Святая тайна - Бирнс Майкл. Страница 36

– Какого рода информация?

– По правде говоря, еще не знаю. Он не стал уточнять по телефону.

– Значит, что-то существенное.

– Очень надеюсь. Вот к нему-то я и собирался съездить сегодня днем. Если вы не очень заняты, может, составите мне компанию?

– С радостью. Когда именно?

– Мне надо кое-где поприсутствовать… Это ненадолго. – Разак взглянул часы. – Не могли бы вы подойти часам к двум к стоянке за Яффскими воротами?

– Договорились.

Разак полез в карман брюк и достал бумажник.

– Прошу вас, Разак, – запротестовал англичанин. – Позвольте мне. Вы торопитесь, а я еще посижу.

– Благодарю, Грэм. Вы очень щедры.

На скамейке напротив кафе «Эль-Вад» молодой человек незапоминающейся внешности читал газету и наслаждался чашкой кофе и отличной погодой. Время от времени он украдкой поглядывал на археолога и мусульманского уполномоченного. Крохотные микрофончики у него в ушах, подключенные к портативному записывающему устройству, передавали их занимательный диалог на пост наблюдения иерусалимского отделения СБИ.

Включив полноэкранное отображение, Джованни Берсеи прокрутил мозаику пиктограмм отсканированных образцов, периодически останавливаясь, чтобы увеличить и подробно изучить какую-либо кость.

– Великолепно, Шарлотта. Похоже, и ребра у вас получились как надо, а это непросто. Теперь осталось только попросить компьютер собрать скелет. – Он кликнул по меню.

Из-за его спины Шарлотта Хеннеси наблюдала, как на экране появилось маленькое окошко:

Берсеи обернулся к ней:

– Пока ни одной ошибки. Неплохо для первой попытки.

Через двадцать секунд на экране появилось трехмерное изображение скелета. Программа тщательно исследовала каждую косточку, чтобы воссоздать состояние суставов и хрящевых соединений и выдать точное изображение структуры скелета в полном сборе. На нем даже отобразился подробно детализированный ужасный след, результат распятия: борозды на ребрах и повреждения запястий, лодыжек и коленей.

– А тело мы увидим?

Берсеи вытянул руки, словно в попытке замедлить ход набирающей скорость машины:

– Тише едешь – дальше будешь.

– Извините. Переборщила с кофе.

– Мы, итальянцы, не очень любим торопить события, – пошутил антрополог. – Способствует долголетию.

Шарлотта внутренне съежилась от страха. Берсеи вновь взялся за мышку.

– А сейчас мы попросим компьютер распределить по скелету мышечную массу. Программа обмерит каждую косточку и определит точки присоединения связок.

Шарлотте был известен лишь основной принцип.

– Крупные мускулы создают больше напряжения на костях, к которым они крепятся, требуя более сильных связок и больше точек присоединения? – уточнила она.

– Именно так. Можно назвать это реверсивной технологией. При условии, что программа не в состоянии вычислить каждую аномалию мягкой ткани, зато может определить структурные аномалии скелета. И если определит, то либо покажет нам их, либо выдаст сообщение об ошибке. И давайте нарастим немного мышц на наш скелет. – Он переключил внимание на экран.

Вновь появилось окошко индикатора, указывающее степень выполнения задачи:

Экран обновился.

На этот раз программа окутала скелет волокнистой тканью мышечной массы. Картинка отвратительная, но анатомически корректная – лишенное кожи мужское тело, мышцы, изобилующие разнообразными оттенками красного, и неприятного иссиня-белого цвета связки. Мужчина был великолепно сложен.

Шарлотта подалась ближе к монитору.

– Он в отличной форме, – констатировала она.

– Тогда не было «Макдоналдсов», – обронил Берсеи, работая мышкой.

– И оссобуко тоже.

Оба рассмеялись.

Угомонившись, Джованни вновь обратил внимание на экран.

