Другая история Руси. От Европы до Монголии - Валянский Сергей Иванович. Страница 13
Но если он не видел небесных затмений, происходивших на его глазах, и не знал о событиях, гремевших на весь мир ПРИ ЕГО ЖИЗНИ, то как же он мог знать что-нибудь о князе, призванном за 250 лет ДО НЕГО? Во всяком случае, так называемая «начальная летопись» переходит целиком на положение позднего апокрифа. [11]
Не только о 1-м, но и о всех последующих походах молчат наши летописцы. 4-й Крестовый поход против православия, апофеозом которого стало взятие Царьграда крестоносцами в 1204 году, происходил при Рюрике, известном как Рюрик Второй. [12] Но это теперь его называют Вторым, жившим будто бы через триста с лишком лет после первого мифического своего тезки, якобы основавшего русское государство, но сам-то второй Рюрик, наверное, и не подозревал, что он второй, а не первый, да и нет такого имени в христианских святцах.
Все это так странно, что исследование Крестовых походов по отражениям их в русских летописях того времени становится необходимым.
Освобождение Гроба Господня
«Начальная летопись», был ли ее автором Нестор, Сильвестр или кто другой, доводит свой рассказ до 1110 года, а это было время 1-го Крестового похода. Всего за 13 лет до окончания летописи, в июне 1097 года крестоносцы взяли соседку Царьграда Никею (где прошел, как считают, первый Вселенский христианский собор), а 15 июня 1099 года, взяв с бою Иерусалим, освободили от неверных гроб самого Христа, взволновав все христианские страны. Могло ли не дойти до Киева известие о столь великом событии, могло ли оно не взволновать и киевское духовенство, считавшее учителями своими византийских теологов? Ведь единоверцы же! Ведь отношения с Царьградом тесны и постоянны!
Но чудо, чудо! Автор «Несторовой летописи», не раз проявляющий близкое знакомство с византийскими писателями и, судя по его книге, самый образованный ученый монах своего времени, ничего этого не знает…
За два года до взятия у сарацинов Никеи он пишет:
«В лето 6603 (1095) Идоша половци на греки с Девгеничем, воеваша по гречьстей земле и цесарь ял (взял) Девгенича и повелел его ослепити».
Половцы напасть на греков (византийцев) могли только из Болгарии и с ее согласия. Однако здесь важно не это, а то, что летописец интересовался и чисто греческими делами, даже такими ничтожными, как стычка с каким-то Диогеничем.
А вот через два года, когда десятки, если не сотни тысяч крестоносцев переправлялись через Босфор, и в самый год взятия ими греческой Никеи (в немногих километрах от любимого автором Царьграда), он ничего об этом не знает, а пишет о местной усобице:
«В лето 6605 (1097). Придоша Святополк и Володимер, и Давид Игоревичь, и Василко Ростиславович, и Давыд Святославич, и брат его Олег, и няшася Любячи на устроение мира, и глаголаша к себе, ркуще: — Почто губим Руськую землю, ами на котору деюще? а Половцы рады суть, оже межю нами рати (ссоры); да имам отселе едино сердце, кождо а держит отчину свою. И на том целоваша крест. Да еще кто отселе на кого будеть, то на того будем вси и крест честный. Рекоша вси: — Да будет на нас крестъ честный и вся земля Руськая. И целовавшиеся поидоша восвояси…», и так далее.
Сообщается также, что аналогично ослеплению Царьградским кесарем торчина (турка?) Диогенича, происходит ослепление некоего русского Василька неким торчином. Вот видите, турок фигурирует в роли палача у русского князя, а о том, что в этот самый год весь турецкий и христианский мир был всколыхнут 1-м Крестовым походом на турков и была взята крестоносцами Никея — ни полслова. Выходит, что автору этой записи ничего такого не было известно. Да и для следующего 1098 года, когда крестоносцы отвоевали у турок Эдессу (столицу Хозройского царства), мы имеем лишь коротенькую запись не о турках, а о сущих пустяках:
«В лето 6606 (1098). Приде Володимер, и Давыд, и Олег на Святополка, и сташа у Городца, и сотвориша мир, якоже и в прежнее лето».
