Великая Отечественная катастрофа-3 - Солонин Марк Семенович. Страница 7

Поэтому следует обратиться к вопросу о качественном соотношении военной техники сторон. Основную ударную силу армий того времени составляли танковые войска. Однако каждая великая держава имела свою систему классификации бронетанковой техники. В Красной Армии танки классифицировались по боевой массе (масса заправленного танка с полным боекомплектом и экипажем). Соответственно на вооружении имелись легкие (Т-27, Т-37, Т-38, Т-40, Т-26, БТ-2, БТ-5, БТ-7, БТ-7М), средние (Т-28, Т-34) и тяжелые (Т-35, КВ-1, КВ-2) танки. В механизированном корпусе по штату должно было быть 71,4 % легких танков (из них 43 % БТ) [96] .

В вермахте существовала своя собственная классификация танков, основанная на калибре танковой пушки. К легким относились Т-I и T-II, T-III считался средним танком сопровождения, а Т-IV – тяжелым танком огневой поддержки [97] . Кроме того, на вооружении вермахта находились трофейные чешские танки T-35(t) и T-38(t), а также штурмовые и самоходные орудия. Таким образом, прямое сопоставление техники сторон, как это обычно имеет место в историографии, невозможно. Обративший внимание на этот факт В. Суворов предложил использовать для сопоставления американскую классификацию бронетехники, которая основывалась на том, что все танки до 20 тонн считались легкими, до 40 тонн – средними, а свыше 40 тонн – тяжелыми. Учитывая разницу в компоновке танка в СССР и Германии, он сделал вывод о том, что все германские танки являлись легкими [98] . В принципе подобный подход является вполне возможным вариантом решения этого непростого вопроса, однако следует учитывать, что американская классификация все же ближе к советской, нежели к германской. Поэтому в таблице 27 приводятся не только типы танков Красной Армии и вермахта, но и в скобках указаны вес и вооружение (количество и калибр орудий и пулеметов), что, по нашему мнению, позволяет более объективно сопоставить бронетанковую технику сторон.

Кроме того, традиционной проблемой историографии является вопрос о состоянии танкового парка Красной Армии. Еще в 1961 году было опубликовано утверждение о том, что «в целом по Вооруженным Силам СССР на 15 июня 1941 года из танков старых типов нуждалось в капитальном ремонте и восстановлении 29 процентов, в среднем ремонте – 44 процента. Исправные же танки старых образцов составляли не более 27 процентов» [99]. Несмотря на то, что к этим сведениям была сделана ссылка на материалы Центрального архива Министерства обороны, сам этот документ до сих пор не опубликован и, собственно говоря, совершенно неизвестно, насколько это утверждение соответствует действительности. Единственным документом, позволяющим решить вопрос о количестве бронетехники в Красной Армии, является «Ведомость наличия боевых машин по округам по состоянию на 1 июня 1941 г.» Этот документ был составлен 9 июня 1941 года для начальника Главного автобронетанкового управления Красной Армии генерал-лейтенанта Я. Н. Федоренко, который должен был подготовить для Главного военного совета РККА доклад по вопросу «Состояние обеспечения Красной Армии автобронетанковой техникой и имуществом». Первоначально планировалось, что доклад состоится 20 мая 1941 года, затем он был перенесен на 18 июня, а потом еще раз на 25 июня [100] и, насколько можно судить, так и не состоялся.

Тем не менее подготовленная ведомость является наиболее полным систематизированным сводом данных по вопросу о состоянии бронетанковой техники. Прежде всего следует отметить, что она не подтверждает вышеприведенное утверждение из «Истории Великой Отечественной войны» 1961 года. В принципе к исправной технике относились танки 1-й и 2-й категорий. Однако проблема состоит в том, что во 2-й категории оказались объединены как бывшие в эксплуатации исправные, так и требующие текущего ремонта танки.

Понятно, что подобное объединение показателей не только не позволяет однозначно ответить на вопрос о количестве исправных танков, но и открывает широкий простор для различных предположений и домыслов. Например, пытаясь определить количество боеготовых машин, М. Барятинский полагает, что примерно 30 % танков из этой категории также было неисправно [101] . С таким же успехом можно постулировать любую другую процентную цифру, вплоть до 100 % – ведь никаких точных данных нет. Неизвестны и сведения о текущих ремонтах в частях. Кроме того, понятия «боеготовый» и «исправный» не тождественны, поскольку второе понятие шире первого. Понятно, что в течение июня 1941 года в войсках обеих сторон происходило изменение технического состояния бронетанковой техники, но какие-либо точные данные на более позднюю дату пока не известны. В результате в таблице 27 в скобках указано количество исправных танков обеих армий, исходя из доступных материалов.Для полной картины состояния танкового парка вермахта и Красной Армии следует помнить, что в июне 1941 года в СССР было произведено 305 танков, а в Германии – 312.

