Я захватываю замок. Страница 4

— Бумагу и карандаши! — хлопнув в ладоши, велела мисс Марси.

Писчая бумага — редкий гость в нашем доме. Жертвовать роскошной тетрадью, за которую уплачено шесть пенсов викарию, я не собиралась. В конце концов, учительница выдернула страницы из середины библиотечной ведомости. Приятно обкрадывать правительство! Мы уселись вокруг стола, назначив председателем мисс Марси. Она заметила, что ей придется еще вести протокол за секретаря.

Начали с расходов.

— Во-первых, арендная плата, — объявила мисс Марси.

Аренда составляет сорок фунтов в год. Не так уж много для огромного замка, но земли у нас всего несколько акров. Земледельцам руины мешают, вдобавок по деревне ходят слухи о привидениях. Чушь, конечно! Нет здесь привидений (кое-что странное бродит порой по насыпи, однако к дому не приближается). А вообще, аренду мы не платим третий год. Тем не менее, богатый владелец замка всегда присылал нам к Рождеству окорок из своего поместья Скоутни-Холл, что в пяти милях отсюда. В ноябре прошлого года старый джентльмен умер. Как же мы соскучились по окороку!

— Говорят, в Скоутни-Холл приезжают наследники, — сказала учительница, выслушав наши объяснения. — Уже взяли к садовникам двух ребят из деревни. Что ж, пометим эту статью расходов как «необязательная». А как с питанием? Нельзя ли урезать сумму до пятнадцати шиллингов на человека в неделю? Скажем, фунт на человека, включая свечи, масло для ламп и чистящие средства?

Шесть фунтов в неделю на семью! Мы разразились громким хохотом.

— Думаю, мисс Марси нужно для начала узнать истинное положение дел, — заговорила Топаз. — В этом году доходов нет и не предвидится.

— Я не знала, что все так плохо, — пунцовея, пробормотала мисс Марси. — Но, миссис Мортмейн, дорогая, есть же какие-то деньги?

Мы вкратце обрисовали ситуацию. За январь и февраль у нас не прибавилось ни пенса. В прошлом году отец получил из Америки сорок фунтов — там еще неплохо продается его книга. Три месяца Топаз позировала в Лондоне: восемь фунтов сэкономила, пятьдесят взяла в долг; двадцать фунтов удалось выручить в Кингз-Крипте за комод. На них и живем с Рождества.

— Итак, доход за прошлый год сто восемнадцать фунтов, — записала мисс Марси.

Пришлось торопливо пояснить, что к доходам нынешнего года эта цифра отношения не имеет: хорошей мебели на продажу не осталось, богатые кредиторы Топаз разъехались, да и авторские гонорары отца со временем только сокращаются.

— Может, мне бросить школу? — предложил Томас.

Мы хором отвергли нелепую мысль: школьные расходы покрывает стипендия, к тому же викарий недавно купил ему годовой проездной на поезд.

Задумчиво повертев в руках карандаш, учительница наконец сказала:

— Лучше говорить откровенно. Не сэкономить ли денег на жалованье Стивену?

Мои щеки запылали. Стивену мы ничего не платили. Нам даже не приходило это в голову! А ведь платить следовало. (Хотя к тому моменту, когда он дорос до жалованья, денег все равно не было.)

— Мне не нужно жалованье, — тихо произнес Стивен. — Я бы в любом случае отказался. Я обязан Мортмейнам всем.

— Видите ли, Стивен нам как родной, — объяснила я.

Учительница нахмурилась, зато Стивен просиял и, смущенно пробормотав, что ему нужно проверить кур, вышел из кухни.

Едва за ним закрылась дверь, мисс Марси уточнила:

— Совсем-совсем никакого жалованья? Только содержание?

— Ну, мы же себе ничего не платим, — резонно заметила сестра.

Истинная правда! Только мы и не работаем, как Стивен. И не спим в темной комнатушке при кухне.

— Обсуждать нашу бедность при мисс Марси унизительно! — сердито продолжала Роуз. — Я думала, она просто посоветует, где заработать денег.

Битый час мы усмиряли взыгравшую гордость сестры и успокаивали расстроенную гостью — лишь затем перешли к подсчетам, кто из нас чего стоит.