– Ну ладно, давайте-ка прикроем его кожей. – Он кликнул на нужную опцию.

Почти в то же мгновение картинка на экране переменилась, явив трехмерное изображение тела, напоминающего мраморную скульптуру Бернини с «мягкой» плотью, ^[46] на котором отсутствовал лишь волосяной покров, включая брови. Глаза предстали глянцевыми, бесцветными полусферами.

Шарлотта застыла от удивления. С этого момента исследование вступило в совершенно иную область, безымянный, безликий субъект обретал жутковатые, как будто живые черты. Отвоевав у смерти эти древние мощи, они словно вдыхали в них жизнь.

– А вот теперь заполнить белые пятна нам поможет ваш анализ ДНК, – продолжил объяснение Берсеи. – Введем в программу генетические данные, и она воссоздаст все: от глаз и цвета кожи до густоты волос, ногтей рук, волос на теле и так далее. Также мы сможем довольно точно прикинуть содержание жира в теле. На этот момент данные нашего подопечного таковы. По-моему, впечатляет. – Он указал на правый нижний угол экрана.

Там появились статистические данные, в том числе включавшие такую строчку:

– Для тех лет просто великан, – заметил Берсеи. – Странно. Если этот человек умер в начале первого столетия, он действительно был заметной фигурой.

– Ведь люди тогда были мельче, так?

– Существует устойчивое мнение, что все дело в неправильном питании. Но я бы не особо доверял этой версии. Многие считают, что на самом деле питались они значительно лучше. Но даже по современным стандартам этот человек заставил бы прохожих оглядываться на него. Данные вашей генетической экспертизы помогут пролить свет на его облик.

– Давайте поколдуем над лицом.

Берсеи нажатой кнопкой мыши перетащил очерченную белым контуром рамку вокруг изображения и кликнул по ней, давая команду увеличить.

Экран заполнила призрачная форма, черты уже просматривались, но были еще чуть приглушенными – длинный, чуть загибающийся книзу нос, полные губы и решительный подбородок, отчетливая линия челюсти, прямые брови и широко раскрытые глаза.

Берсеи довольно улыбнулся.

– Программа отлично поработала. На сегодня – лучший результат воссоздания облика. И посмотрите, какой красавчик.

Шарлотта была просто зачарована призраком на экране:

– Интересно, насколько этот образ точен.

– Я пользовался этой программой, когда работал над воссозданием личностей на основе подобных останков при расследовании убийств, – доверительно сообщил Берсеи. – И уверяю вас, когда под конец производилось сравнение с известной внешностью жертвы, результаты были очень похожими.

Неожиданно проснулся интерком. Отец Донован, извинившись за вмешательство, сообщил о том, что синьору Хеннеси просят к телефону.

– Это, наверное, данные радиоуглеродного анализа, – сказал Берсеи. – Давайте вы поговорите, а я пока поработаю с оссуарием.

– Так и сделаем. – Шарлотта направилась к телефону.

Берсеи вернулся к своей рабочей установке.

Когда он убрал слой мельчайшей пыли с днища оссуария, что-то привлекло его внимание. Едва заметные линии.

Схватив тонкую кисть, антрополог нагнулся поближе, старательно выметая пыль из бороздок, пока не обозначился прямоугольный контур.

Сменив кисть на маленькое лезвие, Берсеи провел им по периметру прямоугольника, осторожно поддевая края того, что напоминало металлическую пластину. Под снятой пластиной оказалась полость, в темноте которой смутно виднелись контуры трех длинных предметов конической формы.

Джованни решил, что это ему чудится, и подправил освещение. Сунув руку в оссуарий, он осторожно ощупал полость. Его пальцы, затянутые в латекс, ощутили холод металла, когда он вытаскивал один из предметов. Он оказался на удивление тяжелым, сантиметров восемнадцать в длину, угольно-черным с выпуклым тупым концом, сужавшимся и переходящим в стержень с коваными краями.