Глаз в небе - Дик Филип Киндред. Страница 26

Вокруг курили, читали комиксы и обсуждали спортивные новости добропорядочные граждане. Сгорбившись на сиденье, Гамильтон мрачно наблюдал за копошащейся массой. Неужели все эти люди не подозревали, что являются всего-навсего болезненной фантазией чьего-то изощренного сознания? По-видимому, нет. Они благополучно занимались привычными делами, не сознавая того, что любая грань их существования управляется чужой волей. Нетрудно опознать обладателя этой воли. Вероятно, уже семеро из восьми участников группы пришли к одному и тому же выводу. Догадалась даже Марша.

За завтраком жена взглянула на Джека торжественно и заявила:

— Миссис Притчет, вот кто! Я думала об этом всю ночь. И теперь абсолютно уверена!

— Почему абсолютно? — ехидно поинтересовался Джек.

— Потому что она единственный человек, кто может во все это верить! — Она провела ладонью по своим плоским формам. — Ведь это та самая пуританская чушь, которую она способна навязывать всем и каждому. Если у Джека и оставались еще какие-то сомнения, то они рассеялись на выезде из Белмонта при виде мимолетного зрелища в вагонном окне. У какого-то склада стояла телега, груженная ржавыми частями автомобильных кузовов. На лошади, запряженной в телегу, были одеты штаны.

— Сан-Франциско, Южный Сектор! — объявил кондуктор, появляясь в конце сбавляющего ход вагона. Сунув газету в карман, Гамильтон присоединился к выходящим. Через минуту он уже вышагивал к сверкающе-белым зданиям агентства. По крайней мере, хоть компания существовала… Это уже неплохо. Суеверно скрестив два пальца правой руки, Джек выпалил горячую молитву.

Пусть его работа также окажется неотъемлемой частью этой действительности. Доктор Гай Тиллингфорд встретил Джека в своем ближнем к выходу кабинете.

— Светлая ранняя пташка, — просиял он, протягивая руку. — В добрый час!

С чувством громадного облегчения Джек снял пальто. Агентство существовало. Тиллингфорд — даже в этом искаженном мире — опять принял Джека на работу. В конце концов, что-то ведь должно было уцелеть при переходе через катаклизм.

— Чертовски мило с вашей стороны предоставить мне свободный день, — оставаясь настороже, заметил Гамильтон, пока Тиллингфорд провожал его по коридору к лабораториям. — Весьма признателен.

— Ну, и каковы достижения? — спросил его Тиллингфорд.

А это уже острый момент! В мире Сильвестра Тиллингфорд отправил Джека к пророку Второго Бааба. Маловероятно, чтобы эта идея перекочевала сюда… точнее, об этом не могло быть и речи.

Надеясь потянуть время, Гамильтон сказал:

— Неплохо, с учетом обстоятельств. Конечно, немного не в моем стиле.

— Трудно было разыскать это место?

— Ничуть.

Гамильтон вспотел, лихорадочно размышляя, что он мог натворить в этом мире.

— Ну… — начал он. — С вашей стороны все чертовски мило. Первый день — и такой приятный подарок.

— Не стоит об этом. Скажи мне одну только вещь. — Тиллингфорд на мгновение задержался в дверях. — Кто победил?

— П-победил?

— Твой участник отхватил, конечно, приз? — Добродушно осклабившись, Тиллингфорд хлопнул Джека по спине. — Держу пари, что так и было. У тебя все на лице написано.

В коридоре появилась внушительная фигура директора по кадрам, с толстым портфелем под мышкой.

— Ну, как он проявил себя? — спросил кадровик, противно причмокивая губами. С видом посвященного в тайну, он тронул Джека за руку:

— Может, что-нибудь нам покажете?.. Ленточку? Жетон?

— Не признается, — поведал ему Тиллингфорд. — Эрни, давайте сделаем сообщение в служебном бюллетене. По-моему, персонал заинтересуется…

— Вы совершенно правы, — согласился директор по кадрам. — Беру себе на заметку.

Гамильтона он спросил:

— Как, вы сказали, зовут вашего кота?

— Что?.. — пошатнулся Джек.

— В пятницу, помнится, вы как-то его назвали. Но, убей меня Бог, не вспомню. Важно не переврать имя в бюллетене.

