Дождь (ЛП) - Сан Аманда. Страница 28

- Конечно. Наш знаменитый ученик. Шестой в национальном турнире кендо в прошлом году. Ты фанатка?

- Нет, друг, - ответила я, а потом поняла, что сказала. Хорошо, что здесь нет Томохиро, да и девушка вряд ли пустит меня внутрь, скажи я что-нибудь другое.

- Он в кабинете музыки, - сказала она. – Я могу отвести тебя, если хочешь.

- Кабинет музыки? – а потом я вспомнила его вопрос о любимом композиторе, слова о том, что музыка была его второй страстью. – Ты можешь отвести? Я была бы рада. Если, конечно, ты не занята.

- Конечно, нам сюда, - она улыбнулась. Она была рада тому, что на нее все смотрят из-за знаний английского, но, может, ей было приятно поговорить на втором языке. Мне нравилось, когда люди понимали мой японский. – Меня зовут Хана, - сказала она, мы прошли в гэнкан. – Нужно снять обувь.

- Конечно, - сказала я и сбросила туфли. У меня не было тапочек, но полы выглядели чистыми.

- Ты из Америки? – спросила она, мы повернули за угол.

Я кивнула, стараясь не отставать.

- Олбани, - сказала я. – Нью-Йорк.

- Ээ? – удивилась она. Такой ответ был неудивительным, она выражала интерес.

Я попыталась поддержать разговор.

- Твоя школа очень большая, - серьезно, Кэти?

- У учителей есть лифт, - сказала Хана. – Но мы им не пользуемся. Кабинет моего класса на шестом этаже, представляешь? Еще хуже, когда ты опаздываешь…

Этот разговор на английском был самым длинным за последние восемь месяцев, если не считать общения с Дианой и ломаных фраз с Юки. И было так странно свободно говорить. Похоже, это будет меня удивлять постоянно.

- Вот, кабинет музыки здесь, - сказала она, остановившись у широких раздвижных дверей. – Порой он занимается в концертном зале, что в конце коридора.

Она указала на другие двери.

- Но, похоже, сегодня он здесь.

Мы слышали из кабинета приглушенные звуки пианино.

- Большое спасибо, Хана.

Она улыбнулась.

- Не за что. Было приятно поговорить на английском. Я скучаю по Калифорнии. Теперь мне нужно идти на джуку, увидимся позже, ладно?

- Спасибо, - сказала я. – Удачи на дополнительных занятиях.

Она закатила глаза.

- Ага, спасибо, - она улыбнулась и исчезла за поворотом.

Я слушала, как мелодия умолкла, послышался приглушенный разговор. Я прижала ладонь к холодной ручке двери, собираясь отодвинуть ее. Я нервничала, словно проникала куда-то. Но он ведь сам разрешил приходить? Если он занят, я могу подождать в коридоре. Просто нужно показать ему, что я здесь.

Снова заиграло пианино, а с ним и мелодия на скрипке. Музыка прервалась, снова послышался разговор.

Я понимала, что сейчас помешаю меньше всего, и тихо отодвинула дверь. Но стоило шагнуть в комнату, пианино снова заиграло.

Я замерла, испугавшись вида, открывшегося передо мной.

Там был Джун, он сидел в темном кресле и держал в руках скрипку, пальцами он сжимал смычок, готовясь коснуться им струн. На его запястье был черный браслет с серебряными шипами. И никаких следов повязки.

А пальцы Икеды порхали по клавишам пианино.

Они не сразу меня заметили. Глаза Джуна были закрытыми, он ждал момента, когда присоединится к мелодии пианино. А Икеда сосредоточилась на клавишах пианино, склонившись над ними.

Я и не думала о том, какие у них отношения. И было странно видеть их такими… нормальными.

Икеда играла долгое медленное вступление, время словно остановилось. Джун сидел неподвижно, пальцы едва касались струн. Икеда заиграла громче, и смычок Джуна задвигался, медленно играя на скрипке. А потом он снова ждал, и играло пианино.

Вдруг он включился в игру, они зазвучали вместе. Мелодия была медленной, спокойной и прекрасной, совсем не так я думала о Ками. Как они могли играть такую красивую музыку, но собирать по ночам армию, чтобы убить якудза? Это звучало как неудачная шутка.

Джун взмахнул смычком, все его тело покачивалось в такт музыке. Я была скорее танцовщицей, чем музыкантом, по крайней мере, в Нью-Йорке, но даже я понимала, что у него невероятная связь с инструментом. И было очень приятно видеть, как он играет.

Музыка становилась громче, пианино звучало яростно. И тогда Икеда заметила меня, оглянувшись на Джуна, она увидела, что я стою на пороге. Тишина в кабинете музыки была напряженной и неловкой. Джун открыл глаза, пытаясь понять, почему Икеда перестала играть.