Буря (ЛП) - Сан Аманда. Страница 30

— Хорошо. Обещаю, что поищу для себя что-нибудь.

— Отлично. Посмотри что-нибудь в Осаке, ладно? Или в Нара, или Киото. Тогда мы сможем стать соседками. Или даже жить в одной комнате! А куда собирается поступать Юу?

Я видела на его столе бумаги, что мне не предназначались. Информация о вступительных экзаменах в Гейдай, лучшую школу искусств в Японии. Но она была в Токио. Сможет ли он там жить обычной жизнью?

«Сможет, если мы с этим покончим, — подумала я. — Если мы не остановим Джуна, то обычной жизни уже ни у кого не будет».

— Возможно, Токио, — сказала я.

— И он? Танака говорит про Тодай. Серьезно. Он, конечно, умный, но университеты в Токио отличаются невероятно сложными экзаменами.

— Хотелось бы не думать об этом, — сказала я. — Может,… нам как-нибудь собраться вместе, например, на двойное свидание, как ты тогда хотела?

В ее голосе появилась тревога.

— Я перегнула палку, да? Тебе ведь нужно успевать учиться и подтягивать знания кандзи.

— Типа того, — сказала я.

— Может, и получится, — она повеселела.

— Что получится?

— Поездка. Школа всегда организовывает поездку в декабре. Сейчас как раз принимают предложения.

Но… сомнительно, что они захотят поехать в Нагою или Исэ. Но можно было сказать, что поездка будет познавательной. Храм в Исэ был очень важным памятником синтоизма.

— Куда они ездили в прошлом году? — спросила я.

— Эношима, вроде, — сказала она. — А до этого была Фукуока. Сестра Тан-куна тогда была первогодкой и все уши мне про поездку прожужжала.

Фукуока была довольно далеко, на юго-западе острова Кюсю. Если они ездили туда, то был шанс попасть в Исэ.

— Плохо, что в декабре так холодно, — сказала она. — Хотелось бы попасть в Киото на цветение вишни. Это было бы так романтично, я могла бы улизнуть с Тан-куном. Если смогла бы оттащить его от такояки.

— Как думаешь, они могут согласиться на Исэ? — выпалила я.

Она замешкалась, слышалось только ее дыхание.

— В префектуре Миэ? — спросила она. — Зачем тебе туда?

— Мы говорили о нем на уроке истории, да? Там очень важный храм.

Юки рассмеялась.

— Да, но ведь это скучно!

— Нет, — сказала я. — Думаю, там тихо, спокойно, и… — я раскрыла ноутбук и поискала в городе то, что понравилось бы Юки. — Там много парков, лес, — попыталась я. — И пляж?

— Ты ведь не меня уговариваешь, — сказала она. Я слышала, что она улыбается. — Нужно уговорить студсовет.

— Ладно.

Надеюсь, я прозвучала серьезно, она медлила.

— Не знаю, почему, — осторожно сказала она, — но это, как я понимаю, важно для тебя.

В горле пересохло, правда сжала его.

— Да.

— Тогда я проголосую за твое предложение, — сказала Юки. — И соберу столько голосов, сколько смогу.

Слезы застилали глаза. Как же мне повезло с подругой!

— Спасибо, — сказала я. — Ты лучше всех.

— Но при одном условии, — она хихикала. — Ты поможешь мне уединиться с Тан-куном, чтобы он понял свои чувства.

Я улыбнулась.

— Обещаю.

Мы закончили, и я бросила телефон на столике у кровати. До декабря оставалось несколько недель. Продержится ли мир? Хотелось бы знать, что задумал Джун, как он собирается стать правителем Японии, или что вообще он хочет получить. Ему придется раскрыть, что он — Ками, но так, чтобы полиция не схватила его. Он хотел, чтобы мир принял его правителем, это я знала. Он не мог заставить их. Он хотел, чтобы мир сам склонился перед ним, упал на колени, протягивая ему корону на блюдечке.

Декабрь. Казалось, он так далеко.

Я схватила анкету планов на будущее со стола и уставилась на пустые колонки, которые должна была заполнить ответами.

Я взяла ручку и написала на японском, стараясь не ошибиться.

— Я хочу стать журналисткой, как моя мама. Хочу остаться в Японии и переводить для английских газет в Токио или Осаке. Хочу радоваться жизни с моими японскими друзьями. Хочу, чтобы у меня было исполненное смысла будущее.