В новой Вселенной Джек получил свободный от работы день, чтобы сводить Прыг-Балду для участия в конкурсном шоу.

Гамильтон не сдержался и издал беззвучный внутренний стон. Мир миссис Притчет, в некотором смысле, мог стать еще большим испытанием, чем маразм Артура Сильвестра.

Собрав все необходимые данные о конкурсе котов и кошек, директор по кадрам поспешил дать делу ход, оставив Джека лицом к лицу с новым начальством. Откладывать дальше выяснение кое-каких обстоятельств смысла не имело. Гамильтон решил закусить удила и ринуться напролом.

— Доктор, — проговорил он с мрачной решительностью, — я должен сделать признание. В пятницу я так был взволнован своей предстоящей работой у вас, что… — Он просительно улыбнулся. — Откровенно говоря, я ничего не помню из нашей беседы. Все осталось каким-то смутным пятном…

— Понимаю, мой мальчик, — с отеческой улыбкой ответствовал Тиллингфорд. — Не беспокойся. Обсудим все по порядку. Я полагаю, что ты пришел к нам надолго.

— По правде говоря, — с открытым забралом пошел вперед Гамильтон, — я даже не помню, в чем состоит моя работа… Ну разве не смешно? Вдвоем они вволю посмеялись над этим.

— Это весьма забавно, мой мальчик! — признал в конце концов Тиллингфорд, вытирая выступившие слезы. — А я-то думал, в мои годы меня уже нечем удивить.

— Может, вы… — Джек старался, чтоб его голос звучал непринужденно.

— Может, введете в курс дела, пока есть время?

— Ну, что ж, — вздохнул Тиллингфорд. Его веселье уступило место серьезному, даже этакому торжественному выражению. В глазах появилась некая отрешенность человека, видящего дальше остальных. — Полагаю, никогда не вредно повторить основополагающие принципы. Напротив, крайне полезно. И я не устаю повторять: возвращайтесь время от времени к базовым постулатам! Чтобы тем самым избежать опасности сбиться с курса.

— Самоконтроль, — согласно кивнул Джек, моля Бога о том, чтоб этого нового Тиллингфорда не понесло в какие-нибудь мрачные дебри казуистики. Черт его знает, что там напридумывала Эдит Притчет о функциях гигантского электронного концерна.

— Наше агентство, — гудел Тиллингфорд, — как ты понимаешь, есть важный элемент национальной социоструктуры. Оно играет жизненно важную роль. И стоит на высоте своих задач!

— Безусловно! — откликнулся Гамильтон.

— То, что мы делаем здесь, — более чем работа. Больше, я бы сказал, чем просто промышленное предприятие. Агентство создавалось не ради выколачивания прибыли.

— Понимаю, — поддакнул Джек.

— Было бы недостойно бахвалиться такой мелочью, как финансовый успех.

Конечно, он имеет место. Но это не самое главное. Наша задача — гигантская и благородная задача — превосходит всякие соображения выгоды и прибыли. Это особенно применительно к тебе, мой мальчик. Тобой, молодым, идеалистически настроенным человеком, движут те же самые устремления, которые в свое время побуждали и меня. Теперь я стар, свое уже сделал. В один прекрасный день я сложу с себя это бремя, передав его в более энергичные руки! Положив руку Джеку на плечо, доктор гордо повел его в бескрайнее царство исследовательских лабораторий агентства.

— Наша цель, — вещал он, — заключается в обращении колоссальных ресурсов и талантов электронной индустрии на дело повышения культурного уровня нации. Привнести высокое искусство в массы и сделать его жизненной необходимостью для человека.

Гамильтон от ужаса чуть не грохнулся в обморок.

— Доктор Тиллингфорд! — закричал он. — Вы можете посмотреть мне прямо в глаза и повторить, что вы сказали?! Тиллингфорд удивленно открыл рот.

— Джек? — пробормотал он. — Что ты?..

— Как можно декларировать эту чепуху? Вы же образованный, умный человек. Признанный во всем мире авторитет по цифровой обработке информации!

— неистово жестикулируя, Гамильтон вопил в лицо растерявшемуся старику. — У вас мозги, что ли, ампутировали? Ради Бога, вспомните наконец, кто вы такой! Не позволяйте безумию пролезть в вашу душу! Тиллингфорд, заикаясь от испуга, нервно сцепил пальцы и попятился.