Ханаанцы. На земле чудес ветхозаветных - Грэй Джон Генри. Страница 25

Однако все эти данные с трудом поддавались интерпретации и мало что добавляли в наши знания о системе ханаанских верований. Понятно, что любая датировка достаточно приблизительна, а описание, особенно такое, что содержится в Ветхом Завете, достаточно тенденциозно и вряд ли поможет создать объективную картину.

Ситуация изменилась после открытия в Луксоре и Саккаре текстов Проклятий, а также сенсационного обнаружения записей мифов, легенд и описаний ритуалов в текстах из Рас-Шамры. Кроме того, важные сведения дают разнообразные деловые документы. В упомянутых текстах, датируемых XIX веком до н. э., перечисляются главы местных поселений в Палестине и Южной Сирии, перешедшие от кочевого к оседлому образу жизни. Они носят теофорные имена, то есть состоящие из имени или титула Бога и предиката, обозначающего положение, род деятельности или физические особенности носителя имени. Поэтому при изучении религии обитателей Ханаана имена становятся исчерпывающим источником информации.

В ранних текстах из Луксора Бог обычно именуется родственным титулом «Ammu» (дядя со стороны отца), «Halu» (дядя со стороны матери), «Abu» (отец) или «Ahu» (брат), что указывает на влияние родоплеменных традиций, где социальные отношения строились на основе семейной иерархии. Они отражали разнообразные комбинации племенных объединений, когда слабые племена принимали богов более сильных племен.

В этих текстах не перечислен ни один из тех ханаанских богов, которые позже становятся известными по культам плодородия, и ни один из выделенных богов не наделен функцией покровителя плодородия.

Верования той части Ханаана, которую составляли аморейцы, отражали и систему племенных предпочтений. Бог – покровитель племени прежде всего считался охранителем социальных ценностей, точно так же происходило и в иудаизме, где социальная основа религии установилась еще тогда, когда иудеи находились на племенной стадии развития. Важно отметить, что данная особенность была представлена в верованиях ханнанцев еще до появления там иудеев, хотя мы и не можем это установить с абсолютной точностью.

В текстах из Саккары, появившихся примерно через пятьдесят лет после луксорских, отражена совершенно иная ситуация. В отличие от ранних текстов, в которых упоминается о наличии нескольких вождей у одного племени, они показывают, что каждое сообщество имело только одного предводителя. Это почти наверняка свидетельствует о политической консолидации и четком движении ханаанцев к оседлому укладу.

Впервые в теофорных именах появляются наименования Хадада, ханаанского бога плодородия, который часто упоминается в текстах из Рас-Шамры как аналог верховного божества Ваала.

Из аморитских текстов конца XIX века, найденных в Месопотамии, и из текстов Рас-Шамры известно, что первоначально Хадад был богом зимних бурь и дождей, что согласуется и с предикатами в теофорных именах, упоминаемых в текстах Проклятий. Только после полного перехода к оседлому образу жизни он стал ассоциироваться с той растительностью, которую стимулировал.

Сведения о ханнанских верованиях, содержащиеся в текстах из Рас-Шамры, намного обширнее сочинений ранних авторов. Здесь свидетельств более чем достаточно. В записях легенд, персонажами которых являются люди, естественно, отражена и их религия. Большая часть теофорных имен, упомянутых в административных текстах, совпадает с текстами проклятий. В прошениях и других ритуальных текстах описаны многие боги, которым поклонялись и делались приношения. Наконец, в текстах мифов показаны принципы культа плодородия.

Главным божеством ханаанитского пантеона был Эль (Господь), олицетворявший высшую силу, действующую во всех делах людей и божеств. Его именовали «отец людей» ('ab 'adm) и «милостивый, милосердный» (ltpn 'el dp'ed), что, возможно, указывает на его высший моральный авторитет. Его также именуют «быком» (tr), что, вероятно, указывает на его силу. Если это так, то именно он представлен на стеле из Рас-Шамры в виде человекообразной фигуры с бычьими рогами. Он изображен сидящим, хотя обычно его принято изображать в позе стоящего воина, готового к нападению.

