Понять Россию умом - Калюжный Дмитрий Витальевич. Страница 2

Удельный расход энергии на отопление 1 кв. м площади жилых зданий в США – 55 кВт-ч, в Швеции и Финляндии 135 кВт-ч, в Германии 260 кВт-ч, в России – 418 кВт-ч. Это в 7,6 раза больше, чем в Америке и в 3 раза – чем в Финляндии, с которой очень любят сравнивать Россию, когда заходит разговор о нашем климате.

В Москве на отопление расходуется в год 4 тонны условного топлива на одного жителя, что в мировых ценах отопительного мазута требует не менее 2000 долларов на семью из 4 человек. В наших городах не редкость и горячее водоснабжение, в отличие от всего мира. До последнего времени затраты на все эти «излишества» были не заметны, но как только энергия и отопление жилищ пойдут по мировым ценам и тарифам, многим станет ясно, во что выливается наш «климатический налог». Выживание в наших условиях дорого стоит! А кто платит?

По расчетам академика В.В. Ивантера, стоимость рабочей силы у нас определяется в 700 долларов в месяц. Но не спешите их искать в своем кармане: большая часть идет на покрытие разницы между внутренними и мировыми ценами на энергию и энергоносители. А если этого не делать, то продукция практически всех предприятий станет не конкурентоспособной. И вот вам второй парадокс: при открытой экономике, которую наши реформаторы внедрили для поддержания конкурентоспособности отечественных товаров, практически все отечественные производства закроются.

Сегодня успешно продается продукция очень ограниченного круга отраслей. Так вот, наш алюминий, например, при установлении мировых цен на электроэнергию мгновенно потеряет свою привлекательность как экспортный товар.

Давайте опять вернемся к истории «двух друзей». Второй из них, «неудачник», узнал, что один из мебельных магазинов предоставляет материал для изготовления табуреток, а по получению готовых изделий платит неплохие деньги. Выгодное предложение! Бедолага нашел старый топор, ржавую ножовку и зазубренную стамеску, оставшиеся еще от деда. Наточил их и приступил к работе, но за целый день тяжелого труда смог сделать только две табуретки. Впрочем, он был и этому рад.

Его приятель тоже загорелся: подписал с магазином контракт, после чего купил портативный универсальный станок для работы с деревом, – с электрофуганком, циркулярной пилой и приспособлением для фрезерных и токарных работ. За день изготовил раз в десять больше табуреток, чем его «менее удачливый» друг, да и качеством получше.

Опять же, внешним наблюдателям видно только то, что первый сдает гораздо больше продукции, чем второй, и они еще раз убеждаются в правильности своих мнений о последнем. Лентяй и неумеха, он и есть лентяй и неумеха. Никто не обращает внимания на то, что у них разная стоимость рабочих мест.

А ведь эта история до мелочей напоминает историю нашей дружбы с Западом. Даже тогда, когда мы работаем так же, как там, из-за дополнительных, но совершенно необходимых трат (на обогрев, на теплую одежду, транспортные расходы и т. п.), у нас остается меньше средств на «благоустройство», в том числе и производственное. И это происходит из года в год. То есть, если мы будем жить «как все», то начнем катастрофически отставать от «всех». И если есть на свете загадка России, то она заключается в том, почему мы все-таки еще живы, и не просто живы, но худо-бедно держимся на уровне других, а кое в чем их обгоняем. Хотя уже давно должны были отстать навсегда.

До общества никак не дойдет простая мысль, что массово в таких природных условиях, в каких живем мы, больше никто в мире не живет. И каждое новое поколение взывает Богу: почему мы так плохо живем? – вместо того, чтобы задуматься: благодаря чему мы вообще еще живы? Тот факт, что постоянно задается «неправильный» вопрос, показывает, что люди не знают своей страны. Впрочем, и тех стран, с которыми Россию сравнивают, не знают тоже.