Таблица 27

Количество танков в вооруженных силах СССР и Германии на 1 июня 1941 года [102]

Потери вермахта в Африке до 22 июня составили 16 танков [103] .

В отечественной историографии широко распространены утверждения о том, что, кроме Т-34 и КВ, все остальные танки были устаревшими [104] . Однако сопоставление тактико-технических данных советских и германских танков показывает, что никакого существенного превосходства германская техника не имела. Какие-то параметры были лучше у танков противника, а какие-то – у советских танков. Большая скорость и лучшая проходимость позволяли использовать советские «устаревшие» танки для борьбы с немецкими на равных.

Ход боевых действий в 1941 году показал, что если советские «устаревшие» танки примерно соответствовали германской технике, то Т-34 и особенно КВ существенно превосходили все типы танков вермахта. Более того, оказалось, что германские войска вообще не располагают средствами, которые позволили бы на равных бороться с этими типами танков Красной Армии. Однако нельзя не отметить, что танковые войска вермахта имели опыт современной маневренной войны, четкого взаимодействия с другими родами войск на поле боя, что позволило им получить определенное качественное превосходство над советскими танковыми войсками, которые не закончили очередную реорганизацию и были вынуждены зачастую вступать в бои без поддержки не только авиации, но и пехоты или артиллерии.

Сопоставление качественных показателей артиллерии обеих сторон показывает, что ни о каком значительном превосходстве немецкой артиллерии не может быть и речи. И в РККА, и в вермахте на вооружении находились как модернизированные образцы орудий эпохи Первой мировой войны, так и создававшиеся в конце 1920-х-1930-е гг. Перспективные разработки советских конструкторов создавали значительный задел для дальнейшего совершенствования артиллерии РККА. Кроме того, Красная Армия получила на вооружение БМ-13 – знаменитую «катюшу», ликвидировав германскую монополию на реактивные системы залпового огня в сухопутных войсках. Так что говорить о превосходстве немцев в качестве артиллерии нет никаких оснований. Другое дело, что артиллерийские части вермахта имели боевой опыт и отработанное взаимодействие с другими родами войск на поле боя. Используя свой опыт современной войны, германские артиллеристы в начале войны действовали более умело и добивались серьезных успехов.

Анализ качественного состояния авиации сторон, предпринятый в новейших исследованиях [105] , показывает, что советские ВВС и Люфтваффе имели на вооружении вполне сопоставимую технику. Какие-то параметры были лучше у советских, а какие-то – у немецких самолетов. Широкое использование в отечественной историографии эпитета «устаревший» применительно к большей части советских самолетов является ничем не оправданным мифом. Проблема перевооружения ВВС Красной Армии новыми, далеко не всегда «доведенными до ума» самолетами была естественным процессом, но проявившиеся на этом пути трудности были связаны прежде всего с соперничеством разных кланов советского Наркомата авиапромышленности и отставанием в области авиамоторостроения. Нужно также отметить, что советская авиация была раздроблена между армиями, фронтами и авиацией дальнего действия, тогда как германские ВВС располагали крупными авиационными соединениями. Кроме того, и это самое главное, Люфтваффе имели преимущество за счет более высокой подготовки и боевого духа летного состава, имевшего опыт масштабных маневренных боевых действий против сопоставимого противника, за счет отработанной тактики боевого применения и взаимодействия с наземными войсками, а также благодаря безупречной работе систем связи и управления. Так, летная подготовка советских летчиков, не имевших в большинстве опыта боев с равноценным противником, составляла 30-180 часов, а немецких – 450 часов. Следовательно, все это вместе взятое давало немецким ВВС определенное качественное превосходство.По мнению современных германских исследователей, анализ состояния Восточной армии вермахта к 22 июня 1941 года показывает, что «дивизии с лучшим оснащением были сосредоточены вокруг танковых групп, в то время как между ними и на флангах использовались преимущественно менее боеспособные и малоподвижные дивизии. В целом Восточная армия производила впечатление скорее „лоскутного одеяла», вопреки очень распространенному в послевоенной литературе суждению, что Гитлер, благодаря гибкой экономике молниеносной войны и ограблению оккупированных территорий, смог мобилизовать против СССР мощную однородно оснащенную армию.