Суперфрикономика - Левитт Стивен Д.. Страница 29

Вот почему экспериментаторы часто полагаются на так называемые эксперименты в естественных условиях (natural experiment), то есть некие наборы условий, имитирующих эксперимент, который вы хотели бы провести, но по тем или иным причинам не можете. В данном случае вы хотите радикально изменить состав заключенных в тюрьмах различных штатов, причем сделать это по причинам, никак не связанным с количеством правонарушений в каждом из этих штатов.

К счастью, этот эксперимент можно провести благодаря деятельности Американского союза защиты гражданских прав (American Civil Liberties Union, ACLU). На протяжении ряда десятилетий ACLU подает судебные иски против администраций различных штатов, направленные на снижение численности заключенных в переполненных тюрьмах. Разумеется, в данной ситуации выбор штатов происходит случайным образом. ACLU подает иски там, где тюрьмы переполнены сильнее всего и где шансы на выигрыш дела в суде являются наиболее оптимальными. Однако тенденции, связанные с уровнем преступности в штатах, где ACLU ведет свою деятельность, сходны с тенденциями в других штатах⁶.

ACLU выигрывает почти все иски, вследствие чего администрации штатов вынуждены снижать уровень заполняемости тюрем и освобождать часть заключенных. В течение трех лет после решения суда заполняемость тюрем в соответствующих штатах снижается на 15 процентов по сравнению со средним показателем по стране.

Что же делают освобождающиеся заключенные? Они совершают множество преступлений. В течение трех лет после выигрыша судебных исков ACLU уровень серьезных преступлений в соответствующих штатах растет в среднем на 10 процентов, а уровень преступлений, связанных с собственностью, — на 5 процентов.

Так что, несмотря на определенные усилия, применение косвенных методов типа эксперимента в естественных условиях может помочь нам лучше понять причины значительного роста преступности в 1960-х годах.

Один из существенных факторов был связан с самой юридической системой. В 1960-х годах значительно снизилось количество арестов по отношению к количеству преступлений (как хозяйственных, так и уголовных). Но дело было не только в том, что полиции удавалось ловить меньше преступников; помимо этого суды гораздо реже приговаривали осужденных к тюремному заключению. В 1970 году срок за совершенное преступление мог быть на 60 процентов ниже, чем срок за то же самое преступление, совершенное десятью годами ранее. В целом снижение тюремных сроков в 1960-х годах является причиной примерно 30-процентного роста количества преступлений.

Другим фактором стал послевоенный бум рождаемости. За период с 1960 по 1980 год доля американского населения в возрасте от пятнадцати до двадцати четырех лет выросла примерно на 40 процентов. Это был поистине беспрецедентный рост численности населения, более всего расположенного к совершению преступлений. Однако даже такие значительные демографические изменения приводят всего к 10-процентному росту преступности.

Итак, бум рождаемости и снижение тюремных сроков, вместе взятые, отвечают менее чем за половину прироста уровня преступности. Несмотря на наличие других гипотез (это, например, значительная миграция афроамериканцев из сельскохозяйственных южных штатов в северные города, а также возвращение домой ветеранов вьетнамской войны, психика которых была в определенной степени нарушена войной), все эти факторы не могут полностью объяснить рост криминальной активности. Прошло несколько десятилетий, но многие криминалисты остаются озадаченными.

Возможно, ответ у нас прямо перед глазами. Мы говорим о телевидении. Возможно, Beaver Cleaver и его идеальная телевизионная семейка не пали жертвой новых времен (трансляция сериала «Leave it to Beaver» была прекращена в 1963 году, то есть в год убийства Кеннеди). Возможно, именно это шоу и стало причиной проблемы.

Принято считать, что жестокость на телевизионных экранах приводит к росту жестокости в реальной жизни, однако это утверждение не подкрепляется фактами. Наша точка зрения совершенно противоположна. Мы считаем, что дети, которые в процессе взросления часто смотрели телевизор (пусть даже невинные семейные телевизионные шоу), с большей вероятностью совершали преступления в подростковом или во взрослом возрасте.