Эль «Бык» также именуется «создателем всех вещей» (bny bnwt). Он является родоначальником царской власти, и в мифах говорится о его дворце, стоящем где-то далеко «у слияния вод верха и низа» (mbk nhrm), то есть там, где соединяются два мира древней ближневосточной космологии. В образе Эля воплощено ханаанейское представление о высшем всемогущем Боге, властном над любой злой силой.

Наиболее активным божеством ханаанейского пантеона является Ваал. Он выступает как воин, противостоящий силам хаоса и беспорядка. Ваал всегда побеждает, сохраняя стабильность в мире, он вечно молод и энергичен, его обычно характеризуют как «могущественного» ('al 'eyn) или «самого могущественного из всех героев» ('al 'eyn qrdn) или именуют правителем (zbl), то есть Баал-зебул, отождествляя с ветхозаветным Экроном.

Его дополнительное имя Хадад этимологически соотносится с раскатами грома во время зимнего дождя, которые считаются проявлениями его силы. В этом случае его считают и богом растительности, которая появляется после дождя. Данная функция сближает его с месопотамским Таммузом, египетским Осирисом и более поздним сирийским Адонисом (рис. 22, 23).

Как уже говорилось, Ваала изображали в образе юного воина, облаченного в короткую тунику, вооруженного боевым топором и молнией, его шлем украшен рогами быка, возможно символизирующими его оплодотворяющую функцию.

Наименование «Ваал» могло употребляться и как титул, обычно означающий носителя власти, поскольку ханаанцы считали, что верховная власть имеет божественное происхождение, чему соответствует его трактовка как главного божества в их культе плодородия.

Следы данного употребления видны в теофорном имени Баал-Сапфон. Сапфон на еврейском иногда обозначает «Север», который греческие географы связывали с горой Касиос (современное название – Джебел-эль-Акра). Эта вершина возвышается над северным горизонтом Рас-Шамры. Она считалась местом обитания Ваала и «божественного собрания», своего рода ханаанского Олимпа, но культ Ваала был распространен по всему Ханаану.

В мифологических текстах Ваал именуется «сыном Дагона». Этому богу был посвящен храм в Рас-Шамре, расположенный рядом с храмом Ваала. Кроме того, Дагон известен благодаря теофорным именам, упоминаниям в списке подношений и двум вотивным надписям. Скорее всего, он был покровителем культурных растений, в основном зерна, на что указывает значение его имени. Эта связь с зерном и объясняет титулование Ваала как «сына Дагона».

Упоминание теофорного имени Дагантакала на амарнских табличках и название места Бет-Дагон, расположенного где-то в десяти милях восточнее Яффы, а также следы его культа в Ашдоде в филистимский период (1 Цар., 5: 1–2) указывают на то, что ему поклонялись в районах, где выращивали зерно, то есть по всей прибрежной равнине Палестины.

Дары регулярно приносились и Решефу. Он лишь однажды упоминается в мифологических текстах из Рас-Шамры, точнее, в одном фрагментарном тексте, а также в заклинаниях как астральное божество, привратник богини Солнца.

Он является одним из ханаанских божеств, чей культ проникает в Нижний Египет во время XVIII и XIX династий, он изображается на египетской скульптуре как бог-воин, подобный Ваалу, но с рогами газели на шлеме. Эта особенность может указывать на связь с пустыней, всегда воспринимаемой как источник зла в оседлом мире Древнего Востока, поскольку Решеф, как и Нергал в Месопотамии, был богом-разрушителем, который уничтожил массы людей во время военных действий или эпидемии чумы.

Мы полагаем, что рога газели на шлеме бога Мекаля (Уничтожителя) из Бет-Шана позволяют отождествить его с Решефом, которого особенно почитали в этом районе постоянного распространения малярии. В дальнейшем следы его культа видны в палестинской топонимике, таких названиях, как Арзуф, Распунна из ассирийских «Анналов» VIII века, расположенная на побережье к северу от Яффы (рис. 8).