Конец обжорству - Кесслер Дэвид. Страница 11

Учитывая сенсорную привлекательность сахара, жира и соли, можно было бы ожидать, что любимые блюда будут у всех одни и те же. Но это не так, отчасти потому, что на наши предпочтения оказывают сильное влияние события, случавшиеся с нами в прошлом. Личные переживания, связанные с каким-то блюдом, могут придавать ему сильный эмоциональный заряд, и эти эмоции глубоко врезаются нам в память. Эндрю, журналист, с которым мы познакомились в начале этой книги, вспоминает, как ребенком его водили в Carvel, легендарную сеть кафе-мороженых в Нью-Йорке, после каждой победы бейсбольной команды, в которой он играл. Воспоминания до сих пор имеют такую власть над ним, что, когда бы Эндрю ни приехал в Нью-Йорк, его тянет в Carvel, несмотря на всю его решимость не поддаваться соблазну. Удержать Эндрю может только жена, которую он шутливо зовет своим куратором. Для меня таким эмоциональным содержанием наполнены шоколадные крендельки. Прогулка мимо отеля, где я много лет назад покупал их, будит воспоминания об удовольствиях, ассоциирующихся с ними, и меня снова к ним тянет. Обстоятельства, некогда связанные с вкусной едой, становятся центром эмоционального переживания, и это чувство сохраняется в памяти, откуда легко может быть вызвано. Сигнал будит воспоминание, воспоминание возбуждает желание. Врезавшись в память, положительные ассоциации могут мотивировать наше поведение, даже если мы этого не осознаем. Еда становится, по выражению Уолтера Мишела, горячим стимулом, который включает центры генерации эмоций в мозге, побуждая нас думать, чувствовать и отвечать на наше желание. Воспоминания взаимодействуют с дофаминовыми нервными путями, формирующими систему вознаграждения и определяющими наше поведение. Власть воспоминаний, связанных с вознаграждением, хорошо иллюстрирует эксперимент, в ходе которого участникам в случайном порядке показывали изображения различных предметов, причем при появлении некоторых картинок они получали символическое денежное вознаграждение. Не стало неожиданностью, что магнитно-резонасная томография показывала активацию дофаминовых путей в мозге испытуемых, когда им предъявляли такую картинку. Три недели спустя исследователи попросили участников эксперимента назвать запомнившиеся изображения и обнаружили, что они гораздо лучше запомнили те картинки, которые предвещали вознаграждение. «Результаты доказывают существование связи между активацией дофаминергических структур и... формированием долгосрочной памяти», - писали исследователи. Или, как более поэтично выразились два стэнфордских ученых, «система вознаграждения может нашептывать памяти на ушко». Как-то ясным субботним вечером я отправился в округ Сонома с Ниллом Шульцем, близким другом, приехавшим ко мне в гости с Восточного побережья. Мы искали ресторан, в котором Билл 15 лет назад ел восхитительный десерт - клубничный молочный коктейль в шоколадном кулечке. (В бумажный пакет заливают шоколад, замораживают и получают шоколадный контейнер.) И оригинальный способ подачи, и сочетание вкусов врезались ему в память, и вот мы ездим от ресторана к ресторану в поисках повара, сочинившего такой незабываемый десерт. «Когда люди вспоминают о каком-то блюде, которое им очень, очень нравилось, а сейчас почему-либо недоступно, они чувствуют страстное желание, - говорит Маршия Пелыпа, специалист по психофизиологии из филадельфийского исследовательского центра Монелл. - Память об удовольствии рождает страстное желание». Билл помнил и вкус, и необычный способ подачи коктейля, но его желание подпитывали эмоции. Он попробовал этот коктейль в особенный для себя день: чтобы отпраздновать окончание полного приключений путешествия через всю страну, Билл устроил пикник с друзьями в одном из калифорнийских виноградников. Жизнь была прекрасна, намечалась свадьба. Чувственное удовольствие и личные обстоятельства так крепко смешались с памятью о молочном коктейле, что нам пришлось колесить по всей северной Калифорнии в поисках вкуса и воспоминаний. Власть таких воспоминаний трудно переоценить. Спросите у людей, что они делали 21 ноября 1963 г.* или 10 сентября 2001 г., и вряд ли они смогут ответить. Но события следующего дня врезались в память большинства американцев во всех мелочах. Это бытовое наблюдение подкреплено значительным количеством научных работ, убеждающих, что мы лучше запоминаем детали, если они ассоциируются с эмоционально значимыми событиями. На этой концепции индустрия еды основывает свою телевизионную рекламу. Нам продают не продукты и не удовольствие. Нам продают эмоции.