Проверить эту гипотезу не так-то легко. У нас нет возможности сравнить между собой группы детей, смотревших или не смотревших телевизор. Но дети, прилипшие к телевизору, будут отличаться от других детей по множеству факторов, вне зависимости от того, что именно они смотрят.

Возможно, более точная стратегия будет заключаться в сравнении между собой городов, в которые телевидение пришло в разное время.

Ранее мы уже писали, что появление кабельного телевидения в разное время в различных районах Индии привело к столь значительному эффекту, что стало возможным адекватно оценить влияние телевидения на жизнь индийских женщин в сельскохозяйственных районах. Развитие телевидения в США шло еще менее равномерно. Во многом это было связано с четырехлетним мораторием на открытие новых станций (с 1948 по 1952 год), объявленным Федеральной комиссией по коммуникациям и направленным на перестройку спектра транслируемых каналов.

Некоторые регионы США начали получать телевизионные сигналы в середине 1940-х годов, а в других телевидения еще не было и в 1950-х. Данные подтверждают наличие значительных расхождений в уровне преступности в различных городах в зависимости от того, насколько быстро туда пришло телевидение. Перед появлением телевидения уровень преступности в различных городах был сопоставимым. Однако к 1970 году в городах, куда телевидение пришло раньше, уровень преступности почти в два раза превысил уровень второй группы. Что касается преступлений, связанных с собственностью, то в городах с более ранним приходом телевидения этот показатель был несколько ниже по сравнению с другой группой в 1940-х годах, однако в конце концов вырос значительно сильнее, чем в другой группе.

Возможны, однако, и другие различия между городами, куда телевидение пришло раньше или позже. Чтобы преодолеть влияние этого фактора, мы можем сравнить детей, родившихся в одном и том же городе, скажем, в 1950 и 1955 годах. То есть мы берем данные по городу, в который телевидение пришло в 1954 году, и сравниваем между собой две возрастные группы: тех, кто не имел доступа к телевидению в первые четыре года жизни, и тех, кто мог смотреть телевизор с момента рождения. В связи с тем, что процесс проникновения телевидения носил прерывистый характер, разрыв между возрастными группами, выросшими без телевизора и с телевизором, сильно меняется от города к городу. Это заставляет нас внимательно оценивать, в каких городах рост преступности начинался раньше, чем в других, а также обращать особое внимание на возраст преступников.

Так оказало ли появление телевидения сколь-нибудь важное влияние на уровень преступности в отдельно взятом городе?

По всей видимости, да. Каждый дополнительный год, имевшийся для общения с телевизором у подростка пятнадцати лет, приводит к 4-процентному росту числа преступлений, связанных с собственностью, и к 2-процентному росту числа арестов, связанных с преступлениями против личности. По данным нашего анализа, влияние телевидения на рост преступности в 1960-х годах привело к 50-процентному росту количества преступлений против собственности и к 25-процентному росту количества тяжких преступлений.

Почему же телевидение обладает столь мощным эффектом?

Наши данные не дают точного ответа. Чаще всего этот эффект проявляется в группе детей, имевших возможность смотреть телевизор с момента рождения до четырех лет. Поскольку большинство детей в этом возрасте не смотрят передачи со сценами насилия, проблема заключается не в содержании передач.

Возможно, дело в том, что дети, смотревшие много телепередач, не могли научиться нормальной жизни в обществе либо не умели развлекать себя другими способами. Возможно, телевидение заставляло неимущих хотеть вещи, которые есть у более зажиточных людей, даже если это было связано с кражами или другим неправомерным завладением имущества. Возможно, проблема вообще не была связана с детьми; не исключено, что мамы и папы в какой-то момент почувствовали, что им гораздо интереснее смотреть телевизор, чем заботиться о детях.