Ишикава кричал на пределе возможностей, его бамбуковый шинай летел к моему животу. Пол зала скрипнул под моей ногой, я отступила на шаг, вскидывая свой шинай в защиту. Мечи с треском столкнулись, но Ишикава был быстрее. Через миг он обвел шинаем и попал по моему плечу.

— Очко, — крикнул он, опуская бамбуковый меч к полу.

Я согнулась, задыхаясь, и оставила шинай на полу, он покатился и стукнулся о его меч.

— Как можно быть таким быстрым? — спросила я, снимая перчатки котэ с вспотевших ладоней.

Ишикава развязал шнуры на шлеме и снял его. Он усмехнулся.

— Сама ответь, — сказал он. — Ты стала быстрее.

— Это только из-за твоего плеча, — сказала я, указывая на виднеющуюся повязку там, где его задела пуля из нарисованного Томо пистолета. — Иначе мне было бы еще сложнее.

Ишикава усмехнулся, снимая с головы промокшую повязку.

— Я рассчитывал, что ты мне поддашься, ведь я спас жизнь Юуто, — он схватил бутылку воды со скамейки у стены зала. — Он ведь возвращается на следующей неделе в школу?

— Ага, — сказала я, сев на скамейку, пока Ишикава пил воду. — Думаешь, он еще успеет подготовиться к турниру?

Ишикава вскинул брови, они почти коснулись белых волос.

— Ты ведь знаешь об идее Ватанабэ-сенсея? — я покачала головой, он склонился ко мне, словно заговорщик. — Тренер разрешал ему приходить после уроков на тренировку.

Я моргнула.

— Серьезно?

Он кивнул, закручивая бутылку воды.

— Ты ведь не думала, что они позволят ему месяц провести без тренировок, когда на носу национальный турнир?

— Почему он не сказал мне?

— Может, не хотел, чтобы ты волновалась, — сказал Ишикава. — Он ведь нарушает правила отстранения, его могут исключить за такое. И он всегда предпочитал хранить секреты один, — он показал в воздухе кавычки, — «чтобы защитить друзей», и все такое.

Я фыркнула.

— В твоем случае он не ошибся.

Он сузил глаза, но улыбка растянула его губы.

— По-моему, мы уже об этом говорили, Грин, — он сел рядом со мной, вытянул ноги и положил запястья на колени. — Прав он или нет, но мне ничего не говорит. И вскоре это надоедает, когда твой лучший друг не доверяет тебе секреты, — он провел ладонью по волосам, что еще были важными от пота. Он победил в сражении, но выглядел пораженным.

На его лице проступила вина и боль. Я должна была что-то сказать.

— Не только тебе, — попыталась я. — Мне он тоже не рассказывает.

Он отклонил голову, белые волосы прижались к стене зала.

— Ага, но это другое. Он не доверяет мне, потому и не говорит. А тебе — потому что заботится о тебе.

— О тебе он тоже заботится, — сказала я. — Он защищает нас обоих.

Ишикава издал смешок.

— Идиот он. Мог бы и дать тем бандитам добраться до меня после турнира префектуры, — их арестовали после нападения, потому что Ишикава глупо поступил, вытащив нож.

— Ты шутишь? Ты бы снова оказался в больнице.

Он фыркнул.

— Или хуже.

От его тона по спине пробежал холодок.

— Ишикава, — я постаралась удерживать голос ровным. — Ты в порядке?

— Я не достоин ничего, — сказал он. Взгляд хмуро скользил по залу. — Юуто… он, черт возьми, умный. Он может пропустить месяц уроков, но все равно подготовится к экзаменам. Со мной все не так, Грин. Пока он учится, я выполняю их чертовы поручения.

— Так не ходи, — сказала я. — Оставайся дома и учи.

Ишикава сжал руку в кулак и стукнул по скамейке.

— Ты не понимаешь, — сказал он. — Я не такой умный, как вы, ясно? Я пытаюсь учиться, но я просто не могу сосредоточиться, — он понизил голос до тихого шепота. — У меня нет будущего, Грин. Я не могу быть тем, кем являюсь. Не могу стать тем, кем хочу. Я застрял на месте.

Я не могла поверить, что он рассказывает мне все это. В Японии проблемы оставляли при себе, чтобы не беспокоить ими остальных. Порой я хотела выговориться, как тогда в поезде, но Диана схватила бы меня за руку и покачала головой. Мое вмешательство смутило бы их, так она всегда говорила. Но Ишикава изливал мне сокровенные мысли, даже не задумываясь. Было это хорошим знаком или плохим?