Церковное привидение: Собрание готических рассказов - Барэм Ричард Харрис. Страница 91

— Надеюсь, это был вовсе не пустяк! — странно хихикнув, отозвалась мисс Сьюзен.

— Ну разумеется, — рассмеялся мистер Пэттен, — чем быть повешенным за ягненка, лучше уж быть повешенным за овцу!

— А что, тогда вешали за овцу? — торопливо поинтересовалась мисс Эми.

Священник снова расхохотался:

— Вот в этом-то вся загвоздка — за что именно повесили вашего родича. Но мы это выясним. Честно признаться, мне и самому не терпится разузнать. Я сейчас страшно занят, однако обещаю вам довести дело до конца. Возражений с вашей стороны не последует?

— Мы готовы ко всему! — заявила мисс Эми.

Мисс Сьюзен в недоумении воззрилась на нее через лорнет:

— Сейчас-то что нам до этого Катберта Фраша?

Ее кузина с твердостью парировала:

— Предок есть предок!

— Отлично сказано, прекрасная мысль! — подхватил священник. — Как бы там предки встарь ни куролесили…

— Не у всякого есть предки, — вмешалась мисс Эми, — чтобы их можно было стыдиться.

— А чего мы должны стыдиться? Это еще неизвестно! — выпалила мисс Сьюзен.

— Тогда даю слово: краснеть вам не придется… Но только сейчас я занят по горло — вооружитесь терпением.

— Так или иначе, мы хотим знать правду! — взволнованно воскликнули кузины, прощаясь с мистером Пэттеном. Теперь они были возбуждены до крайности.

Священник порывисто обернулся на ходу и разгневанно прокричал, словно оказалась задетой его профессиональная честь:

— Да неужели меня может интересовать неправда? Мне нужна правда — и только правда, вся без утайки!

Этот выпад склонного к шутливости священника кузины, конечно же, не собирались принимать всерьез и попросту пропустили мимо ушей. Оставшись вдвоем на необозримом просторе площади, безлюдность которой временами казалась преднамеренной демонстрацией того, что население Марра сократилось до одной-единственной кошки, мисс Эми и мисс Сьюзен сохраняли, однако, глубокое молчание, пока священник совершенно не скрылся из виду. Но и первое же произнесенное ими слово по необходимости должно было вызвать затяжную паузу.

— Повешен! — едва ли не торжествующим тоном произнесла мисс Эми, и кузины обменялись долгими многозначительными взглядами.

Непосредственное столкновение с мистером Катбертом Фрашем, впрочем, заметно умерило бы ее ликование.

— Вот почему голова его… — Тут мисс Сьюзен невольно запнулась.

— Так чудовищно вывернута? — на лету докончила мисс Эми.

— Да, зрелище просто жуткое! — небрежно обронила мисс Сьюзен, словно перебывала по крайней мере на двадцати публичных экзекуциях.

Но не существовало высказывания, к которому мисс Эми не подыскала бы комментария.

— При повешении шейные позвонки ломаются, — нашлась она и здесь.

— Наверное, именно поэтому, — отведя глаза, проговорила мисс Сьюзен, — вид у него такой пугающий: голова похожа неизвестно на что.

Под впечатлением этой картины кузины вновь надолго умолкли.

— Я думаю, он убийца! — нарушила наконец молчание мисс Эми. Мисс Сьюзен задумалась.

— Не зависит ли это от того, кто…

— Нет! — со свойственной ей категоричностью отрезала мисс Эми, и кузины двинулись дальше.