Помните, мы приводили пример про «шум»: одновременно звучащие в телефонной трубке разговоры, которые забивают основной разговор. А ведь они существуют объективно, и лишь в вашем восприятии являются шумом. Вот и все те традиционные «российские» недостатки, про которые постоянно вспоминают, существуют объективно. Но только занимают они не столь большое место, какое им приписывается.

Например, у вас есть кран с грузоподъемностью 4 тонны, а надо поднять пятитонную плиту. Можно сказать: этого нельзя сделать потому, что кран не выдержит, а можно сказать: потому, что крановщик пьяный. Он ведь действительно пьяный. Как видим, есть объективные факторы, определяющие развитие и пределы развития, а есть субъективные, которые более наглядны, поэтому и считаются основными, хотя такими и не являются. Конечно, если бы крановщик был грамотным и профессиональным, можно было бы с помощью системы блоков поднять и пятитонную плиту этим краном. Но…

Мы такие, какие есть. Не лучше и не хуже, чем народы других стран. Так давайте вычленим информацию из «шума»: давно пора понять Россию умом.

Нашу книгу мы разбили на четыре части.

В первой части обсудим значение климата и географии для экономики и общественного устройства страны. Мы используем здесь некоторые соображения, высказанные А.П. Паршевым в его книге «Почему Россия не Америка».

Для половины нашей территории (севернее линии Петербург – Вятка – Ханты-Мансийск – Магадан) ни о каком сельском хозяйстве, кроме оленеводства и мелких огородов, говорить не приходится. У нас в средней полосе сельхозработы идут с мая по октябрь, а, например, во Франции фактически круглый год. Французский крестьянин мог прокормить семью из 4 человек с 5 гектаров пашни, а русский – хорошо, если с 20, а то и с 30. Урожай у русских бывал на нечерноземной почве сам-2 или сам-З, а в Западной Европе еще в XVIII веке сам-12. Поэтому французский крестьянин мог себе позволить быть единоличником-фермером, а русский испокон века кучковался в общины, где царил дух артельности, ибо только во взаимопомощи во время пахоты, уборки и продажи урожая можно было как-то выкрутиться, а старики только и могли выжить, что с помощью «обчества». Это, между прочим, важнейшая причина нежелания большинства крестьян выходить из общины (до революции на отруба перешло не более трети в южных районах России и Сибири). И этим объясняется, почему Александр II, освобождая крестьян, не спешил отменять общинное землевладение.

Во второй части книги мы постараемся дать представление о том, что такое «Запад» и его флагман – США. Что такое «свободная торговля» и рынок рабочей силы, каковы там культура и образование, финансы и сельское хозяйство, – вот о чем эта часть. Здесь также поговорим о китайском, чилийском и аргентинском опыте.

Третья часть книги посвящена России: как ей удается, имея столь тяжелые условия существования, удерживаться на высоком уровне развития относительно других стран?

Здесь будет впервые подробно изложена теория «рывков». Дело в том, что, несмотря на непривлекательность нашей страны, как только мы достаточно ослабевали, соседи начинали предпринимать попытки отнять у нас куски территории, либо чинили препятствия реализации наших интересов. Это можно назвать геополитическим вызовом. Когда его осознают и «верхи» и «низы», в стране становится возможным ввести мобилизационный режим экономики. Все средства направляются в те отрасли, которые необходимы для поддержания высокой обороноспособности. После чего происходил рывок с напряжением всех сил. Ясно, что такой режим жизни долго выдержать нельзя: как только достигается состояние, при котором внешняя опасность исчезает, страна возвращается к обычному режиму функционирования. А как мы говорили, этот «обычный режим» приводит к отставанию. И все начинается сначала. Такой тип развития мы назвали «русскими горками».

Затраченные в период рывка усилия не бывали напрасными. Страна достигала уровня, позволяющего быть на равных с соседями, и не только в военной области. При этом подобный результат воспринимался как должное, а вот потери, понесенные ради его достижения, и в момент рывка и позже вспоминались как некий кошмар.