А для всего года, когда крестоносцы взяли Иерусалим и освободили гроб самого Несторова или Сильвестрова Господа, у автора нашлось только пять строчек:
«В лето 6607 (1099). Изиде Святополк на Давыда к Володимерю, и прогна Давыда в Ляхы. В се же лето побьени угри (венгры) у Перемышля. В се же лето убьен Мстислав, сын Святополчь, в Володимери, месяца июня в 12 день». О событии же, которое было всего важнее для христианина и тем более для монаха, пользовавшегося, как мы уже видели, византийскими источниками — ничего.
Нет сообщений о Крестовых походах в 1100 и 1101 годах, когда крестоносцы с графом Балдуином во главе завоевали Акку, а рассказываются только одни дрязги между князьями, да в 1102 году описываются знаменья на небе:
«В то же лето бысть знаменье на небеси, месяца генваря в 29 день, по 3 дни, акы пожарная заря от востока и уга и запада и севера, и бысть тако свет всю нощь, акы от луны полны светящься (северное сияние; удивимся вместе с летописцем). В то лето бысть знаменье в луне, месяца февраля в 5 день. (На самом деле в 1102 году затмение было не 5 февраля, а 5 апреля, причем не полное и в Киеве видимое уже на восходе солнца.) Того же месяца в 7 день бысть знаменье в солнци, огородилося бяше солнце в три дугы и быша другыя дугы хребты к собе (обычные солнечные галосы). И сия видяще знаменья, благовернии человеци со вздыханьем моляхуся к Богу и со слезами, дабы Бог обратил знаменья си на добро: Знаменья бо бывают ова на зло, ова ли на добро».
Само собой напрашивается сопоставление этих небесных знамений с поразительными успехами крестоносцев, но автор вместо того пишет:
«В се же лето приставися Ярослав Ярополчичь, месяца августа в 11 день. В се же лето выдана бысть дщи (дочь) Святополчи в Ляхы за Болеслава, месяца ноября в 16 день».
Если бы автору известны были происходившие в христианском мире события мирового значения, то, конечно, он приспособил бы к ним и небесные знаменья. Нет более убедительного доказательства, что автор сочинял эту летопись уже тогда, когда Крестовые походы ушли в область истории, перестали волновать христианские души и автор просто позабыл ввести их в свою хронику. Так как в его голове византийские и русские события попали в разные мозговые извилины, он и не догадался их одновременно вытащить и сопоставить между собою, хотя и упоминает под 1104-м годом даже Царьград за-ради семейных царских дел:
«В лето 6612 (1104). Ведена (выдана) дщи Володарева за царевичь за Олексеничь, Цесарю-городу, месяца иулия в 20. Том же лете ведена Передслава, дщи Святополча, в Угры, за королевичь августа в 21 день. Том же лете приде митрополит Никифор в Русь, месяца декабря в 6 день. Того же месяца преставися Вячеслав Ярополчичь в 6 день. Того же месяца в 17 Никифор митрополит на столе посажен. И родися у Святополка сын, и нарекоша име ему Брячеслав. В се же лето бысть знаменье: стояше солнце в крузе, а посреде круга крест, а посреде креста солнце, а вне круга обаполы два солнца, а над солнцем кроме круга дуга, рогом на север; такоже знаменье и в луне тем же образом, месяца февраля в 4 и 5 и 6 день, в дне по 3 дни, а в нощь в луне по 3 нощи (обычные галосы)».
Нет ничего о подвигах крестоносцев ни в 1106, ни в 1107, да и в 1108 году, когда уже повсюду гремели крестовые походы, находим только:
«В лето 6616 (1108). Заложена бысть церковь святого Михаила, Золотоверхая, Святополком князем, в 11 иулия месяца; и кончаша тряпезницю Печерьского монастыря при Феоктисте игумене, иже ю и заложи повеленьем Глебовым, иже ю и стяжа. В се же лето вода бысть велика в Днепре, и в Десню, и в Припете. В сем же лете вложи Бог в Сердце Феоктисту игумену Печерьскому, и нача взвещати князю Святополку, дабы вписал Феодосья в синодик, и рад быв (Святополк), обещася и створи, и повеле митрополиту вписати (Феодосия) в синодик, и повеле вписывати (его) по всем епископьям, и вси же епископи с радостью вписаша, поминати и на всех соборех».