ГЛАВА 12

Вкусная еда перепрограммирует мозг

Теоретически существует предел, до которого вкусная пища может возбуждать процессы в мозге. Биологическая ценность дофамина заключается в его способности активировать у животных реакции добывания пищи. Мозг устроен так, что, когда непосредственная необходимость в пище отсутствует, выброс дофамина снижается. Предполагается, что у нас возникает привыкание - иначе бы нас тянуло к стимулу непрерывно. Это часть стремления к равновесию. По словам Аидраша Хайнала, доцента нейрофизиологии и поведенческих наук Пенсильванского университета, «гомеостаз не терпит крайностей». И тем не менее, иногда практика не подтверждает теорию. Рассмотрим опыт Гаэтано Ди Кьяры. Когда он в первый раз дал подопытным крысам Fonzies, чипсы со вкусом сыра, уровень дофамина в их мозге вырос. Со временем крысы к ним привыкли, уровень дофамина понизился, и еда потеряла свою способность влиять на их поведение. Но на этом история не заканчивается. Выяснилось, что, если стимул достаточно сильный, либо достаточно новый, либо предлагается недостаточно регулярно, мозг может и не снизить дофаминовый отклик. Желание не ослабевает. Мы можем видеть это на примере кокаина, субстанции, которая не вызывает привыкания. СОЛЬ. САХАР. ЖИР Человек, принимающий кокаин, будет на каждое употребление реагировать выбросом дофамина, как правило, на том же уровне, что и при первом знакомстве с наркотиком. Пища с супервысокими вкусовыми качествами меняет пейзаж мозга сходным образом. Я попросил Ди Кьяру исследовать, что происходит в мозге у животного, которое постоянно получает шоколадный напиток с высоким содержанием жира и сахара. После эксперимента он отправил мне по электронной почте сообщение с заголовком: «Важные результаты!!!». Ди Кьяра убедился, что дофаминовый отклик не уменьшался, несмотря на то что животные длительное время получали шоколадный напиток. Привыкание не вырабатывалось. Препятствует привыканию и новизна. Уровень дофамина у крыс оставался повышенным, когда доступ к шоколаду предоставлялся после щедрого снабжения сырными чипсами. Привыкание к одной вкусной пище не вызывает привыкания к другой. Еще один фактор - нерегулярность. Давайте животному вдоволь еды с высоким содержанием сахара, затем лишите сладкого на какое-то время и снова предложите сладкое в достаточном количестве - уровень дофамина может не снизиться. Мы с Андрашем Хайналом решили исследовать, как воздействует регулярное и нерегулярное употребление ванильного напитка с высоким содержанием сахара и жира на дофаминовую систему мозга. Когда мы в течение восьми недель давали крысам эту еду с очень высокими вкусовыми качествами, их мозг получал достаточную стимуляцию, чтобы не снижать выброс дофамина. Мы не заметили признаков привыкания. Когда мы ограничили доступ к напитку двумя днями в неделю, стимулирующий эффект стал еще выше, выброс дофамина увеличился. Для того чтобы преодолеть привыкание, сказал мне Хайнал, нужно, чтобы пища сохраняла для животного значимость. Этого можно добиться, предлагая мучительно маленькие порции вкусной еды в одно и то же время или используя другие методики, обеспечивающие чувство предвкушения. Мы еще многого не знаем о связи между системой мотивации, в которой дофамин играет такую важную роль, и нашим поведением в присутствии вкусной еды. Но мы знаем, что продукты с высоким содержанием сахара, жира и соли изменяют биологическую «проводку» нашего мозга. Существуют научные методики, позволяющие увидеть, как очень вкусная еда, которая обладает подкрепляющим эффектом, и ассоциирующиеся с ней сигналы изменяют нейронные сети. Крейг Шилц, руководивший исследованиями в Университете Висконсин-Мэдисон, продемонстрировал изменения в том, что он назвал функциональной сопряженностью участков мозга: после многократного воздействия на мозг раздражителей и сигналов связи между нейронными цепочками меняются и соответственно меняются модели нейронного отклика. Вкусная еда перепрограммирует наш мозг. Когда это происходит, мы становимся более восприимчивыми к сигналам, которые ее предвещают. Сара, Эндрю, Саманта и Клаудия попали в ловушку этого замкнутого круга. Они не могут контролировать свою реакцию на вкусную еду, потому что вкусная еда изменила их мозг.