Life in me (СИ) - "Viktoria Form". Страница 153

Дэн медлит, и я решаю передать слово тому, кто точно знает и тянет руку.

— Кэрри, какая птица изображена на картине? — повторяю я вопрос для девочки.

— На фотографии изображены журавли, только у них такая шейка прямая и длинная, — ребёнок в сиреневом платьице правильно отвечает на вопрос. Нужно будет купить такое же, когда подрастёт моя красавица.

После обсуждения журавлей я закончила первый этап занятия — беседу. Ещё один плюс в работе воспитателей: детьми можно управлять, даже допрашивать.

Перейдя к практической деятельности, я показываю все способы работы и прошу двоих детей рассказать, что я делала. Один ребенок рассказал от начала до середины, а второй — с середины до конца. После этого они приступили к работе. В результате у них должны получиться три журавля на синем фоне. Причём журавли должны будут лететь, а для этого их нужно правильно вырезать. Я им показала, откуда нужно начать, напомнила, что мы режем от сгиба, придерживая за другой конец сложенной бумаги.

Спустя десять минут все справились с поставленной задачей, некоторые даже успели из белой бумаги сделать облака методом обрывания листка.

После того, как мы убрали рабочие места, у меня в душе появилось облегчение. Многие справились с заданием, но особо умные детишки, а именно два брата-близнеца, решили склеить две стороны, и у них получились плоские рисунки. После уборки мест мы повесили работы на стенд и устроили выставку, определив самую лучшую работу.

В старшей группе уже даётся дифференцированная оценка детской деятельности.

В результате за эту смену я провела три игры, две — на улице, и одну — пока мы ждали обед. Элизабет помогала накрывать на стол.

Пожелав приятного аппетита, мы пошли сдавать документы на проверку.

У нас поменялся методист. Честно говоря, я забыла, как зовут старую, но новая всё равно мне нравится больше. Миссис Ролт нами особо не занимается, поскольку у неё итак две подгруппы в разных учреждениях. Но сегодня она присутствовала на показательном уроке у Милы. Подруга проводила в группе напротив.

Миссис Ролт наша бывшая учительница по детской литературе. Теперь она методист — пошла на повышение.

— Здравствуйте, — приветствую я всех и вижу белокурую женщину в жёлтом пиджаке и белой блузе за главным столом кабинета методиста. Женщина 47 лет выглядит максимум на 35.

— Здравствуйте, Эмма, Элизабет. Проходите, садитесь, есть два места в начале, — говорит она немного писклявым голосом. Мы садимся на два первых места около неё.

Я сажусь рядом с Милой.

— Я смотрю, ты уже сильно пополнела. Скоро середина шестого, я так понимаю? — спрашивает она, и я удивляюсь её подозрительно точному наблюдению.

— Да, есть такое, — коротко отвечаю я и улыбаюсь. Уверена, следующий вопрос будет касаться пола.

— Кого ждёте?

Никакого дара предсказания не нужно. Мне кажется, это просто очевидно.

— Мальчика и девочку, — говорю я и вижу лёгкую улыбку методиста.

— А я почему не знала? — спрашивает Мила номер два. У нас в группе две Милы: одна выше и толще другой. Она блондинка, в отличии от шатенки Милы номер один.

— В колледже надо появляться чаще, — отвечаю я, и мне достаётся подозрительный взгляд.

— А вы решили, как назвать их? — я отрицательно качаю головой. На самом деле мы решили, как их назовём, в ночь с воскресенья на понедельник. Мы очень много болтали о многом, и этот вопрос послужил одной из тем. Но рассказывать всем я пока не собираюсь.

В результате, после обсуждения моего живота и планов на следующий вторник, я узнала, что в декабре, перед новогодними каникулами, у нас будет неделя практики. Это будет бумажная волокита, и мне разрешили на ней не присутствовать. Но я сказала, что посмотрю на своё состояние и постараюсь быть.

Я сдала документы первой. Их легко подписали, похвалив меня.

— Эмс, подожди, у меня к тебе есть предложение, — кричит девушка и догоняет меня, — надо же, беременная, а такая быстрая.