Топаз объяснила, что больше четырех фунтов в неделю в Лондоне ей не заработать; три из них уйдет на проживание, плюс одежда и поездки домой на выходные, хотя бы два раза в месяц.

— К тому же в Лондон мне не хочется, — жалобно добавила она. — Я устала работать натурщицей. И ужасно скучаю по Мортмейну. Без меня ему никак — никто в доме не умеет готовить.

— Какая разница! — фыркнула Роуз. — Готовить нам все равно нечего. Может, мне пойти в натурщицы?

— Не стоит и пробовать, — ответила Топаз. — Слишком красивая фигура, рисовать неинтересно. И сидеть неподвижно у тебя не хватит терпения. Если ничего не придумаем, придется мне все-таки ехать в Лондон. Я бы присылала домой около десяти шиллингов в неделю.

— Что ж, превосходно! — отозвалась мисс Марси и записала: — Миссис Джеймс Мортмейн: десять шиллингов в неделю.

— Но не круглый год, — твердо сказала мачеха. — Я столько не вынесу. Мне и на свои картины нужно время. Я ведь могу кое-что продать.

— Разумеется, — вежливо кивнула учительница и обернулась ко мне.

Я сказала, что добилась приличной скорости письма, хотя до настоящей стенографистки мне еще далеко.

И печатать я не умею. Где же найти в такой глуши печатную машинку!

— Боюсь, пока ты ноль, — развела руками мисс Марси. — Вот когда всерьез займешься писательством… Так, Томасу еще несколько лет учиться. Перейдем к тебе, Роуз.

Если кто в семье и ноль как возможный кормилец, так это сестра. Конечно, она играет на фортепиано, неплохо поет и вообще очаровательна, но особых талантов у нее нет.

— Я могла бы присматривать за детьми, — сказала она.

— Нет-нет, — торопливо возразила учительница. — То есть я имела в виду… э-э… по-моему, тебе это не очень подойдет.

— Тогда пойду горничной в Скоутни-Холл! — мученически воскликнула сестра, будто отдаваясь в руки палача.

— Дорогая, на горничную нужно выучиться, — мягко сказала мисс Марси, — да и отцу вряд ли это понравится. Может, вышьешь что-нибудь миленькое?

— На чем? — усмехнулась Роуз. — На мешковине?

В любом случае, вышивает она из рук вон плохо.

Мисс Марси, с грустью просмотрев список, вздохнула:

— К сожалению, наша славная Роуз пока тоже ноль. Остается мистер Мортмейн.

— Ну, уж если я — ноль, — хмыкнула сестра, — то отец — ноль в квадрате!

Подавшись вперед, учительница произнесла:

— Дорогие мои, поймите, я честно пытаюсь вам помочь… Что за беда у мистера Мортмейна? Он… он пьет?

Мы так хохотали, что даже Стивен заглянул, желая послушать шутку.

— Бедный, бедный Мортмейн, — задыхаясь от смеха, простонала Топаз, — если бы он мог позволить себе хоть бутылку пива!.. Выпивка стоит денег, мисс Марси.

Тогда мисс Марси задумчиво предположила, что вряд ли дело в наркотиках. Уж, конечно, не в них! Он даже не курит с тех пор, как закончились сигары, которые ему преподнес на Рождество викарий.

— Причина одна — лень в чистом виде, — заявила сестра, — лень и слабохарактерность. Наверное, он никогда особенно и не блистал. «Борьбу Иакова» явно переоценили.

Лицо Топаз исказилось от гнева. Я испугалась, что мачеха ударит Роуз, но между ними быстро встал Стивен.

— Ну что вы, мисс Роуз, — тихо сказал он, — это великая книга, всякому понятно. Просто после пережитого мистер Мортмейн не может больше писать. Вдохновение по желанию не приходит.

Не успела сестра открыть рот, чтобы осадить наглеца, как Стивен обернулся ко мне и скороговоркой выпалил:

— Я тут размышлял, мисс Кассандра… пойду-ка я работать. Меня с радостью возьмут на ферму Четыре Камня.

— Стивен, а сад?! — чуть не расплакавшись, завопила я. Мы ведь только и держались на овощах!

Он ответил, что дни скоро станут длиннее, работать дома можно по вечерам.

— Да и я неплохо в саду управляюсь, правда, Стивен? — спросила Топаз.