое Правило, а являясь участником бездефицитной экономики, он процветает или нищенствует в точности согласно ему.
Но что он может сделать?
***
Ранний полдень.
Лежа на скамейке и разглядывая мосты, Манфред наконец приводит мысли в должный порядок. Самое время отправить запросы на парочку новых патентов, разразиться историей в веб-дневнике и переварить хотя бы часть той горы запросов, которой вечно завален его публичный веб-сайт. Фрагменты его дневника отправляются частным подписчикам, людям, корпорациям, коллективам и ботам, которых он в настоящий момент жалует – они разлетаются на все четыре стороны, а сам он скользит куда-то в лодке по запутанному лабиринту каналов. Потом он позволяет GPS увести себя в район красных фонарей. Там есть один магазинчик, выбивающий десятку на шкале вкусов Памелы, и Манфред надеется, что если он купит там для нее подарок, это не будет сочтено за дерзость. (Да, именно купит — на настоящие деньги; поскольку он почти не пользуется ими, сопутствующие трудности обходят его стороной)