Моя подруга часто дышит и пытается восстановить дыхание. А я лишь ухмыляюсь, поправив снова отросшие волосы, которые теперь достают до верха живота. Утром я собрала их в греческую прическу, и закрепила повязкой на лбу. Сестра меня назвала греческой богиней плодородия (она встала рано из-за того, что Анабель проголодалась. Ей недавно промывали желудок, а от коликов и дискомфорта, видимо, пюре не усвоилось до конца).

— Ну, отдышалась? — спрашиваю я, поглаживая живот.

— Да. В общем, вы, миссис Албертон приглашены на мой день рождения. Сегодня. Несмотря на то, что вы опять забыли, — говорит она, и я ужасаюсь, глядя на приглашение с ночёвкой. Вот я дура.

— Боже мой, прости меня. Я, такая дура, совсем забыла! — извиняюсь я, поглядывая жалобно на подругу.

— Всё хорошо, тебе простительно. В общем, езжай домой и готовься к празднику. Улица Сан Джулиан 520, ты помнишь, отель Симоны, моей мамы, — Мила улыбается и машет на прощание. Я обняла девушку в синем нарядном комбинезоне. Так вот почему она такая нарядная-то и накрасилась раньше времени! Обычно она красится прямо на собрании.

Я спускаюсь вниз и, зайдя в группу, вижу, как мои детки переодеваются для сна. Я захожу в спальню, и ко мне подходит Дарина, очень милая девочка с ангельским голосом и тёмно-карими глазами, круглым личиком и светло-русыми волосами. Она чем-то похожа на Дэвина. Но у моего красавца другие глаза и волосы чуть светлее.

— А у вас такой большой животик, потому что вы много кушаете? — спрашивает девочка тоненьким голосочком. Я просто таю от него.

— Нет, дорогая, если бы я много кушала, я была бы толстенькая везде. А у меня только живот и щёчки поправились. А живот такой потому, что внутри живут два маленьких ребёночка, которые скоро родятся и будут, как твой любимый пупс, только ещё меньше, и будут кричать и кушать молочко по-настоящему. А теперь давай помогу тебе, и бегом в кроватку, — говорю я, и девочка улыбается.

После прочтения сказки я почувствовала, что мои ребятки перестали носиться в животике и, видимо, тоже уснули. Выйдя из спальни, я собрала сумку и достала пакет с обедом.

Отобедав, я поехала домой собирать вещи и готовиться ко дню рождения Милы. По дороге купила для подруги набор сладостей “Скорая женская помощь”. Там много мармеладок и драже. Дэвин вызвался поехать со мной, и Мила разрешила, но с условием, что он поселится в соседнем номере.

Мила живёт в президентском люксе, где места ну о-очень много.

— Любимая, как ты думаешь, детишки в твоём животе могут во время секса схватить мой... ну-у-у, его и не отпускать? — ни с того не с сего задаёт наистраннейший вопрос мой муж. Вот она, деградация. Что за бред он несёт?

— Дэвин, ты серьезно? — спрашиваю я назидательным тоном.

— Нет, ну серьёзно, вдруг случится такое? Они же совсем рядом с твоей зоной... — парень выводит меня из себя.

— Дэвин, почитай об устройстве женской вагины и матки и не беси меня! — резко отвечаю я, и в тишине мы доезжаем до места назначения.

— Так-с, вот он, 520 дом, улица Сан Джулиан, — говорю я, заметив вывеску около двери с названием отеля.

Большое коричнево-бордовое здание выстроено буквой “Г”.

Поздравив именинницу и наевшись до отвала, мы с девочками сели делать маникюр. Мне делала сама именинница. Мила пригласила половину нашей группы и своих сестёр. Народу реально много.

— Ну, мне-то хоть расскажешь, как вы решили назвать детишек? — задаёт главный вопрос Мила, дождавшись нашего уединения на диване.

— Ну, хорошо, — немного помедлив, всё-таки сдаюсь я, — мы долго спорили, как назвать девочку, но всё-таки пришли к одному мнению. Вспоминая, как нам обоим были важны наши бабушки, и веря в примету, что нельзя называть детей в честь кого-то из родни, мы узнали, что вторые имена не имеют сильного влияния. В общем, девочку мы решили назвать Эвалин Адель Албертон. Эвалин — второе имя бабушки Дэвина, которую он буквально боготворил, Адель — второе имя моей бабушки, сама помнишь как я страдала после её смерти, — говорю я и Мила, впечатлённая, кивает.