Мистер Пэттен явно не преувеличивал, когда ссылался на свою предельную занятость: вплоть до конца недели от него не поступило никаких вестей. Событие между тем повторилось — в воскресенье пополудни: что так случится рано или поздно, младшая мисс Фраш ни капельки не сомневалась. Кузины неуклонно посещали вечернюю службу, после которой обычно садились ужинать. Мисс Сьюзен была готова к походу первой — и, спустившись по лестнице, терпеливо ожидала свою компаньонку в холле. Наконец появилась мисс Эми — в шуршащем пышном платье, застегивая перчатку: выглядела она, по всегдашнему убеждению ее кузины, необыкновенно молодо и элегантно. Мисс Сьюзен считала, что никто в Марре не одевается так, как мисс Эми; мисс Эми, надо признать, разделяла то же самое мнение относительно мисс Сьюзен, хотя и в прямо противоположном смысле. Темнело, однако наша экономная пара, как правило, любила посумерничать: старшая из сестер, сложив руки на коленях, спокойно сидела в кресле с высокой спинкой, любуясь через полупритворенную дверь гостиной слабыми отблесками огня в камине, никогда, впрочем, не полыхавшего ярко. В гостиную мисс Эми зашла только для того, чтобы взять молитвенник, оставленный там после утренней службы, однако вернулась спустя минуту-другую с пустыми руками. Во всем ее облике читалось нечто столь красноречивое, что обе, без слов поняв друг друга, стрелой выскочили из дома. И только там, за дверью, в холодном безмолвии предвесеннего вечера, когда уже зазвонили утренние колокола и стекла высоких стрельчатых окон тускнели в последних лучах закатного солнца, кузины вновь вернулись к прежней теме. На этот раз, однако, начать разговор пришлось мисс Сьюзен:

— Он там?

— У камина, спиной к огню.

— Ну как, убедилась? — восторженно воскликнула мисс Сьюзен, словно до тех пор подруга выражала ей недоверие.

— Да, теперь мне все понятно. — Мисс Эми пребывала в глубокой задумчивости.

— И ты видела, что у него с головой?

— Голова свернута набок, — продолжала мисс Эми. — Из-за этого… — Она запнулась, словно предмет их обсуждения присутствовал здесь же.

— Ужасно, просто ужасно, — пролепетала мисс Сьюзен. — О! — шепнула она со стоном. — Как жалостно он смотрит!

Мисс Эми, слегка кивнув, устремила взгляд на тускневшие стекла церкви:

— Верно. Будто хочет о чем-то сказать…

— Бог знает о чем! — печально вздохнула мисс Сьюзен и тут же спросила: — А он стоял неподвижно?

— Да, и я тоже не шелохнулась.

— А я нет, не выдержала, — созналась мисс Сьюзен, вспомнив о своем бегстве.

— Я ушла не сразу. Немного подождала.

— Проследить, как он исчезнет?

Мисс Эми помолчала:

— Нет, он не исчез. В этом-то вся и штука.

— Значит, ты тоже не выдержала!

Мисс Эми отозвалась не сразу:

— Мне пришлось уйти. Я даже не знаю толком, как это случилось. Конечно же, я должна была вернуться к тебе… Я хочу только сказать, что успела его как следует разглядеть. Он совсем молодой…

— Но ведь он преступник! — перебила мисс Сьюзен.

— И красивый, — продолжала мисс Эми. Чуть поколебавшись, она добавила: — Просто заглядение…

— Заглядение?! Да ведь у него шея сломана, а глаза-то, глаза какие…

— Глаза у него — самое главное. Глаза — чудные, удивительные: он так и пытается ими что-то сказать, — задумчиво проговорила Эми Фраш.

Ее спокойный тон ободрил Сьюзен:

— Что же он хочет ими сказать?

Мисс Эми вновь устремила взгляд вдаль, на потухавшие окна церкви Святого Фомы Кентерберийского:

— А то, что нам давно пора идти в церковь.

Службу в тот вечер отправлял младший священник, однако утром к кузинам явился мистер Пэттен — и уже с порога провозгласил:

— Его повесили за контрабанду!

Пораженные новостью, кузины застыли на месте: по ним было видно, что из всего перечня правонарушений именно это представлялось им наименее злостным.

— За контрабанду?! — разочарованно переспросила мисс Сьюзен. Насколько же неприятным было осознание того, что их предок оказался всего-навсего заурядным контрабандистом…

— В те времена за контрабанду вешали без разговоров. И как это мне, дураку, сразу в голову не пришло! В наших краях на виселицу попадали в основном контрабандисты. Вам известно, что нынешнее наше благосостояние во многом определено былой дерзновенностью наших нехороших предков? Их промысел реально воплотился в дома нашего Марра. Делом своим они занимались рьяно — ни на что другое им попросту не хватало времени: если они и проламывали ближнему голову, то только по нечаянности, при несчастном случае, когда неловко перебрасывали на сушу бочонки с ромом. Говоря это, я отнюдь не желаю проявить неуважение к вашим родичам, мои дорогие дамы, — подытожил мистер Пэттен. — Полагаю, вам, как и всем жителям Марра, ясно, что наши предки отнюдь не чурались выгодного призвания, они жили им — и жили припеваючи.